Целитель 8 (СИ) - Большаков Валерий Петрович - Страница 41

Мама приобняла ее за плечи. Она улыбалась по-прежнему, вот только к глазам приливала печаль.

- Ма-ам… - заныла Гарина-младшая. – Прости!

- Глупенькая! – нежно укорила Гарина-старшая. – За что? Думаешь, я сама не вижу? Нравится мужчинам приятно, но… Как-то не до того.

- Понимаю, - вздохнула Настя.

- Вперед тогда, понятливенькая моя! Без двадцати уже…

Показав свои пропуска вахтеру на входе в цех, обе поднялись в бытовку.

- Мам, а почему у нас штампики разные? У меня «стрелочки», а у тебя «часики»?

- А потому, любопытненькая моя, что у меня круглосуточный проход, а у тебя только в рабочее время. Только учти: мы работаем с девяти до шести, а ходить тебе можно с десяти до пяти. Поняла?

- Я понятливенькая! – залучилась «дочечка».

* * *

Лифт поднял Настю на третий – технический этаж. Громадный объем был забит оборудованием – гудели насосы, круглились особые емкости, не выделяющие примесей в воду, бесшумно работали прямоточные ионно-обменные фильтры. Здесь готовили ультрачистую воду марки «А» из исходной артезианской, обессоливая, дегазируя и даже деионизируя – только такой аш-два-о промывают кристаллы микросхем.

В самый первый день стажерку смешил ее комбинезон с капюшоном. Дышать строго через маску, на ногах – бахилы… Смех увял, стоило увидеть баки с грозными названиями: «Серная кислота», «Фторметан», «Аммиак»… А по всему этажу – душевые стойки, чтобы быстро смыть с себя убийственную гадость, да аварийные комплекты химзащиты. Не зевай!

Настя резко обернулась. Показалось, что ли? Как будто кто крадется за ней, прячась за извивами труб, за источниками питания… Да нет же!

Девушка углядела сутулую долговязую личность в комбезе, и усмехнулась. Костя Валиев! Правду Ирка сказала: работа на заводе – отличное испытание на верность. Искушения сами тебя ищут! Нескладные, правда, зато под два метра ростом…

- И долго ты будешь прятаться? – насмешливо спросила Настя.

- Да я… это… - тут же бодро отозвался Костя. – Показания снимаю! Приборов, ага… Слу-ушай! А мне сказали, что ты в театральный не поступила. Это правда?

- Нет! – отрезала девушка. – Передай своим информаторам, что я вообще никуда не поступала! И не собираюсь. Пока.

- Да я ж ничего такого! – заоправдывался аппаратчик ХВО. – Просто… Это… Ты про нашу студию «Факир» слышала?

- Не-ет… А что это вообще?

- Сокращение! – воспрял Валиев. – «Факультет имени Райкина»! Ну, мы там сценарии сочиняем, посмешнее чтоб… Сценки всякие разыгрываем… А скоро КВН!

- Так его ж закрыли, вроде.

- Открыли! – воскликнул Костя торжествующе. – Весной еще, когда на ЦТ Морозова вернули. А у нас как… Раз в год, с четверга на воскресенье, выезжаем на нашу базу отдыха в Конаково – мы, заводские, и еще там, от корпусов «Б», «П», «Г» и «Д». Разделяемся на три отряда – и занимаемся дуракавалянием! Испытываем на людях свои шуточки, репетируем, так сказать, вживую. А в сентябре городской КВН намечается. Будут команды от «Зеленоградстроя», от «Теплоцентрали», от МИЭТ и НИИМП… «Ангстрем» - не знаю, а мы точно выступим! – смолкнув, он просительно затянул: - Давай к нам, а?

В душе у Насти сладко заныло. КВН… Сцена… Когда она в последний раз выступала хоть? В девятом? Нет, аж в восьмом классе… С ума сойти…

- И когда у вас… дуракаваляние намечается?

- Так в следующий четверг! – воспрял Костя, и спросил с замиранием: - Записывать?

- Записывай!

Маска прятала лицо Валиева, но широчайшую улыбку скрыть не сумела.

[1] Сложные соединения меди.

[2] Точка кипения азота.

[3] Шурави – советский человек.

[4] Вертолет «Ми-8».

Глава 17

Глава 17.

Среда, 12 июля. День

Московская область, «Москва-река-4»

Верхний этаж президентского «терема» выглядывал над макушками молоденьких елей, серебрясь некрашеным срубом. Солнечный жар опадал на высокую, острую крышу, и скатывался по гладкой волнистости бревен.

Духоту сдувал слабый ветер, прихватывая речную влагу.

И тишина… Лишь в чащобе резво тенькали птахи, да издали доносились смутные клики мальчишей, бултыхавшихся в ряби прогретого плёса.

Я покосился на Андропова. Президент шагал рядом, неторопливо шурша гравием. Он не переодевался после «встречи на высшем уровне», только пиджак снял, да галстук. А сверху свою любимую кофту накинул, заношенную и растянутую, но ему в ней уютно.

Заняв высший пост, Юрий Владимирович и со старой дачи не стал съезжать – обжился. Да и зачем? Тихо, привольно… В знойный летний день укроешься в тенечке, а хвойный дух так и витает, словно изысканное благовоние… Хорошо!

- Герек принял все наши условия, - неторопливо вымолвил Андропов, - даже самые жесткие. Осознал, что доигрался, сразу поумнел…

- Правитель из него никудышный, - осторожно вставил я.

- Что не дано, то не дано, - покивал Ю Вэ, соглашаясь, и усмехнулся. – Только не ему Польшу из «дупы»[1]вытаскивать, сами как-нибудь… Представляю, что его разлюбезная «Монд» напишет! И про «советскую марионетку», и про «диктат Кремля»…

- Потерпит! – фыркнул я. – Ох, не доверяю я этим пшекам… Как и чехам, кстати. Да и болгары не лучше…

- И «братушки» вам не угодили? – рассмеялся президент СССР.

- Да ну их… Всегда нас предавали! И в русско-турецкую, и в обе мировые. Правильно Достоевский про славян писал! На одних немцев можно положиться, да и то с оговорками… Открывать границы не передумали, Юрий Владимирович?

- Всё по плану, - утвердительно кивнул глава государства рабочих и крестьян. – С первого января. ГДР, Польша, Венгрия, Чехословакия, Куба…

- Тогда полегче станет. Ну, как полегче… Пока пшеки или чехи не убедятся, что Союз реально богатеет, верности от них не жди. «Я так думаю!» - жест Мимино мне удался.

- Правильно мыслите, Миша, - тонко улыбнулся Ю Вэ. – Знаете… Я обещал вашей Рите разбор полетов учинить, сразу, как вернетесь из Штатов, но прихожу к выводу, что вас впору к награде представлять! И это как минимум. Мне с утра приносят сводки, и я вижу, сколько миллиардов долларов, фунтов, марок или франков работает на нас. Даже «Стандарт Чартеред банк», принадлежащий семье Барухов, исправно вкладывается в ОЭЗ! И Ротшильды туда же, и Рокфеллеры… Морганы, Кохи, Уолтоны… Вам, Миша, удалось склонить к сотрудничеству главных буржуинов! И сразу – разрядка!

- Не преувеличивайте, Юрий Владимирович, - мягко парировал я. – Мне тоже казалось, что олигархи рулят миром, но там всё куда запутанней. Ведь есть еще кланы Виндзоров, Кеннеди, Бушей… Эти куда бедней Дэвида нашего Рокфеллера, но тоже могущественны. Буржуи царствуют, а эти правят. И им невыгодна разрядка! Ведь так удобно назначить СССР врагом демократии и свободы, а все свои недоработки, ошибки, глупости валить на «кремлевский режим»! Западные куркули несут нам свои инвестиции ради наживы, а вот политические элиты… Эти, пока им не врежешь хорошенько, договариваться не станут! – попыхтев, помявшись, я забормотал: - Только вы меня не слушайте особо. Профессионализма за мною – ноль целых ноль-ноль… Так, самодеятельность развожу. А то наговорю тут…

Мы вышли из тени на свет, и Андропов сильно сощурился, приставляя ладонь козырьком ко лбу.

- Не волнуйтесь за мою информированность, Миша, - произнес он улыбчиво. – Профессионалов у меня хватает и, пока я не проверю все условия задачи до последней запятой, решать ее не возьмусь. Мне просто интересно живое мнение советского человека, узнавшего, какое будущее нам уготовано. Да, порой вы бываете запальчивы, не признавая полутонов, или чересчур жестки там, где полезна гибкость. Но это как раз нормально. Это обычный человек, если ударят его по левой щеке, тут же дает сдачи, а политику только и остается, что улыбаться врагу. Когда за тобой двести пятьдесят миллионов душ, и ты в ответе за каждого, поневоле утрешься… А насчет «врезать хорошенько»… Да, тут я с вами согласен, Миша, - Ю Вэ поправил очки и, щурясь, глянул на небо, невинно голубевшее в прогале между сосен, зажимавших аллею. – Мне понравился ваш термин… э-э… прокси-война. Мы давали жизни американцам в Корее, во Вьетнаме… А сейчас… Вы посмотрите только, как развернулись берберы в Ливии, в Алжире, в Марокко! Начали с робких вылазок, а нынче целые фронты – Кабилийский, Триполитанский… Не краснейте, Миша! – хохотнул он. – Ваша же идея!