Мир для его сиятельства. Пограничник (том 2) (СИ) - Кусков Сергей Анатольевич - Страница 44

Дорога. Наконец. Финишная прямая, за которой решение уравнения моего здесь пребывания. Пан или пропан.

Всё, что делал до сегодня — это вступал в бой, имея численный либо моральный перевес над врагом. И враги все мои были — обычные люди. Человеки те ещё твари, но твари знакомые, понятные. Логика которых ясна как день, и думающему человеку из двадцать первого века, изучавшему историю, да банально смотревшему новости и читавшему политическую аналитику, можно барахтаться сред них, как рыба в воде.

Но всё, кино кончилось. Впереди настоящий Враг. Враг с большой группы. Такой, с каким до сей поры не встречался, а что в книжках читал… Что стоят наши книжки с нашей фэнтезнёй в сравнении с реальным, непридуманным миром?

Не знаю, что от этого врага ждать. Не знаю, насколько он силён. И самое главное, не знаю, насколько умён. Умного, но слабого победить сложнее, чем сильного, но глупого. То, что орки сильны, сильнее человека в несколько раз — проверенный факт. И организованы. Но до сих пор несмотря на преимущества нас не смели, пусть мы защищаемся из последних сил.

Королевство собирает налог на то, чтобы держать на границе со Степью крупный воинский контингент, и не было ещё ни одного случая, чтобы наёмникам на Лимесе задержали оплату. Да, мне, в смысле графам Пуэбло, король может эти деньги привезти с задержкой, но пока привозил всегда. А ещё у него отработан механизм оперативного перекредитования графов Пуэбло у богатых вассалов — у нас под боком аж три города-коммуны, и все при деньгах, ни разу не жиливших деньги на выплаты наёмникам. И даже то, что он задерживает платежи, заставляя брать кредит с процентами не повод роптать — ибо наёмникам на границе платит не КОРОЛЬ, это важно. А ГРАФ Пуэбло. Это теоретически МОИ воины Лимес охраняют, а не воины короля, или королевства.

Графство Пуэбло — самое сильное, самое мощное не просто в королевстве, а, похоже, на континенте. И именно это, боязнь ещё большего усиления, послужило спуском с цепи процессов отторжения от графства «лишних» территорий. А именно — удобных портов и единственного на Юге города, добывающего железо. Да нас просто боятся в Альмерии!

Я прошёлся по Картагенике с двумя сотнями, которых считал «личной дружиной», не арьербаном даже. Арьербана только баронских дружин могу выставить две с половиной тысячи. Плюс городовые полки Ории, Витории и Терра-Бланки. Это — регулярные войска, в смысле имеющиеся в королевстве всегда, которые можно сдёрнуть в любой момент. Без пехотинцев, охраняющих объекты и города. Без охраны крупных деревень — многим большим поселениям, имеющим крепкий тын, придаются отряды, типа самообороны, которых кормят общины. Не на баронских землях, на моих, у меня всё же более двух десятков округов, не порезанных в удел баронам. У каждого префекта округа минимум два десятка воинов — иначе какая он власть? Как он будет ловить и карать преступников, а опыт нахождения здесь показал, что криминал никуда не делся — и тут себя прекрасно чувствует. Да та же банальная бытовуха — сосед соседа приревновал и колуном зарубил, кто его арестует, отведёт в суд и на каторгу отправит? Преторианские, то бишь ментовские войска были и будут, везде. И в боевой поход их не уведёшь, хотя они считаются легкоконными.

А вот выставит ли Картагеника, которая раз в пять более многолюдна и раз в десять более богата (я от балды цифры говорю, точной информацией не владею) две тысячи мобильной почти регулярной конницы? Даже вместе со всеми городами, коих там два десятка, а не три? Не знаю.

Пуэбло богато. Пуэбло позволяют иметь то, чего нет и не будет ни у кого. Пуэбло — самое крутое графство… Но плата за это — необходимость отражать набеги своей кровью.

Да, экзамен. Не первый, очередной, но самый сложный. И от того, сдам ли его, зависит ВСЁ. Просто ВСЁ.

Настроение лирическое. Солнышко, ляпота. Рядом едут сказочные эльфы — как напоминание, чтоб не расслаблялся. Сказка то она сказка, но в этой сказке ты присутствуешь не незримо, воспаряя над героями, лишь наблюдая со стороны, что они делают. В этой сказке тебя проткнут острым железным предметом, выпустят кишки, и ты умрёшь. Скидок не будет. Да, кто-то там напрягся, перетаскивая сюда именно меня. Но этот некто посчитал, что я МОГУ справиться. А значит нужно бдить, рвать жилы, барахтаться, ибо кроме изначального рояля, более помощи в этой сказке не предусмотрено.

Да, мы сильней. Потому, что если припрёт, если надо, мы СМОЖЕМ. Мы всегда можем, если припрёт. На то мы и люди. Надеюсь, Илона тоже сможет, не зря в неё поверил…

— …Приказание выполнили? — ехидно скалясь, спросил Сигизмунда.

— Да. Все трезвы, как стёклышко. — Отрок был недоволен — слабо сказано. — И граф, это, никто не ропщет, но… — Вздохнул. — Ты должен дать парням понять, почему так приказал.

Да, должен дать понять, почему все празднуют, пьют, а им запретил. Конечно, завтра с утра в поход, но никто не говорил вусмерть напиваться, да они и не напиваются. Если не объясню приказ людям, а они, на минуточку, мою бренную тушку охраняют, если они не согласятся со мной, что так действительно было нужно, будут проблемы. Средневековье-с, сеньоры.

— Слушай сюда, — продолжил я инструктаж. — Пусть двое самых доверенных и самых крепких встанут около Тита, и как только он придёт в неадекват… А он придёт в неадекват, — «успокоил» отрока, — перехватят и скрутят. Пусть их четверо будет — не настаиваю.

— Уверен, что понадобится? — мрачнел всё больше Сигизмунд. Может ну его? Без Тита обойдёмся?

— Скорее всего понадобится. — Я был сам пессимист. — И я должен это сделать с ним. Ибо нельзя человеку помочь, если он не помогает себе сам. Нельзя заставить стоять за себя, можно лишь направить. А тот, за кого надо постоянно заступаться… Это уровень любовницы богатого и сильного сеньора, а не управляющего. Её же с утра паскудила какая-то девка на кухне, и она смолчала. Я не могу оставить её управлять замком. И назад в Аквилею не могу. Никуда не могу. И убить рука не поднимается, молчи, ничего не говори, Вольдемар предлагал, он может устроить несчастный случай. Для твоего понимания, я даже в рожу Вольдемару за такое предложение не дал — и сам о таком думал.

— Мари, её мать, говорят, очень крута была, — покачал головой Сигизмунд. — Её сам старый граф, дед твой, боялся. Потому его невестка, ну, мать твоя, и услала её, замуж выдав. Неизвестно, кто с такой гром-сеньорой в замке графиня. А она…

— Ты всё понял, — решил закругляться я и подвести итог. — Я даю человеку последний шанс. Это называется «шоковая терапия». Да — значит да, всё будет. Нет — не будет ничего. Для неё. И Тит должен видеть, что я честен, искренен. Захочет — пусть забирает её и валит в Дикие Земли. Нет — значит нет. Но ко мне у него не должно быть претензий.