Янтарный свет. Трилогия (СИ) - Вишневский Сергей Викторович - Страница 3

— Мы мертвых всех в одном доме сложили — в самом большом, — принялся пояснять Снек. — Это тех, кого тварь силой своей в марионетки не подняла. Там сгорят. А тех, кого подняла… и без нас уже спалило.

— Ты в том доме один был? — вмешался Гош. — Помнишь, что делал, когда тварь пришла?

— Молился, — тихо произнес парнишка.

— А почему в доме один был?

— Не один, — мотнул головой парень. — Отец с матерью были и сестра с братом.

— И где они?

— В подвале схоронил. По-божески, как полагается, мелебен прочитал.

Снек и Гош обменялись взглядами.

— Ты, значит, читать обучен?

— Обучен.

— И молитвы наизусть знаешь?

— Знаю.

Клирик сложил руки на груди в замок, а Гош, кинув взгляд на напарника, произнес:

— Дар у тебя, парень. Такой дар, что мало кому снился. Кто-то всю жизнь батрачит и изнывает, чтобы вполовину твоего дара получить.

— Что за дар? — без особого интереса спросил подросток.

— Свет, — отозвался Гош. — Свет души. Тот самый, что в самую темную ночь светит без устали. Понимаешь?

— Нет.

— Внутри тебя сила света живет, — пояснил Снек. — Много.

В этот момент огонь полыхнул, а старый псалтирь вспыхнул голубым пламенем.

— Снек, какого… — произнес Гош, но тут же замер, взглянув на клирика.

Тот повернул голову и встревоженно произнес:

— Некромант нас ищет…

Глава 2

— Не вешай нос, — усмехнулся Гош и хлопнул по плечу парня. — Ты ведь еще живой.

— Да. Самое главное — ты живой, а остальное не так важно, — кивнул Снек.

— Не опускай руки, — авторитетно заявил паладин. — Сейчас мы доберемся до нашего монастыря. Там передохнем и поговорим с настоятелем. Он хоть и зануда редкостный, но головастый мужик. Он поболее нас знает, куда тебя пристроить, чтобы и голову не сложил, и толк был.

— То, что он у тебя ножи отобрал и обет наложил — не означает, что он кретин, — вставил свое слово клирик.

— Да? Я тебе клянусь, неделю трезвым ходить буду, если это не он приказал нам пересол отдать.

— Ты прекрасно знаешь, что у монастыря проблемы с продовольствием, — вздохнул Снек. — Ты видел, что другим выдают? Отряд «Полной луны» вообще без мяса ушел.

— Эти лодыри ни черта не делают, вот и ушли с кашей на хребте, — хмыкнул воин.

— А я тебе не про то говорю! Я говорю, что их больше, и уходят они на месяц, а им ни куска мяса не дали. А тебе выдали. А то, что пересол, так не Галус его солит.

— Значит, надо найти того, кто его солил, и двинуть в морду, — тут же сменил цели на отдых в монастыре Гош.

— Дай сил, Единый, не влепить по лбу камнем этому идиоту, — поднял глаза к небу Снек.

— Единый, дай мне возможность проклянуть немотой этого зануду! — не остался в долгу паладин, так же подняв к небу взор, произнес Гош.

Дорога петляла между холмов. Весна выдалась теплой, и сейчас был приятный погожий денек. Ветер шелестел листвой и гонял волны по высокой траве. Однако, на горизонте уже собирались тучи, не предвещающие ничего хорошего.

— Что со мной будет? — спросил паренек, шедший рядом.

На перепалки двух напарников он не обращал никакого внимания.

— Ну, хуже уже не будет — это точно.

— У меня больше нет родных… — произнес парень, глядя себе под ноги. — И дома больше нет.

— У меня тоже, — пожал плечами Гош. — Не вижу причины горевать.

— Мы с ним из послушников монастыря. Он из Святого Йогана, а я из монастыря Анны Корсунской. У нас никогда не было родителей и дома.

— А у меня были, — тихо прошептал парень, сжимая кулаки. — Что там произошло?

— Некромант там произошел, — сплюнул на землю паладин. — Не особо умелый, но некромант.

— Не факт, что он неумелый, — покачал головой Снек. — Может, просто отпустил игрушку погулять. Или выкинул за ненадобностью.

— Та тварь… Ее создал кто-то?

— Да, — кивнул клирик. — Это рукотворная тварь. Сильная, быстрая, способная поднимать нежить. На наше счастье, она была крайне ограничена в силе. Иначе, так просто мы бы не отделались.

— Еще туповатая была, — заметил воин. — Была бы поумнее — сразу бы сделала ноги, как янтарный свет обнаружила.

— Зачем? Зачем это сделали? — спросил парень, не поднимая взгляда.

Гош открыл было рот, но не произнес ни слова. Он взглянул на друга, который все понял и взял эту роль на себя.

— Понимаешь, люди иногда делают плохие поступки, но это всегда продиктовано… Обстоятельствами. По-настоящему злых и ужасных людей — очень мало. Тех, кто делает зло и обиду другим людям исключительно для удовольствия.

Дорога, петляя между холмов, внезапно резко повернула к одному из них, отчего троице пришлось идти в горку.

— Тут неправильно говорить, хороший человек или плохой. Тут надо говорить: «Какими принципами готов поступиться». Кто-то ни при каких обстоятельствах не поднимет руку на человека, а для кого-то убить — как миску супа выхлебать, — тут Снек выразительно глянул на Гоша. — И порой цель оправдывает средства. Но есть одно «но». Зачастую такой подход приводит к тому, что старые устои в голове размываются. Человеку становится все равно, умрет кто-то или нет. Будет он мучаться или умрет быстро.

— А причем тут мой дом? Причем тут мои родители, брат и сестра?

— При том, Арифей, что темный ковен, с той стороны границы, потерял всякие рамки и теперь, чтобы проверить свою нежить, готов сжечь пару сел, вырезать их под корень для статистики.

— Статистики?

— Это наука о цифрах. Только не о числах как таковых, а о… — тут клирик смутился и попытался пояснить. — Наука о цифрах, насколько сильнее и живучее придуманная ими нежить…

— Мои родители и целое село погибло ради того, чтобы проверить нежить?

— Скорее всего, да, — кивнул Снек. — Прости, мне неприятно это говорить, но пока вся эта ситуация выглядит именно так. Иначе некромант так просто бы от нас не отстал. Так, проверил, кто мы такие, и на этом все.

— Больные ублюдки просто проверяли, насколько мощная у них получится тварь. Вот и все, — буркнул Гош. — Нечего тут размусоливать… Мне тоже жаль, что так вышло, но тебе лучше привыкнуть к отношению магов к людям.

Тройка путников поднялась на холм, с которого открывался чудеснейший вид на деревню, в которой дымились печи. Рядом виднелись засеянные поля, вдалеке переливалась поверхность речки.

— Ну вот, — вздохнул Снек. — Медовое. До монастыря осталось немного.

— Медовуха, — выдохнул Гош. — А ведь обещал сюда вернуться!

Арифей взглянул на клирика, затем на паладина и спросил:

— Почему вы не остановите ковен? Почему вы не боретесь с темными? — спросил парень, заглядывая в глаза церковных служителей.

— Это политика, — отвел взгляд клирик. — Мы не можем вмешиваться в дела баронства Гешальт без их дозволения… или просьбы.

— Послушай меня, парень, — вздохнул Гош и присел на одно колено рядом с подростком. — Политика… Это то самое дерьмо, что с себя никогда не смыть. Один раз замараешься и до конца жизни будешь вонять. Что бы ни случилось — не лезь в нее. Слышал меня?

— Да.

— Тогда сожми зубы и делай то, что можешь.

— И что я могу?

— Для начала стать сильнее, а там, кто знает. Может подвернется случай снять шкуру с той суки, что устроила бойню в твоей деревне.

— Гош!

— Что?

— Не сквернословь! Это грех и…

— Я готов ответить за этот грех перед Единым, но по-другому этих выблядков я называть не собираюсь, — рыкнул Гош. — Пойдем. Будем тянуть — нас накроет ливень.

Ливень прошел около часа назад, оставив за собой мокрые листья. Ручьи наполнились и зажурчали с новой силой. Но дождь до конца еще не окончился.

Остатки влаги с неба падали мелкими каплями, создавая гнетущее ощущение. К утру, под мелкую морось поднялся холодный ветер, отчего на улице стало еще неуютнее.

ХЛЮП

Нога человека, одетого в серую мантию, наступила в лужу.