Бремя феодала (СИ) - Кусков Сергей Анатольевич - Страница 76

Тут бы мне-обычному и хана пришло, ибо понял, как этот чел работает на дуэлях и почему считается грозным противником. Сила ветра, одарённость, причём очень сильная. Кстати, сильная одарённость = сильное безумие. Может то, что он тягает первых попавшихся горожанок, это последствия развития магии? Все сходят с ума по своему, у него это вот так?

М-мать! Только не надо его выгораживать. Всё равно он подонок. Я безумен, но от моего безумия пострадал только один человек — Астрид. А сколько красавиц-простолюдинок он замучил, прикрываясь тем, что родственник герцога?

«А сколько ты-Ричи задавил конями? — протестовал внутренний голос. — А что, лично ты не замучи ту горожанку, не оставил её детей сиротами?»

В точку. Однако, порефлексирую потом — сейчас надо выжить. Продолжаем бой, и его скорость не зависит от моих рефлексирований и моральных терзаний.

В этот раз я ждал порыва ветра и отскочил, поставив перед собой стену огня — де Лара просто не решился сквозь неё на меня прыгать. Но надо думать не тактически, а стратегически — как его с такими способностями победить? Пока мыслей нет. Но голова работает, извилины шевелятся.

Снова атака. Он бьёт меня с разных сторон порывами ветра, целя в открытые всем ветрам глаза. Но по сути его магия не так сильна, как моя. Сильна, я неправильно выразился, но моя жёстче. А потому раз за разом я его останавливаю. Ещё на шаг отступаю, но атаку останавливаю и продолжаю схватку. Ставку на один решительный удар не хотим делать — ни я, ни он, так и танцуем.

Дядя Саша на тренировках говорил: «Не думай. Твоё тело само подумает за тебя. Доверяй рефлексам».

Конечно, вначале рефлексы нужно долго и нудно в себя вбивать — только тогда телу будет что за тебя «придумать». Но сам принцип он в меня вложил отличный. Почувствовав, что де Лара фатально мне не угрожает, что, в отличие от Ганса, он не настолько крут как фехтовальщик, и я смогу удержать его за счёт одарённости, я расслабился. И достиг того самого дзена, когда тело действует на рефлексах. А чтобы вы понимали, о чём я, напомню, что Рикардо обучал один из лучших наёмных убийц Вандалузии. Да-да, мой наставник Вольдемар, друг отца. И, сами понимаете, учил он наставляемого тому, что знал, а знал он отнюдь не благородное искусство махания железяками на таких вот спаррингах. Он учил меня выживать, любой ценой. В том числе на дуэлях. И версия, что отец — попаданец, подтверждается тем, что папхель благосклонно к такому относился, заботясь в первую очередь о выживаемости сына, плевать на остальное. Хотя глядя на Берни, понимаю, что для современного феодала и владетеля честь — сильно главнее жизни. И драться на дуэли нужно ЧЕСТно. Боже, какой атавизм!

То есть и Ричи не привык к истинно честным схваткам. И я-Рома не имею никаких предубеждений против подлых ударов. Мы, дети постинадстриала, очень сильно завязаны на идею ценности человеческой жизни. И особенно не любим умирать сами. «А кто же будет любить Родину вместо меня?» А потому как только де Лара на секунду открылся, дал мне краткий момент для атаки, я прыгнул. Не думая, а ЗНАЯ, что так надо, можно и нужно. Ибо не один десяток раз отрабатывал точно такой подкат на тренировках в замке.

Огонь, много огня! Против его порыва ветра. И прыжок вниз, на «нижний этаж», в ноги извращенцу. Подсечка.

Противник начал заваливаться. Но пока он только заваливался, я уже начал подниматься. Не забываем, у него толстючая турнирная консервная банка, а у меня лёгкая мобильная кольчужонка. Хренакс! Ужар в грудную пластину — куда достал. А, хренушки! Четырёхгранная дага ничего не смогла сделать нагруднику — слишком мало силы для пробития, слишком маленький после падения был у руки рычаг. Хотя по-чесноку, там и с размаху пробить проблематично, разве только просунуть в сочленение.

Но, впрочем, именно неповоротливость и вес брони позволили ему быстро как упасть, так и не дали быстро встать. Я уже на ногах, а де Лара только оправляется. Удар! Сабатоном в бочину. Никакого эффекта, но я сбил его с настроя, а ещё задержал со вставанием. Попробуй тут встань, когда в тебя лупят сапогом, и ты в паре десятков килограммов железа. Резкий порыв — сеньор пытался выиграть время для вставания. Настолько резкий, что я отшатнулся. Затем эта сука латной рукавицей подняла горсть дорожной пыли и грязи и швырнула в меня. И снова порыв — послушный сеньору ветер подхватил и понёс песчинки и частички грязи мне в лицо. Но я, закрыв глаза, уже размахнулся и рубил сеньора мечом.

Хлоцп! — Де Лара успел поставить щит. На самом деле отмашка чисто не дать встать — не пробью я просто так мечом его консервную банку. Получилось, пылью в лицо он не воспользовался, в зарядить новый поток уже не успевал. Вновь рефлексы, бью не думая. Поднял меч и бью… В ногу. Сочленение колена и голени Вроде ногу не отсёк, не перерубил, но всё равно ходить сеньор уже нормально не будет. Ибо клинок, прорубив поножи, явно вошёл сквозь мясо в кость.

Ор. Дикий крик. Но я воспринимал его фоном, действуя на рефлексах. Почему-то перед глазами стояла карета, в которую это ЧМО запихивает дочку булочника Симона. Что потом случается с такими девочками — знаю, сам грешен.

Я таким был… Я! Таким! Был! Может именно это так злит? И моя ненависть к де Ларе — это ненависть к себе самому? Мне-прежнему?

Вытащить из раны меч. На острие кровь, много крови. Пинком отфутболить щит — де Лара бросил его в приступе боли. А теперь, размахнувшись, со всей дури, в стык грудной пластины его армадуры и юбки, получается где-то низ живота.

Отпустило. Только в этот момент, когда сеньор завыл, и вой его тут же захлебнулся.

К нам кинулись, меня схватили за руки и за плечи, отобрали меч. Графа начали срочно раздевать, стаскивая доспешные приблуды. Я же приходил в себя в объятиях аж трёх фиксирующих телохранов, понимая, что всё, дуэль окончена.

— Граф! Граф! Твоё сиятельство! — Это Клавдий. С меня сняли шлем, и он бьёт меня по шекам. — Рикардо, всё в порядке?

— Да. — Кивок. — Всё кончилось?

— Да. Ты победил.

Наташа подошла к моему противнику, сканируя его ладонью и что-то комментируя.

— Я врач! Я лекарь! Быстро, раздевайте, может ещё успеем!..

— Нельзя, чтобы он умер. Это человек герцога. И его родственник, — произнёс Клавдий. — Будут большие проблемы.

— Он умрёт, — констатировал я. — Может эльфа и волшебница, но не богиня. У сеньора кишки всмятку.

— Пошли, Ричи, в таверну. Там новостей подождём, — потянул он меня за плечо. — А пока напьёмся.

— Пошли. Я развернулся и двинулся вслед за претором. Даже если гад выживет, он больше не сможет помешать нам уехать. Средние века, войска без военачальника не бывает. Нет предводителя — нет и войска. Некому командовать — и армия превращается просто в вооружённую толпу. Такова жизнь. Я добился своего, но всё равно как-то хреново на душе. Что со мной происходит?

Глава 12. Bene Vocas

— Нет, сеньор барон, я никоим образом вас не ограничиваю и не пытаюсь унизить вашу честь, но вы должны понимать, что ситуация сложная, и от оперативности доставки данного послания зависит очень многое. Слишком многое поставлено на карту, особенно ввиду грядущей войны.

— Войны? — потянул барон. Нахмурился. — Чёрт с тобой, граф. Пойдёмте.

Мы находились в таверне, где остановился его сиятельство граф де Лара. Сам граф сейчас находился в нашей таверне, ибо эльфа сказало строго: нетранспортабелен. Колдует что-то над ним без продыху, ей ассистируют городские врачи магистрата, что лечили недавно стражников. И я, когда злость утихла, почему-то больше не желал сеньору смерти. Гуманиста Ромы во мне, оказывается, больше феодала Ричи. Да и у Ричи к нему не было претензий — не так сильно они с де Ларой отличаются. Оба — глупцы, обоим повезло родиться старшими детьми графов, оба — золотые детки, ни в чём себе не отказывающие, оба — извращенцы, любящие жёсткую перчинку с условно-запретным. Оба — плевавшие не просто на подданный народ, а вообще всех, кто статусом ниже. Ключевое слово «БЫЛ», я им БЫЛ. Но я БЫЛ им, твою же ж мать!