Бремя феодала (СИ) - Кусков Сергей Анатольевич - Страница 62

— Доказательства?

— Пергаменты с показаниями допроса ваших сообщников из Аранды и Магдалены.

Смех в ответ. Причём смеялся не только главбандюк.

Пускай смеются, смех продлевает жизнь. В данном случае, нашу. Я тянул время. Просто тянул его, Вольдемар не может ворваться в город за мгновение. А наш бой, начавшись, произойдёт не за часы, а за несколько грёбанных минут. Будет обидно, если воины сотни приедут сюда, когда тут останутся лишь наши хладные трупы.

— Граф, ты молод. Но ты и так прекрасно знаешь, что это не имеет значения. — Главпёс тоже не хотел драться. Почему? Да потому, что мы, пограничники, блин! Безбашенные! Такими в королевстве слывём, и иногда я склонен соглашаться, что это правда. — Сейчас мы — воины на службе герцога Картагенского. Твои обвинения устарели и не обоснованы.

— То, что вы взяли контракт, как-то влияет на то, что вы грабили караваны на королевском тракте и убивали людей? — криво усмехнулся я.

— Пуэбло, ты нормальный?

Вопрос был задан искренне. Они не понимали, как их прошлое влияет на настоящее. Нет тут таких понятий, как неотвратимость наказания. Тут даже за коронные преступления бывших врагов прощают, чтобы вместе сражаться с кем-то третьим, если это необходимо. Кстати, мои меня тоже не понимают, но подчиняются по привычке. Именно потому, что безбашенные. И мне надо будет даже в случае победы всем объяснить, почему сеньоры псы БЫЛИ недоговороспособны. Поверьте, для местного менталитета это непросто.

Звуки боя. Вдалеке. Народ встрепенулся. И взявшие-таки нас в полукольцо стражи, и бандитос начали озираться.

— Сеньор сотник! — закричал я. — Данные люди обвиняются в бандитизме и терроризме! Они занимались разбоем на территории Пуэбло и Бетиса! Ваш герцог — вассал короля, а в данный момент именно король ведёт преследование бандитов, мы это делаем по его приказу.

Правильно, надо прикрываться Карлосом. Он по жизни сука, пусть хоть так на пользу государству и моему графству поработает. Сеньор он или поссать выбежал?

— Это слова, — крикнул сквозь ряд алебард тот, кто предупреждал меня о плохом поведении. — Сеньор граф, если это действительно вы. Бросайте оружие. Вы не арестованы, я просто прошу вернуться в таверну до прибытия посланника герцога, и не совершать безумных поступков. Я не могу решать такие вопросы.

— Сеньор сотник, я прошу вас не вмешиваться в нашу разборку с «Псами Гримо». Это вопрос пограничной стражи, — парировал я.

— Эти люди — воины герцога. Я не могу последовать вашей… Хмм… Рекомендации, сеньор, — возразил он.

— Я, Бернардо Бетис, наследник герцога Бетиса, свидетельствую. Данные люди участвовали в грабежах на моей территории и сопредельной территории Пуэбло! — вдруг проснулся Бернардо. И честь и хвала ему — он не приказал своим всё бросать и валить. Держался.

— Сеньор… — Главстраж смутился. — Сеньор Бетис… Это важная информация. А потому я просто рекомендую убрать оружие и вернуться в таверну до прибытия посланника герцога с полномочиями.

— Чтобы вы за это время эвакуировали из города «псов», или спрятали их среди горожан? — А это я.

— Сеньор Пуэбло, боюсь, я не могу вам помочь. Предупреждаю, любая ваша попытка напасть на людей герцога — и мы атакуем.

— Ричи… — позвал Бернардо. Ему было не по себе, ждал указаний. Что я включу заднюю, и ему не придётся это делать. Но я не включал.

Главпёс скалился. «Выкуси, щенок!» — читалось в его глазах. И это решило исход переговоров. Не люблю, когда мразота демонстрирует превосходство.

— После команды «огонь» — стрельба по готовности! — крикнул я, вполоборота поворачивая голову, чтобы свои все услышали. — Берни — держи ту строну, стражей. Старайтесь не убивать по возможности, но на всё воля божья.

— Ричи! — снова закричал герцогёныш.

— Сигизмунд! — «не услышал» я его. — Ваша задача — клин в место прорыва и связать татей боем. Сделайте что хотите, но вы должны не дать супостатам разбежаться, дать нашим ударить с тыла по организованной группе этих pidorov, чтоб не разбежались!

— Сделаем, граф! — откликнулся отрок.

— С тыла? — озадачился главпёс. Они не слушали вокруг, или слушали плохо, но я буквально кожей ощущал приближающийся к площади конский топот. Оставалось только сделать так, чтобы противники… Все, не только гниды, не развернулись на два фронта, встречая нашу каваллерию. И если пешец против коня ничего не сделает, то алебарды стражи — это реально опасно. А значит туда надо гораздо больше огня.

— Берни! После стены огня — атакуете стражу. ТАК НАДО! — рыкнул я. — Задача — связать боем. Если есть возможность не убивать — не убивайте. Как понял?

— Понял, но…

— Тогда действуем.

Со стороны одной из улиц, по которым шла стража (в которых она пряталась на время дуэли) раздались крики, звон мечей. И кто-то из бойцов противника начал оборачиваться.

— ОГО-О-О-О-О-О-ОНЬ!!! — заорал я.

И тут же в грудь главбандюку, пробивая толстые нагрудные пластины армадуры, вошёл болт. Почти по оперение. И я знал владельца этого болта — арбалет под него, самый большой в нашем войске, носил с собой только Трифон. Силушка позволяла таскать то, что в крепостях при осадах используют.

Клёмц! — А это прямо в забрало одному из амбалов вошла стрела с не принятым в человеческих землях оперением. У нас каждый тип стрел имеет свой цвет хвостовика: бронебойные — серо-голубые, для кольчуги, с шилом — желтоватые, двузубые для пакли — красные, простые для зверя или бездоспешного противника — зеленоватые. А эта стрела была СОВСЕМ другой. И судя по углу падения, стреляли сверху, с крыши. М-мать!

Зло охватило меня, ярость рекой разлилась по венам. Я заорал, вытянув одну руку в сторону татей, другую — стражников, вызывая стену огня. ДВЕ стены огня.

Огонь. Как много в этом слове. И одновременно как мало. Ибо это — всего лишь слова. А на самом деле огонь это то, что пробуждает рефлексы и инстинкты, главный из которых — самосохранение. Дикие животные до сих пор боятся огня, как… Огня. Только собаки, воспитанные человеком, относятся к нему спокойно. Того же волка можно отогнать простым факелом. Но и люди, привыкшие к нашему спутнику, и делающего первобытное дикое общество цивилизацией, сталкивающиеся с открытым огнём каждый день при готовке пищи или обогреве жилища… Даже они при виде стены огня в первую очередь вспоминают об инстинктах.

Смятение. Смятие рядов. Левая рука, указывающая на бандюков, сузила пламя до всего лишь большого, но цельного факела, задача которого прожечь тоннель страха, в который вломятся парни Сигизмунда, правая же, направленная на горожан, чуть не обуглившись от выбивающегося из под контроля жара, надавила свою стену вперёд, и та захлестнула бойцов с алебардами, заставляя их паниковать. Алебарда страшна против живого противника. Стена из пик или алебард не подпустит к строю нашу пехоту от слова «совсем», во всяком случае, в масштабах города. Но как отбиваться ею от первобытного страха и ужаса — от стены идущего на тебя пламени? Конечно, я знаю, что оно причинит врагу мало фактического ущерба. Но они-то об этом не знают!

И стражники дрогнули. Линия смотрящих в нашу сторону смертельных агрегатов на длинных палках, исчезла. И через мгновение, когда пламя почти опало, раздался уверенный выкрик Берни:

— Вперё-о-о-о-од!.. — И его десяток ломанулся на горожан, легко подступившись на ближнюю дистанцию. После чего началась кровавая баня, ибо щитов у парней не было, а достать мечи успели не только лишь все.

Дзеньк! Дзеньк! Звяк! Звяк! Выстрелы из арбалетов и луков, и снова один из бандитос получил эльфийской стрелой чётко в забрало, в прорезь для глаз. Захочешь так специально — хрен попадёшь! Я, вот, не попаду. Леголаска, блин! И скорость перезарядки почти как в фильме про хоббитов. Нет, не такая, разумеется, и тул со стрелами там, где ему положено — на боку, а не на спине, но орудует она луком быстрее любого моего воина-профи.

Выдаваемое «в эфир» почти потухшее пламя догорало, но я до последнего продолжал давить им, где мог. И успел увидеть, как на площадь вырвались бойцы Вольдемара. Некоторые держали в руках луки, и две стрелы тут же сорвались с тетив, разя стражников, успевших обернуться. Насмерть, нет — не понял — между нами было слишком много людей.