Колдовской камень - Джеймс Лэйна Дин - Страница 86

— Только посмей прикоснуться к моему мечу, и у тебя будет бесконечное множество врагов! — загремел под сводами подземелья еще чей-то голос.

Соленый и влажный ветер пронесся по комнате, и Джессмин увидала невысокого худого старика в темно-синих одеждах, который появился вдруг в самом центре зала.

— Кингслэйер мой, и только я должен владеть им! Не смей трогать этот меч!

— Нет, Сезран! — Миск бесстрашно шагнула вперед и загородила Гэйлона своим хрупким телом.

— Отойди в сторону, сестра.

Принц внезапно выпрямился, вся его печаль куда-то пропала.

— Делай, как он говорит, Миск.

Миск отступила в сторону, на ее лице Джессмин заметила легкую тень страха.

— Ты принял решение за меня, старик, — продолжил Гэйлон и потянулся за Кингслэйером.

Сезран сердито заворчал и, схватив свой Камень, высоко поднял его.

Тонкая голубая молния сверкнула в холодном и влажном воздухе подземелья. Гэйлон отскочил в сторону и пригнулся, счастливо избегнув попадания. Пол под его ногами взорвался, и на всех присутствующих посыпался тлеющий мусор и мелкие каменные осколки. Между тем принц выпрямился, и его Камень ответил молнией на молнию, только молния Гэйлона была больше и ярче.

Джессмин увидела на лице принца бешеную, неуправляемую ярость, и это испугало ее. В комнате пахло грозовой свежестью, озоном и паленой серой. Пол так сильно трясся от магических ударов, что принцесса не устояла на ногах и отшатнулась к стене. Миск тоже укрылась в нише возле лестницы.

Сезран выхватил из воздуха еще одну молнию и быстро превратил ее в огненный шар. Голубое сияние превратилось в раскаленное белое свечение, и тогда Сезран подбросил пламенеющий шар в воздух. Крошечное солнце закачалось над головой мага, а потом скользнуло ему за спину и стало медленно опускаться все ниже. У ног Сезрана шевельнулась густая черная Тень. Сначала неуверенно, а потом все быстрей и быстрей она поползла по усыпанному соломой полу в направлении Гэйлона.

Принц рассмеялся:

— Это все, что ты можешь? Похоже, что ученику придется поучить своего учителя.

Из Камня в его перстне плеснул яркий свет. Голубое сияние превратилось в яркую сферу, которая, быстро меняя свой цвет, всплыла над Головой принца еще более ярким светилом, чем солнце Сезрана. Тень на полу посерела, потом стала уменьшаться и таять, а ей навстречу уже тянулась четкая, черная Тень Гэйлона.

Сезран гневно вскрикнул и закружился на месте, его синие свободные одежды взвились в воздух. В комнате подул ураганный холодный ветер, несущий в себе острые ледяные иглы. Этот ветер вцепился Гэйлону в волосы и ударил в грудь с такой силой, что принц чуть не задохнулся. Леденящий вихрь обвился вокруг него, и Гэйлон ощутил, как на его руках и ногах нарастает толстая ледяная корка. Чувствуя, как застывают и деревенеют руки, Гэйлон, поддавшись страху, позвал свой Камень.

Камень откликнулся, и солнце над головой принца запылало еще горячей.

Огненный шар опустился ниже, и лед растаял, превратившись в воду и в пар. Горячие облака стремительно унеслись прочь. Ураган продолжал неистово завывать, но теперь в его жуткой песне слышались растерянность и разочарование.

Ошпаренный юноша, задыхаясь, упал на пол. Горячий туман рассеялся, стих ветер и погас огонь, и принц увидел Сезрана, лежавшего в двух шагах от него.

— Сдаешься? — прохрипел маг.

— А ты? — Гэйлон выдавил из себя горький смешок. С трудом ему удалось сначала встать на колени, а потом выпрямиться во весь рост. — Что бы ты ни говорил, но я принадлежу к династии Рыжих Королей, и этот меч — мой.

— Нет, — прорычал Сезран, но у него не было сил даже подняться.

Принц отыскал среди засыпавшего пол мусора Кингслэйер, и Миск, снова приблизившись к нему, шепнула:

— Возьми его.

Джессмин наблюдала за ними, и, когда Гэйлон потянулся к рукояти меча, она вдруг испугалась. Это был легендарный Кингслэйер, который уничтожил уже двух королей. Что он может сделать с Гэйлоном?

— Не надо! — Джессмин бросилась к юноше, надеясь его остановить. Ее пальцы сомкнулись на запястье Гэйлона слишком поздно — юноша уже коснулся меча.

Почувствовав Камень принца, Кингслэйер снова ожил. Могучая энергия, хлынувшая через него в обоих, заставила Джессмин вскрикнуть. Принцесса ощутила одновременно торжество, гнев, безграничное могущество и ненависть, и эта странная смесь эмоций и чувств заставила ее отступить. Запнувшись о выбоину в полу, Джессмин упала. Руку ее дергало и покалывало, но она не обращала на это внимания. Как завороженная смотрела она, как Гэйлон все выше поднимает меч.

Гэйлон больше не помнил о Джессмин, как не обращал он внимания ни на что вокруг, кроме меча, который он держал в руке. Страшное превращение происходило с ним прямо на глазах Джессмин. Лицо Гэйлона, заросшее красно-рыжей бородой, наполнялось радостью, ощущением чуда, сознанием собственной власти и могущества. Только в этот миг Джессмин до конца осознала, что Гэйлон был подлинным королем-магом, и эта мысль заставила ее сердце сжаться.

— Глупец! — завопил Сезран, которому наконец удалось вскарабкаться на ноги.

— Попридержи язык, старикашка! — оборвал его Гэйлон. Он направил острие Кингслэйера на старого мага, и Сезран отшатнулся. — Теперь я понял, кто ты такой?

Сезран вздрогнул, словно от удара, а Миск начала смеяться, но Гэйлон продолжал:

— Ты вор и лжец, Сезран!

На лице мага вспыхнула бессильная ярость.

— Как ты смеешь, наглый выскочка?

— Будь осторожен, когда разговариваешь с ним, брат? — предупредила Миск.

— Тише, дорогая Миск, — неожиданно ласково сказал Гэйлон.

Теперь в его глазах были покой и страсть, но ни малейшего признака гнева.

— Послушай меня, Сезран! — Гэйлон со звоном опустил меч на каменные плиты пола, и Кингслэйер отозвался громкой торжествующей песней силы. — Теперь, когда Кингслэйер мой, я завоюю весь этот мир и все, что в нем есть. А когда я закончу, он поведет меня в другие миры. Может быть, даже в твой мир, колдун!

При этих словах Гэйлона Миск наклонила голову, и Сезран обрушил свою ярость на нее:

— Смотри, что ты наделала, женщина! Не я ли предупреждал тебя, что он слишком могуч и чересчур импульсивен?

— Помолчи, старик! — резко перебил его Гэйлон и повернулся к Миск. На губах его заиграла слабая улыбка. — Не бойся меня, добрая Миск. По сравнению с твоей моя жизнь — всего лишь песчинка рядом с горой, но благодаря тебе обо мне будут помнить долго. Я ни за что не причинил бы тебе вреда? — он помедлил, — ни тебе, ни твоему брату.

В комнате наступила тишина, неожиданная и странная. В затененных углах беспокойно замелькали другие Миск, и до слуха Джессмин донесся их печальный неразборчивый шепот. Та Миск, которая стояла подле Гэйлона, посмотрела на юношу с такой же тоской, какую принцесса уже однажды видела в ее глазах.

— Однажды мой брат взял камень, который не принадлежал ему. То была черная драгоценность, внутри которой был заключен пламень звезд. Он использовал этот камень, чтобы перенести нас сюда, а затем изготовил с помощью этого камня страшный меч, который выменял на свой Колдовской Камень. Так из-за его эгоизма и алчности много лет назад изменилась судьба вашего мира? — В глазах Миск мелькнуло сожаление. — Я знаю, что Кингслэйер в твоих руках может быть опасен, но это необходимо было сделать. Ты — единственный, кто сможет открыть новую эру для своего мира. Помни мои слова, Гэйлон Рейссон, цена будет высока! Горе и смерть вечно будут твоими спутниками? Может быть, было бы лучше, если бы меч достался Фейдиру, — неожиданно пробормотала Миск, и ее темные глаза заглянули в глаза Гэйлона. — Как ни злобен он был, но ему не хватало ни дерзости, ни ума, чтобы увидеть что-то за пределами этого мира. Возможно, мой брат прав, а я совершила ужасную ошибку.

— Нет, — возразил Гэйлон, но Миск замерцала, превращаясь в далекое пятнышко света, которое мигнуло и погасло.

В глазах принца блеснули слезы, но когда он повернулся к Сезрану, его лицо снова стало холодным и твердым.