Хранитель меча - Джеймс Лэйна Дин - Страница 55

— Как там успевают фургоны? — поинтересовался Мартен, который рассматривал разложенную на луке седла карту, нарисованную на тонкой овчине.

— Лайль заехал в глубокую рытвину, и у его фургона сломалась ось. Они нагонят, как только поставят новую.

— Не мешало бы им поторопиться, — заметил Арлин.

Лайль и его отряд сопровождали огромный трехосный фургон с запасом стрел для лучников и арбалетчиков.

— Что там впереди? — спросил он у Мартена. — Есть ли подходящее место для лагеря?

— Через пять лиг будут две узкие горные долины. Там будет довольно тесно, но нам надо протиснуться… — Мартен покосился на Ринна. — Поезжай назад, Ринн, и найди мне по меньшей мере две дюжины добровольцев — верховых лучников. Нам нужно отправить два или три охотничьих отряда, которые поедут впереди нас, чтобы вечером нам было чем поужинать.

— Почему бы тебе не послать Арлина? — возмутился сын портного. — Или Керила? Кстати, где этот королевский родственничек?

— Он отправился вперед разведывать дорогу, — объяснил Мартен. — А теперь делай что я сказал, или потом получишь нагоняй от короля.

Ринн развернул своего пыльного жеребца и, ударив его пятками, заставил его поскакать неуклюжим галопом в обратном направлении.

Длинная колонна пеших солдат, которые шагали неровными рядами, растянулась довольно далеко, но в армии царило товарищество, и часто раздавался смех. Люди были утомлены, но предстоящие приключения возбуждали и подстегивали их. Сомнения и страх придут позже.

Арлин приподнял голову и посмотрел в высокое голубое небо. К дороге вплотную подступали склоны лесистых холмов, и по ним сбегали вниз звенящие ручьи. Если бы не тень этих деревьев и не прохладный, насыщенный влагой ветерок, этот переход был бы намного трудней. И не только из-за пыли.

Рядом с ним снова зашуршал своей картой Мартен. Он часто и подолгу изучал ее, словно надеялся в этом причудливом переплетении линий отыскать нечто такое, что могло бы помочь крошечной армии, словно ждал, что вот-вот ему в голову придет блестящий победный план, но все его усилия ни к чему не приводили. Напротив, с каждым днем безнадежность их положения становилась все очевиднее. И Мартен, и Арлин понимали, что большая часть этих отважных людей, которые маршировали по пыльной дороге, идут навстречу своей смерти. Кингслэйер мог бы быть их единственной надеждой остаться в живых, но король был непреклонен: Наследие Орима не будет использовано ни при каких, даже самых грозных обстоятельствах. Солдаты, правда, не были в это посвящены. Их вера в короля не должна колебаться.

— Может быть, — негромко сказал Мартен, не отрывая взгляда от карты, — может быть, ты подумаешь, стоит ли тебе оставаться с нами? В обоих случаях ты можешь погибнуть, но если будешь на стороне победителей, твоя семья сможет тобой гордиться.

Южанин пожал плечами и потер кончики бесчувственных пальцев:

— Если бы победа была мне важна, я бы подумал.

— Предпочитаешь быть с теми, на чьей стороне правда?

— Как утверждает история, прав всегда победитель.

— Тогда почему? — удивился эрл.

— Сначала скажи мне, почему ты не хочешь оставить это безнадежное дело?

— возразил Арлин.

— Из-за короля… Нет, из-за Гэйлона Рейссона.

Мартен понял, что ответил за обоих, и криво улыбнулся другу.

Шатры воинов Мезона сверкали снежной белизной под жарким полуденным солнцем. Король Роффо, освободившись от своих душных доспехов, растянулся в тени полотняного павильона Тека, передний полог которого был поднят. Он не сводил глаз с широкого и голого склона горы, который вел вверх, к Морскому проходу в Серых горах. Наконец-то задул свежий, упругий ветер, который хлопал плотной тканью и отгонял назойливых насекомых, однако поднятые им тучи пыли и соленого песка были настоящим проклятьем.

Юный послушник принес ему вина со льдом, и король с благодарностью принял чашу. Откуда жрецы доставали лед в такую, жару оставалось тайной даже для него, но Роффо не особенно стремился об этом узнать. Он отпил глоток, прислушиваясь к топоту множества ног и лязгу стали за стенами павильона. Как ни стар он был, однако самый вид и звуки этого огромного военного лагеря заставляли его кровь быстрее течь по жилам.

Вскоре в шатер вошел Тек. Его длинная накидка трепетала на ветру. Верховный жрец поклонился и, отыскав походное складное кресло, уселся в него. Немедленно появилась еще одна чаша с вином.

— Сколько еще ждать? — спросил король.

Тек сделал из чаши большой глоток и ответил:

— Бог явил мне армию наших врагов. Она движется на юг. Я думаю, что они подойдут через неделю.

— Почему нам не захватить тропу сейчас? — проворчал Роффо. — Мы уже давно готовы. Мы могли бы поставить Виннамир на колени, не дожидаясь, пока подойдет эта армия.

— У Мезона иные планы, и мы должны подчиниться его воле, не спрашивая, почему и зачем, — Тек отпил еще вина. — К тому же, как вам кажется, не лучше ли вести войну на тропе, чем топтать плодородные земли Нижнего Вейлса?

Роффо потянул себя за усы.

— Нам известно, что кровь — превосходное удобрение.

— Даже если это твоя собственная кровь? — реакция Роффо заставила жреца негромко рассмеяться. — Будьте терпеливы, сир. Мезон на нашей стороне.

Пока Дэви выздоровел, прошло две недели. За это короткое время аккуратные лужайки Каслкипа снова заросли и успели высохнуть под палящим летним солнцем. Садовник и его подручные присоединились к королевским копейщикам и теперь вместе с армией находились по пути на юг. Розовые кусты в саду изнемогали под тяжестью многочисленных цветов, так как некому было их срезать и делать букеты, которые украшали покои королевы. Оранжевая календула и хмельник, однако, умудрились вырасти, даже несмотря на засилье буйно разросшихся сорняков, и радовали глаз своими яркими красками на клумбах вокруг фонтанов.

Гэйлон еще раз оглядел сад, пытаясь запомнить эту картину и надолго удержать ее в памяти. Замок купался в потоках яркого утреннего света и не выглядел больше мрачным и угрюмым. Молодая женщина, стоявшая подле его коня, тоже была освещена лучами солнца, и в глазах ее дрожали слезы. Несмотря на это, Джессмин улыбалась. Миск, поддерживавшая ее под локоть, протянула Гэйлону кожаный мешок с травами.

— Это для Дэви, — пояснила она, — но и ты должен пить эти настои. Они помогут тебе расслабляться и отдыхать. Будь осторожен, Гэйлон Рейссон. Слушайся своего сердца и не слушай моего брата. Сезран в конце концов присоединится к твоей армии, но он сделает это лишь ради себя.

Сказав это, Миск неожиданно резко повернулась и ушла.

Гэйлон перегнулся с седла, чтобы поцеловать Джессмин, но она отвернулась.

— Как ты считаешь, — спросила она, — женщины везде на прощанье целуют своих уходящих на войну мужей?

— Скорее всего, да, моя госпожа.

— А знают ли они, что, может быть, они целуют их в самый последний раз?

Гэйлон не нашелся что ответить. Гнедая кобыла под ним переступила с ноги на ногу и шаркнула копытом.

— Когда мне было два года, — продолжила Джессмин, встречаясь с Гэйлоном взглядом, — ты имел обыкновение приводить меня на середину газона и убегать.

— Как, я уже тогда был чудовищем? — невесело удивился Гэйлон. — У тебя долгая память, женушка.

— Я помню это только потому, что я сильно пугалась. Мне казалось, что ты больше никогда не вернешься, — Джессмин протянула руки, обняла склонившегося Гэйлона за шею и крепко прижала к себе. — Обещай мне, что не умрешь. Обещай мне вернуться.

Гэйлон почувствовал на своем лице ее горячие слезы.

— Я обещаю, моя госпожа, — прошептал он ей на ухо. — Обещаю, что всегда буду с тобой.

— Поехали! — раздался сзади них чей-то голос.

Король осторожно высвободился из объятий Джессмин и выпрямился.

Дэви шагом ехал через лужайку, таща за собой их вьючную лошадь. С его широкого пояса свисал старинный обоюдоострый меч. Улыбаясь, он остановился рядом с ними, затем заметил мокрые щеки Джессмин.