Кровь. Надежда. Эгоизм (СИ) - Дикарёв Игорь - Страница 15

Как оказалось, переговоры прошли успешно. Местные действительно недавно пережили тяжёлый бой. Город теперь расширяют и строят дома, казармы и склады, так как ожидают вскоре прибытия подмоги, а прибывших где-то необходимо будет размещать.

Нашему внезапному прибытию горожане оказались несказанно рады, так как надеялись, что мы поможем им в грядущей обороне, которая должна произойти через несколько месяцев. Однако не все из нас этому обрадовались. Точнее, не обрадовался никто.

Сперва наши командиры хотели убраться восвояси, где освобождённые смогут спокойно жить, а земляне — обучиться как следует навигации и отправиться обратно, на континент, с которого мы приплыли. Но, выслушав последние новости, командиры решили никуда не бежать, так как бежать особо некуда. На Востоке земли захвачены какой-то агрессивной формой местной фауны, с которой недавно и произошло сражение у горожан. На Западе — орки, если я правильно поняла смысл сказанного, а на Севере вообще творилась какая-то неразбериха и анархия.

Так что временно нам придётся остаться здесь.

Но не все оказались согласны с подобным решением наших командиров. По их возвращению начались горячие споры, после которых решили, что каждый вправе сам решать за себя. Каждый из освобождённых. У землян была чёткая цель — вернуться назад, а у пленных пиратов права голоса не было.

В итоге было решено, что тем, кто не желает здесь оставаться, отдадут одну из захваченных недавно галер и отпустят на все четыре стороны. Недовольные оперативно собрали свои вещи и перебрались на галеру, после чего подняли якорь и спешно загребли в направлении островов.

После этого освобождённых осталось сто четыре человека, двадцать семь эльфов и четверо тигролюдов. На галере уплыли лишь хомо сапиенсы. Немногочисленные же представители местной разумной фауны остались с нами.

В течение следующего дня две из трёх оставшихся галер с помощью канатов, физической силы и русских матов затащили на берег. Одна же, та, что досталась от пиратов, напавших на нас, осталась на воде. Её Андрей решил использовать, чтобы неподалёку от берега отточить навыки гребли и навигации.

Он уговорил нескольких местных отправиться вместе с нами обратно на Халион. С этого дня ежедневно проходили тренировки. Но поскольку на вёсла посадили лишь мужчин-землян, женщин-землянок временно высадили на берег, в том числе и меня. Как только удастся добиться достаточной слаженности команды, мы пополним запасы пресной воды, запасёмся вяленой рыбой и отправимся в путь, который мы уже преодолели в противоположном направлении. Будем надеяться, что маги и их сподручные уже покинули наш лагерь. Хотя… Зачем они вообще на нас напали? Переживали за безопасность своих раскопок? Так мы их и не трогали — своих забот хватало.

Значит, врата, с помощью которых мы оказались в этом мире, вероятно, принадлежат олодцам, и они просто решили вернуть назад свою собственность. Тогда… Наше возвращение будет бессмысленным, и тогда мы застряли здесь навечно!

От этой мысли моя кожа покрылась мурашками. Только сейчас я поняла, как же сильно хочу домой.

Но стоп! Если эти врата принадлежат магам, то почему же они находились в богом забытой пещере? Это не их врата! Они отправили экспедицию на раскопки. Вероятно, на том континенте полно различных непонятных безделушек, за которыми и охотились маги. Одной из таких безделушек оказались врата. Их просто захотели присвоить эти алчные аборигены!

Да! Наверняка так и есть! Но радоваться и в этом случае нечему. В этом случае врата всё равно контролируются магами… Неужели такая мысль не приходила в голову Андрею? Я с ним поговорю. Обязательно. Хотя я теперь никто и звать меня никак, но сказать это нашему командиру нужно.

Я скажу, обязательно. Вот только вытру слёзы и скажу.

Разговора с Андреем пришлось ждать трое суток. Он не покидал галеры, а я тем временем разместилась в одной из хижин за стенами города. Эти трое суток я даром не теряла.

Моё жилище было двухэтажным деревянным домом. Жила здесь, разумеется, не только я. Нас тут проживало человек двадцать как минимум. Всех женщин-землянок уместили в одном помещении и даже пару местных барышень подселили. Это было что-то вроде женского общежития. Никто из местных никогда не сидел без дела, поэтому и я решила найти себе подходящее занятие. К тому же непонятно было, на положении кого мы здесь находимся. Гости? Мясо в предстоящей битве?

В любом случае жильё нам предоставили, а вот питались мы припасами с корабля. Бывшие хозяева галер, очевидно, запасались на год вперёд. Но все материальные блага имеют свойство заканчиваться, поэтому я решила как-то заработать себе на жизнь, как бы глупо это сейчас не звучало.

В ходу здесь были самые настоящие монеты. Медные, серебряные, золотые. У меня с собой было несколько пятидесятикопеечных монет с Земли. Когда я попыталась на городском рынке выдать их за медные, меня чуть ли не погаными тряпками прогнали. Не вышла из меня фальшивомонетчица.

Тогда мне в голову пришла ещё одна безумная идея: я решила встретиться с главой города и предложить свои услуги фортификатора. Это не наш мир, где мэра или губернатора ты чаще всего видишь по телевидению, а в живую скорее всего и вовсе никогда не встретишься. Здесь нравы немного проще, а власть — ближе к народу. Хотя какие-то условности и зарождающаяся бюрократия обязаны быть и здесь.

К тому же не так-то просто оказалось эту власть отыскать. Казалось, что город живёт сам по себе, а люди сами решают, что им делать. А учитывая то, что я весьма скверно говорю на местном языке, а на меня в моей одежде местные смотрят, словно на павлина в Антарктиде, это оказалось ещё сложнее.

Но с горем пополам я выяснила, что страна эта именуется как Эйлония. Правит ею кто-то хладнокровный. Правда, я не поняла, хладнокровный он из-за характера или из-за особенностей местной фауны. Он стал королём недавно, перенёс столицу в этот захудалый городок, а сам куда-то уехал. Наверное, в какой-нибудь завоевательный поход, ну или чем там в эту эпоху занимались у нас на Земле.

Местные женщины, как я и думала, косметикой не пользовались, даже свёклой. Но были не страшными толстухами, как я предполагала, а стройными и симпатичными. Даже слишком стройными. Всего лишь физический труд и отсутствие сахара и химии в продуктах — а какой результат!

Что-то мысли мои зашли не в ту степь. В общем, в отсутствие короля главными в городе, да и во всей Эйлонии были двое: леди Мелисанда, которая занималась мирными вопросами, и Рикс — местный военачальник. К кому обратиться со своим вопросом, я даже не знала. Решила попробовать переговорить сперва с Мелисандой, а если разговор не пойдёт, то попробую побеседовать с Риксом.

Город мне не понравился. Под мостовой бежала небольшая река, в которую сбегали стоки из канализации, проложенной не под землёй, а поверху, и являлась всего лишь вонючей канавой. Повсюду были всадники на причудливых животных, которых в нашем мире точно нет. Хотя отдалённо они напоминали верблюдов… Со свиным рылом… И с кудрявой шерстью… Такой себе верблюд получается…

Я стояла на крыльце самого большого дома в городе. Дом был сложен из крупных камней и имел в себе два этажа и покатую черепичную крышу. На каждом этаже было по четыре крохотных оконца, затянутых не стеклом, а чем-то мутным и мерзким. Хотела я постучать в дверь, но та открылась и меня едва не сбил с ног вышедший из здания стройный парень лет двадцати в грубой тканой одежде, напоминающей что-то средневековое из музея. Училась я, училась, а так и не запомнила, как называются такие одежды. Пусть будет просто: рубаха и штаны.

Немного помедлив, я вошла в оставленную открытой парнем дверь. На нижнем этаже был камин, который сейчас не горел и был холоден, как моё сердце во время студенчества. А зря. На улице было довольно прохладно. Наверное, скоро наступит зима. Здесь, судя по всему, была кухня. Поскольку никого на нижнем этаже не было, я решила подняться наверх.

Поднимаясь по лестнице, я увидела, что наверху, спиной ко мне, за столом стояли двое: женщина в бледно-голубом платье лет тридцати с прекрасной фигурой и крепко сложенный мужчина в доспехах, напоминающих те, что были у римлян. Они о чём-то оживлённо разговаривали и тыкали пальцами во что-то на столе.