Стреломант. Том 5 (СИ) - Лекс Эл - Страница 28

— А если они не станут защищаться?!

— Тогда их просто подавит. — я пожал плечами. — Нам это тоже на руку!

— А если они просто уйдут порталами от камней?!

— Телепортироваться можно только в пределах видимости! — возразил я. — А если везде в пределах видимости будут падать каменные глыбы, то куда от них телепортироваться?!

— А если они используют эти же глыбы против нас?!

— Среди них не так много геомантов, и ваша задача будет — в первую очередь разобраться именно с ними. Снайперы, Иллюзионисты, гранатометы — все, что хотите, но надо сделать так, чтобы геоманты погибли самыми первыми!

Впервые за весь разговор солдат поднял взгляд выше моего лба и посмотрел на побитую стену, окружающую завод. Потом поднял взгляд еще выше и посмотрел на окружающие горы.

— Даже если все это не даст нужного нам эффекта, то здесь, на ровной площадке, за которую вы так переживаете, образуется огромное количество укрытий, от которых можно продолжать бой! — я пустил в ход последний аргумент. — В то время как заговорщики даже из виду друг друга потеряют за ними!

— Че-е-ерт… — протянул солдат. — А ведь это может сработать.

Я кивнул:

— Не просто «может сработать». Это обязательно сработает. Я даже больше скажу — это единственное, что сейчас может сработать.

Глава 15. Хозяева камней

Наверное, для заговорщиков это стало приятной неожиданностью. Когда люди прямо на глазах побросали свои позиции и стремглав кинулись к стенам завода, скрываясь за ними, мятежные реадизайнеры сочли это своей полной победой. Решили, что сопротивление полностью подавлено и можно брать завод тепленьким.

С другой стороны, зная, какие личности, помимо прочих, скрываются в рядах заговорщиков, можно было с точно такой же уверенностью сказать, что в сложившейся ситуации они со свойственной им хитростью и прагматизмом заподозрили что-то неладное. Я совершенно точно знаю как минимум одну одноглазую дылду, которая прекрасно знает, что такое уловки, обман и подлость. Знает, потому что сам с завидным постоянством прибегает и к тому, и к другому, и к третьему.

Но это уже ровным счетом ничего не значило. Заговорщики пришли сюда, чтобы уничтожить завод, а, значит, заподозрили они ловушку или нет, испугались они или нет, — им придется войти на его территорию. Высокая стена надежно защищает производственные здания от визуального контакта, не позволяя применить реадиз с безопасного расстояния. И, даже если реадизайнеры взлетят, или каким-то иным образом займут высоту, с которой смогут видеть весь завод разом, пустить в ход силы им не позволит банальное расстояние. Та самая бетонированная площадка, размером полкилометра на полкилометра, об которую разбился наш вертолет. Теперь наконец я понимаю ее предназначение — это просто буферная зона, которая не позволит реадизайнерам дотянуться напрямую до завода издалека. В то же время для огнестрельного оружия людей такое расстояние было несущественными, и могло обеспечить неплохое преимущество во время боя на территории завода.

Другое дело, что бой на территории завода это уже крайняя мера. Предпоследняя ступень безопасности, за которой может последовать единственно лишь активация механизма самоуничтожения — чтобы скиллтрит ни в коем разе не попал в руки врага, и, тем более, чтобы он не раскрыл его секрет и его состав.

Совсем хорошо было бы, если бы прямо перед производственными помещениями завода стояла еще одна стена, превращая тем самым буферную зону в каменный огневой мешок, но чего нет, того нет. Вместо стены был лишь пяток решетчатых наблюдательных вышек, на которые сейчас спешно забирались снайперские пары, вооруженные длинными тяжелыми винтовками и портативными метеостанциями.

— Пятидесятый калибр. — шепнула мне на ухо Ника, глядя на них. — Даже даргу конечность оторвет, если попасть. Не всякому, конечно, но нео — точно. Такие иногда на стенах городов используют, если цель одна и ничего не подозревает.

В голосе девушки проскользнули малознакомые нотки — зависти и почему-то страха. Словно она на своей шкуре успела испытать воздействие этого оружия, или как минимум видела это со стороны. Впрочем, если она так уверенно рассказывает, то, возможно, и правда видела.

В любом случае, хорошо, что сейчас эти винтовки на нашей стороне. Пять снайперов, способные в одно мгновение убрать целых пять реадизайнеров — это великолепное подспорье. Если выгадать для них возможность сделать хотя бы по три выстрела, это уже минус десять-пятнадцать противников. Если повезет, то все геоманты заговорщиков погибнут раньше, чем успеют воспользоваться неожиданно свалившимся прямо на голову рабочим телом. И наша задача — сделать так, чтобы повезло.

Три десятка реадизайнеров против трех, если не больше, сотен — такой себе расклад. Но на сей раз на нашей стороне были люди. Огнестрельное оружие, гранатометы, снайперские винтовки, и самое главное — Иллюзионисты. Всего пятьдесят человек, где-то среди которых скрывалась и Юля, никак себя не проявляя, но в сумме со всем прочим, в сумме с задумкой плана, это могло стать грозной силой. Должно стать. Иначе и быть не может. Подкрепления мы просто не дождемся.

За несколько минут, что заговорщики преодолевали последние десятки метров до стены, солдаты людей успели не только скрыться за ней, но и попрятаться. С этим у них тоже было все схвачено — оказалось, что бетонная площадка только казалась самым бездарным способом потратить свободное место. Оказалось, что плиты, из которых она состояла, местами могли подниматься, открывая проходы в подземные коридоры, ведущие, как сказал мне один из солдат, из здания завода прямо наружу. Именно эти подземные коридоры и позволяли людям незаметно менять позиции и атаковать реадизайнеров с самых необычных углов. Именно они, по сути, и были единственной причиной того, что заговорщики не смели людей в первые же полчаса — они их просто не могли поймать.

— А почему они не завалили коридоры силами тех же геомантов? — вслух, но ни к кому конкретно не обращаясь, спросил я, когда мы вместе с солдатами спустились в коридор.

— Еще как завалили. — сумрачно ответил один из солдат, идущия впереди меня по лестнице, при этом даже не обернувшись. — Кучу народа завалили. Просто у нас коридоров, к счастью, оказалось больше, чем они смогли найти.

Да, вот так. Я смотрю на этих людей, живых, относительно здоровых и боеготовых, и при этом совершенно забываю о том, что немало других людей уже погибло. И еще немало — возможно, еще живы, и сейчас медленно умирают под завалами от кровотечений или удушья.

— Мы потом поможем вам их найти. — пообещал я. — Когда все кончится.

— Если все кончится. — пессимистично ответил солдат и остановился прямо посреди коридора, возле какого-то экрана на стене.

Пользуясь моментом я обернулся, глядя на свою команду. Ребята были молчаливы и собраны. Они все понимали, что правила игры бесповоротно изменились, и сейчас предстоит бой не на жизнь, а на смерть. Больше никаких поддавков и никаких попыток перехитрить противника без прямого контакта. Теперь только прана против праны.

В тусклом подземном свете их лица казались грубо вырубленными из камня статуями. Глаза глубоко запали, скулы наоборот обострились. Лица стали больше напоминать черепа, обтянутые кожей.

Символично, ничего не скажешь. Если все пойдет не по плану, все они через час будут мертвы.

И люди тоже.

И я.

Внезапно солдат, застывший возле дисплея, схватился за плечо и зашептал в рацию:

— Цитадель-один, это вихрь три-один, контакт с целями! Противники вошли во двор, готовьтесь к подрыву!

— Вихрь три-один, это цитадель-один, — проскрипела рация в ответ. — К подрыву готовы, цели наблюдаем. Готовьтесь к шоу.

Я подошел к солдату и встал у него за спиной, чтобы тоже видеть экран. Солдат покосился на меня, даже не скрывая этого, но подвинулся, давая обзор.

Или чтобы оказаться подальше от меня — я так и не понял.