Зависимый-2. Я тебя верну (СИ) - Макнамара Элена - Страница 15

— Да так… Мы были в торговом центре, — бросаю непринуждённо.

— Мама купила новое платье, — внезапно заявляет Алиса. — Она в нём очень красивая.

Дочка уже самостоятельно сняла куртку и без стеснения проходит из просторной прихожей в гостиную.

— Что ж… платье, — выдыхает Спартак, отпуская пакет.

Мужчина как-то немного растерянно проводит пятернёй по коротким волосам на макушке. Его вмиг потемневший взгляд скользит снизу вверх по моей фигуре, лицу. Задерживается на губах… А потом Спартак резко разворачивается и уходит вслед за Алисой.

Оставив пакет с платьем в прихожей, тоже прохожу в гостиную. Она оказывается очень просторной и светлой. У дальней стены стоит огромный кожаный диван кремового цвета. Перед ним большая плазма на низкой тумбочке. И пушистый ковёр на полу, тоже кремовый. Это всё, что есть в комнате. Спартак всегда любил минимализм, и я вижу, что его вкусы и теперь не изменились.

А ещё он никогда не любил ходить вокруг да около. Предпочитал говорить прямо о своих интересах и желаниях. Ему претило тратить время впустую. Называл этот процесс — топтаться на месте. Я даже сейчас помнила, как он на всего лишь третьей нашей встрече чётко обозначил свою позицию. Я была ему нужна. И отказ не принимался.

Но сейчас я не понимаю, что ему в действительности нужно.

Алиса? Я? Мы обе?

Наверное, он мог бы стать отцом для нашей дочери… когда-нибудь. Когда научится контролировать гнев. Если научится!

Ну а наша с ним история давно закончилась. Она полна ложью и предательством. Даже вспоминать не хочется…

— Мам, посмотри! Здесь как в спортзале! — слышится восторженный голос Алисы, и я тут же иду на него.

Из гостиной есть выход в коридор. Справа замечаю уютную кухню, потом дверь ванной комнаты. Ещё через несколько метров — распахнутая настежь дверь в спальню. Там, в отличие от всей квартиры, царит лёгкий беспорядок. Смятые простыни, разбросанные подушки…

— Зал не там, Тась…

Хриплый голос Спартака звучит рядом с моим виском, и я практически подпрыгиваю от неожиданности.

Неужели и правда замерла на пороге его спальни?

Резко отступаю и от комнаты, и от мужчины. Смотрю в указанном им направлении и тут же вижу последнюю дверь. Должно быть, там и находится зал, где тренируется бывший чемпион. Направляюсь туда, но Спартак ловит мою руку и не даёт сдвинуться с места.

— Я думал, что ты давно меня не боишься, — шепчет он с каким-то надрывом. — Но ты дёргаешься каждый раз, когда я подхожу чуть ближе, чем следует. Думаешь, тюрьма сделала меня ещё большим психом?

— Не знаю… Ты мне скажи!

Задрав голову, бесстрашно смотрю в лицо Спартака. Сейчас я отвечаю за Алису и поэтому могу требовать от мужчины, чтобы он немного прояснил картину. На что он способен теперь, если гнев возьмёт над ним верх? Может ли он обидеть нашу дочь?

— Я не псих, понятно? — тихо рычит Спартак, сдавливая мою ладонь своей огромной ручищей. — Меня просто бесят обстоятельства…

— Какие?

Я пытаюсь выдернуть руку, но он не отпускает. Хватает ещё и за вторую. Наступает, прижимая меня к стенке. Припечатывает к ней мои руки. Мы практически боремся, но делаем это беззвучно, чтобы не услышала Алиса. Точнее, я пытаюсь бороться с этой горой мышц и бездной ярости.

Бесстрашная и глупая… Ведь на самом деле я пытаюсь побороть внутри себя тот ноющий трепет, который вызывают все его прикосновения.

Ненавижу себя за это!

И его! За то, что использовал и бросил!

— Обстоятельства, в которых ты ложишься в койку к другому мужику, — шипит Спартак с болезненной гримасой на лице прямо в мои губы.

Так вот в чём дело! Он всё ещё считает, что имеет права на меня!

Шесть лет назад я была его собственностью. И шага не могла ступить без позволения чемпиона или его команды.

Хватит! Это всё в прошлом!

— Этот чужой мужик — мой муж, — бросаю безапелляционно.

И тут же получаю убийственный выстрел зелёных глаз. Спартак наваливается на меня всем телом, упирается лбом в мой лоб и молча прожигает меня взглядом.

Я зажмуриваюсь, потому что уже успела утонуть в этих глазах…

— Ты намеренно меня провоцируешь? Хочешь прощупать границы моей вменяемости? Так вот лучше не стоит, Тась! Я сам не знаю, насколько меня хватит. Любое напоминание о существующей действительности просто убивает меня!

После этих слов, произнесённых сдавленно и глухо, я резко распахиваю глаза. В его взгляде застыла боль, и моё сердце сжимается. Оно вновь реагирует на чемпиона. Как и шесть лет назад, мне по-прежнему жаль его.

— Но ты можешь быть уверена, — Спартак наклоняется ещё ниже, его горячее дыхание опаляет мои губы, — нашей дочери я вреда никогда не причиню…

После чего мужчина отпускает меня и, резко отпрянув, идёт в сторону спортзала. В этот момент оттуда выглядывает Алиса. Она уже сняла кофту и даже напялила маленькие детские боксёрские перчатки.

— Ты готова? — Спартак невесомо проводит по её макушке ладонью. Алиса живо кивает. — Тогда начнём!

И они оба скрываются за дверью…

А я стою, прижавшись к стене, не чувствуя своих ног. Боюсь, они не удержат меня, если сделаю хотя бы шаг. Всё моё тело дрожит. И помнит… Помнит прикосновения чемпиона. Который когда-то… пусть и недолго… пусть и не взаправду… но был моим!

— Можешь меня не щадить, — с улыбкой заявляет Спартак, опускаясь на колени перед Алисой.

Та встаёт в стойку, прикрыв лицо перчатками, и готовится бить по лапам, которые Спартак надел на свои руки.

Около часа он объяснял ей, что нужно делать. Как стоять, дышать, наносить удары… Кажется, она понимает его с полуслова. Поверить сложно, но наша пятилетняя дочь буквально нашла себя в этом суровом виде спорта! И явно получает удовольствие от процесса.

Просто безумие!

Я не знаю, что и думать. Надеялась, что она быстро наиграется, поняв, что бокс — это занятие совсем не для девочки. Но теперь я убеждена, что Алиса и не подумает отступать.

— Итак… бей! — командует Спартак, выставляя лапы перед собой.

Алиса наносит удар, потом ещё один.

— Сильнее!

И дочка бьёт сильнее. И ещё… Спартак водит лапами из стороны в сторону, заставляя Алису двигаться. Потом начинает легонько отвечать на её удары, вынуждая закрываться.

От того, что наша дочь всё делает правильно и не по возрасту умело, в глазах Спартака вспыхивает что-то сродни восторгу, гордости.

Что скрывать, я тоже наблюдаю за ней восторженно. Расположившись на матах, веду себя тихо как мышка, стараясь не мешать процессу.

— Отлично! Ты молодец! — подбадривает Алису Спартак. — Давай! Ты почти меня победила! — глухо хохочет своим хриплым смехом, задевая все струны в моей душе.

Никогда ещё я не видела Спартака таким. Счастливым, искренним. И я точно знаю, что сейчас он не притворяется, как когда-то со мной…

— А теперь финальный удар!

Он закрывает лапами лицо, и Алиса бьёт со всей силы. Слишком сильно… Явно переоценив свои возможности, она летит вперёд вслед за рукой и почти падает на пол. Спартак ловит дочку, умудрившись молниеносно отбросить лапы.

Вскочив с матов, я подлетаю к ним и опускаюсь на колени возле дочери. И тут же выдыхаю, когда слышу, как она хохочет от собственной неуклюжести и от того, что Спартак щекочет её за бока.

— Вот это удар! — поддевает он дочку. — Ты сама себе устроила нокдаун, ты знаешь?

Она не может ответить, смеясь и извиваясь от щекотки.

Смотрю на них с улыбкой. Потом ловлю короткий взгляд Спартака на своём лице. И неожиданно остро ощущаю, как между нами пробегают искры. Поспешно стираю с губ улыбку, а он перестаёт щекотать Алису.

— Вставай, Лисёнок, — произносит мужчина, и я вижу, что он сам не ожидал, что назовёт её именно так.

Алиса тут же прекращает смеяться. А когда встаёт на ноги, всматривается в лицо чемпиона каким-то совершенно новым взглядом. Внезапно протянув руку, хочет дотронуться до его лица, но вспоминает про перчатки — и её рука разочарованно падает вниз.