Ты моё всё (СИ) - "Северный Орех" - Страница 2

Резко выхожу и любуюсь, как ты пульсируешь. Не успеваешь сомкнуться, как я снова тараню и трахаю тебя, выбивая стоны. Они заполняют меня и звучат в ушах набатом.

— Нарс… я сейчас… сейчас… — выдыхаешь ты с долей паники, но я готов. Я поддержу тебя всегда и во всëм.

С рычаньем выплëскиваюсь жидкой полупрозрачной спермой на живот и слышу, как ты стонешь, ругаясь матом сквозь зубы. Наши голоса сливаются во что-то мучительно-яростное. Да, это было невероятно. Как всегда…

Восстанавливаем дыхание, по инерции прикасаясь друг к другу. Последние секунды счастливых грёз…

— Это было… это… Я просто в шоке, Нарс! Ты и правда умник! Я так хочу тебя поцеловать! — судя по голосу, ты счастлив.

— Так поцелуй, — я всегда это говорю. Никогда не могу удержаться.

— Ой! Слушай, мне, кажется, пора! — ты меня словно не услышал. Даже на секунду не прервался. — Я побежал. Потом звякну, окей? Я люблю тебя, Нарс! Ты моё всё.

Раздается щелчок, похожий на звук затвора замкá, и наступает тишина.

— Цесс? — чутко прислушиваюсь, надеясь на чудо. — Цесс?! — Секунда-две-десять… Но ничего не происходит. Лимит волшебства на сегодня исчерпан. Из реальности только пустота и испачканный силиконовый фаллос на полу.

В глазах закипает боль. Подтягиваю под себя дрожащие ноги и сворачиваюсь в кресле калачиком. Вою в голос, обхватив себя за колени, до тех пор, пока цвет весенних травинок не сменит болотную тину в глазах, а нос не опухнет, превратившись в клубень батата.

Резкий звонок мобильного заставляет со стоном разогнуться. Вдруг что-то важное? Вдруг по работе? Но нет…

— Алло, — моему осипшему голосу может позавидовать любой клошар.

— Нарс? Я снова слышу тебя. Ты же обещал! — чуть рассерженный, но сочувствующий голос Сьюзан въедается в мозг. — Все соседи слышат тебя, Нарс!

— Плевать. Прости за беспокойство. Но тебе, как и остальным соседям, придется потерпеть, — апатия навалилась на меня гранитной плитой. Хотят — пускай хоть жандармам жалуются!

— Нарс… Мне очень жаль, но рыданье взрослого мужчины убивает нас. Мы ничем не можем помочь, а потому мучаемся вместе с тобой.

— Прости.

— Я соболезную твоему горю. Но ты помнишь, что сказал врач? Про возвращение к реальности?

— Помню.

— Тогда могу я…? Ты сам просил меня напоминать об этом.

— Давай, — мне всё равно. Я знаю, что она сейчас скажет. Слово в слово. Но это ничего не изменит.

— Нарс… Твой брат умер. Прошло уже почти два года. Вашего дуэта близнецов, Нарса и Цесса, который вы с детства называли «Нарциссом», больше нет. Остался только ты. Нарс… Ты смотришь в зеркало, а видишь Цесса, но это ложь… Прости.

— Ничего. Всё в порядке, Сьюзан. Спасибо, — эти рубленные фразы, которые я частенько слышу в её исполнении, всё равно бьют по лицу наотмашь.

— У тебя же давно срывов не было… Нарс, что-то случилось? — приятельница, жившая этажом выше, вздохнула.

— Можно и так сказать, — я улыбнулся в предвкушении. А почему бы и нет? В отличие от Цесса, я не знаю реакцию постороннего человека. Хотя вряд ли она поверит. — В моей работе наметился большой сдвиг! Профессор Легран, у которого я работаю, сделал новые расчёты, и они подтвердили, что всё получится!

— Нарс… Вы действительно надеетесь воскресить того, кто мертв уже два года? — в её голосе послышались ирония и сомнение. Ненавижу их.

— Да. Дело не только в науке, Сьюзи! Там задействованы другие материи! Послушай, я тоже сначала в волшебство не верил, но факты говорят за себя! Я много ездил по свету и про какие только чудеса не слышал! Например, в Танзании есть одна деревня, в которой аборигены…

— Это всё сказки.

— Нет! Ты не понимаешь! У них уже были случаи! Например, дочь вождя в семидесятых! Чем Цесс хуже?! Ничем! Да, наш отец не вождь, а обычный плотник, но не это главное! Нас ждёт успех! Вот увидишь! Я верю! Верю!

— Хорошо. Ладно. Пусть так… — Сюзи тоже поняла, что меня не переубедить. — Спокойной ночи, Нарс.

Я отложил телефон и закутался в перепачканный смазкой и спермой плед. Нажал на пульте от стереосистемы несколько кнопок, пролистывая треки. «Запись N1», «Запись N2» — нет, не то… Они сегодня уже были.

Вот! «Запись N3».

Хорошо, что аудио оцифровано и ему не грозит быть затëртым до дыр. Случайность, которая помогает мне держаться на плаву почти два года.

***

— Алло? — пытаюсь одновременно удержать чемодан, сумку, путеводитель и телефон.

— Привет, Нарс!

— Привет, братишка!

— Как всё прошло?

— А как могут пройти двенадцать часов полёта? Жуть. Хорошо, что обошлось без турбулентности. Сейчас я уже возле гостиницы, правда, она больше похожа на шалаш — даже крыша из бамбука. Кстати, тут действительно очень жарко! Мечтаю рухнуть спать. Даже уже придумал отмазку для начальства, чтобы проводить исследование с завтрашнего дня, а не едва спустившись с трапа.

— Понятно. Умник-Нарс… Слушай, а ты сегодня уже поужинал? Но если да, то не говори, что это были какие-нибудь тараканы? — на эту тему мы смеялись ещё дома, строя догадки про суровые условия стран третьего мира.

— И гусеницами, ага! Привезу тебе консервированных жуков в качестве сувенира, — подкалываю его, напоминая об отвращении к любым насекомым.

— Боюсь-боюсь! — смеешься, но это осталось только в оригинале.

— Ладно, мне нужно заселиться. Созвонимся вечером?

— Давай. Пока! — и эту фразу пришлось вырезать, чтобы я мог общаться с тобой каждый день, не прощаясь.

***

В детстве мы обменивались мячиками слов, не считая. Да и кто будет вести учёт разговору? Но сейчас я точно знаю: сто пятьдесят четыре слова. Именно столько у меня осталось.

Нажимаю кнопку, и на дисплее отображается «Запись N4».

***

— Алло? — улыбаешься мне через тысячи километров.

— Я соскучился, Цесс! Если бы только знал, насколько! Ты моё всё, — прижимаю телефон к уху плотнее, чтобы не пропустить ни звука.

— Я тоже. Слушай, я и не думал, что будет так тяжело, — грустно вздыхаешь и тут же с хитринкой в голосе добавляешь: — Что бы такого придумать, м? Ты же Нарс-умник! Учёный! Давай, предложи что-нибудь гениальное, — провоцируешь меня, знаю. Но всё равно ведусь на твои манипуляции.

— Я хочу тебя. Прямо сейчас, — идея заняться сексом по телефону возникает на ровном месте.

— Прямо сейчас? Ты не шутишь?

— А что тебя смущает?

— Да ничего. Просто не понимаю, как мы сможем…

— Замолчи. И просто сними штаны. Я подожду, — под шуршащие из трубки звуки ложусь на кровать, застеленную вышитым этническими мотивами покрывалом, и закрываю глаза.

— Чëрт! Нарс, ты заставляешь меня сходить с ума, знаешь? — твой голос из насмешливого перетекает в задумчивый.

— Знаю. Я и сам сумасшедший…

Утром диктофон включился во время нашего разговора случайно. С сенсорами ещё и не такое бывает. Зато сейчас я записываю наш разговор сознательно. Хочу иметь возможность слушать тебя даже там, где не будет брать мобильная связь.

— Нарс… Нарс… — всхлипываешь глухо, и это последние твои слова на ближайшее время.

— Встань на колени и открой рот. Покажи язык. Хорошо… Хороший мальчик, Цесс. А теперь соси так, чтобы я забыл своё имя. Так, как ты умеешь…

— Нарс, ты реально сумасшедший! Я загораюсь, как сухой лист бумаги… Ты почти ничего не делаешь, а у меня стоит так, что дрочить придётся несколько раз! Нарс… Умник-Нарс… Люблю тебя… так тебя люблю, — разбираю твой лепет сквозь частое дыхание. По идее твой рот должен быть занят. Но отклик мне важнее достоверности.

— Развернись ко мне спиной и прогнись. Покажи себя… Вот так… Ты хочешь почувствовать меня в себе?

— Да-а… — стонешь так, что меня каждый раз мороз по коже продирает. Дрочу, как безумный, и думаю о том, что командировка будет длиться ещё две недели.

— Нарс… я сейчас… сейчас… — выдыхаешь ты с долей паники и жалобно материшься. Дышишь как после марафона. А я срываюсь следом. — Это было… это… Я просто в шоке, Нарс! Ты и правда умник! Так хочу тебя поцеловать! — судя по голосу, ты счастлив. — Ой! Слушай, мне, кажется, пора! Я побежал. Потом звякну, окей? Я люблю тебя, Нарс! Ты моё всё.