Царство (СИ) - Калинин Даниил Сергеевич - Страница 2

Впрочем, Дитрих фон Грюнинген совершенно не жалел язычников, во время восстания рубивших головы всем попавшим в плен германцам и датчанам, и приносящих в жертву языческим божкам католических священников и миссионеров. С его точки зрения эсты получили заслуженную кару! А что под раздачу попали и женщины, и дети, его волновало мало – во время восстания ведь также погибло немало невинных христиан, не способных за себя постоять…

Подавление восстания эстов (к слову, сумевших с помощью русов разбить даже крупное датское войско!) стало серьезным успехом меченосцев. Во-первых, они сумели завладеть всей землей эстов (кроме северной, прибрежной ее части с датским Ревелем). Во-вторых, избавили ее от всякого влияния князей русов, заставив также начать колебаться жителей приграничного Пскова.

Четыре года спустя большое новгородское войско во главе с князем Ярицлейфом (Ярославом Всеволодовичем) двинулось в земли ордена, желая поквитаться с рыцарями за падение Юрьева, а также Феллина и Одепте (именуемого русами «Медвежья голова»). После штурма крепостей были перебиты все новгородские воины – к примеру, в Феллине всех выживших повесили… Но лазутчики Буксгевденов (младший брат Альберта, такой же деятельный и воинственный Герман стал епископом Дерпта) сумели поднять в Пскове панику, убедив жителей, что воинственный Ярослав собирается занять город и подчинить его себе! В итоге псковская рать заперлась в крепости, отказавшись объединяться с новгородцами, а на помощь мятежному городу выступило все войско меченосцев… Ярослав ушел без боя, а Псков несколько лет был независим от Новгорода и держал союз с германскими крестоносцами!

Погруженный в свои мысли и не замечающий ничего вокруг, Дитрих тяжело вздохнул, размышляя о том, как же все в жизни недолговечно… Ярослав все же поквитался с меченосцами – в битве на Омовже, той самой реке, что вытекает из озера Вирцзее и впадает в Чудское озеро, на берегах которой и стоит Дерпт. Ярослав удачно выбрал момент для наступления – к зиме многие участники крестового похода предпочитают возвращаться домой. Благо, что до родовых германских земель из Ливонии путь гораздо короче, чем из Святой земли... Впрочем, стоит все же признать, что и сами рыцари ордена вели себя слишком нагло и беспечно, спровоцировав князя на ответный удар серией набегов… Так или иначе, в 1234 году от Рождества Христова псковичи решили не играть с судьбой, заключив мир с князем и приняв в город новгородского посадника – а значительная рать Ярослава беспрепятственно подступила к стенам Дерпта. Правда, и в крепости стоял сильный гарнизон – здесь пребывало большинство братьев-рыцарей во главе с великим магистром Фольквином фон Наумбургом. Сильный отряд рыцарей стоял также и в соседнем Оденпе… Однако, помимо «сезонного» ослабления ордена, его силы серьезно подорвала и борьба с папским легатом Балдуином Альнским, вылившаяся в вооруженное противостояние крестоносцев друг с другом и закончившаяся лишь весной того же года. Кроме того, ополчение ливов и латгалов великий магистр собрать, конечно, не успел – но все же рискнул на совместную с гарнизоном Оденпе вылазку, рассчитывая сокрушить русов совместным ударом с двух направлений! Может, Фольквин рассчитывал, что удар второго отряда меченосцев станет для Ярослава внезапным, испугает его людей – или же счел, что русы в схватке не сильно искуснее балтов, коих рыцари зачастую громили меньшим числом… Но его надежды не оправдались: не получилось застать врага врасплох, не удалось изменить ход битвы и подкреплению из «Медвежьей головы». А сами русы доказали, что в честной схватке они ничем не уступают германским рыцарям… Зато численность в сече с равным противником еще как важна!

Ярослав разбил великого магистра под стенами Дерпта, обратил крестоносцев вспять. Правда, самому Фольквину фон Наумбургу удалось отступить в крепость и закрыть ворота, большинство же рыцарей и сержантов пытались бежать по льду Омовжи, преследуемые русами – и были истреблены ими. Часть тяжелых всадников так и вовсе провалились под лед… Но русы, разбив меченосцев, не пытались осаждать город, ограничившись разорением окрестностей и заключением почетного для них мира. Так, восточная и южная часть Дерптского епископства отошла к Пскову, а меченосцы надолго позабыли о своих набегах на Новгородские земли…

Но это пусть и чувствительное поражение ордена не стало его концом – вовсе нет! Уцелели гарнизоны большинства замков, уцелел гарнизон Риги, магистр вполне еще мог объявить сбор ополчения, привлечь новых паладинов из Германии и, наконец, нанять наемников… Что и было осуществлено два года спустя. Поняв, что меченосцам пока не удастся тягаться силами с русами на их исконных землях, папа Григорий IX объявил крестовый поход в Литву. И Фольквин фон Наумбург, пусть и понимал неготовность ордена к серьезному походу, после предшествующего конфликта с папским легатом перечить воли великого понтифика не рискнул. Собрав добровольцев, наемников, ополчение крещеных балтских племен и сумев даже привлечь к походу русов (литовцы нападали и на русские княжества, так что идею совместного похода в Новгороде и Пскове поддержали), великий магистр двинул достаточно мощное войско… В толком неизвестные его людям земли.

За что и поплатился в битве при Сауле!

Литовцы умело заманили тяжелую рыцарскую конница и псковских ратников в болота, одновременно с тем растянув войско крестоносцев в линию, а после истребили его фланговым ударом – в основном, расстреливая из луков и закидывая дротиками крестоносцев с безопасного для себя расстояния. Погиб и Фольквин, и весь цвет рыцарства…

Череда несчастий, обрушившаяся на меченосцев, окончательно добила орден, совсем недавно бывший на пике своего могущества. Может, варварское истребление женщин и детей в Юрьеве, а также расправа над пленными русами вызвала гнев Божий? Может, само понятие мести, пусть даже и язычникам, в корне расходиться с Евангельским учением? Нет, рыцарь-крестоносец Дитрих фон Грюнинген об этом не задумывался – ведь тогда бы пришлось осмыслять и то, что убивать с именем Господа на устах и во имя Господа есть не что иное, как кощунство! По крайней мере, если речь идет не о защите своего дома, своей Родины, а о завоевании чужих земель…

Спасая позиции католиков в Ливонии, на следующий год папа объединил оставшихся меченосцев с главным германским рыцарско-монашеским орденом дома святой Девы Марии Тевтонской в Иерусалиме – или кратко, Тевтонским орденом. Разбитые меченосцы вошли в него на правах самостоятельной, Ливонской комтурии, сохранив право носить алый меч на щитах и сюрко – а для усиления их в Ригу прибыло шестьдесят рыцарей и шесть сотен полубратьев-сержантов… Первым ландмейстером комтурии стал Герман фон Балка, сохранивший за собой также звание ландмейстера и Пруссии – но доблестный рыцарь был уже болен и стар. И вслед за ним комтурию принял Дитрих фон Грюнинген…

И вот, ныне он томится в пограничном Дерпте, размышляя над будущим ордена – очевидно, не столь светлым и блестящим, как ему хотелось бы… Фактически, задачу покорения Ливонии выполнили еще меченосцы, отвоевав у язычников клочок земли, зажатый между воинственной Литвой и сильным Новгородом. Конечно, атаковав Литву, бывший великий магистр взялся за непосильную задачу – однако и с помощью тевтонцев отомстить за разгром при Сауле невозможно… Рыцарей и полубратьев хватает лишь удерживать от восстания мятежных духом язычников, крестившихся по принуждению, но не изменившим вере предков в душе. Однако где добыть славу, честь? Где и как теперь добиться побед, благодаря которым молодой ландмейстер вписал бы свое имя в историю?!

Впрочем, в Дерпте томится не только он – здесь собрались многие выжившие рыцари-меченосцы, здесь же занял епископский престол Герман Буксгевден. После смерти брата он стал самым непримиримым клириком, ненавидящим местных язычников и особенно ортодоксов-схизматиков! Епископ спит и видит объявление нового крестового похода – в земли русов! Здесь же нашел свое пристанище и изгнанный новгородцами из Пскова князь Ярослав Владимирович, мечтающий вернуть свой город… У бывшего союзника во втором по величине и значению городе русского севера осталось множество сторонников – но увы, момент для выступления против Новгорода совершенно неподходящий! Главные силы тевтонцев заняты сейчас борьбой с мусульманами в Святой Земле, ордену не хватает людей даже покорять неистовых пруссов, не говоря уже о помощи «ливонцам» (так ныне величают рыцарей ливонской комтурии) – и сил для открытого противостояния с русами просто нет.