Медвемаг (СИ) - Маханенко Василий Михайлович - Страница 47

— Да пошёл ты! — выплюнул Фарсид. Волю витязя сломать за минуту страданий не получилось. Хотя, если честно, я бы сильно разочаровался в противнике, согласись он на моё предложение прямо сейчас.

— Да будет так. Поговорим через три минуты.

И вновь мне никто не мешал совершать экзекуцию. Что, на самом деле, довольно странно — зрителям явно не нравилось происходящее, однако противится воле простого мужичка никто не желал. Фарсид кричал мощнее и сильнее, чем в первый раз. Потому что я подключил весь доступный мне арсенал воздействия. Признаюсь, даже мне эти три минуты показались вечностью. Когда же они закончились, витязь на какое-то время потерял сознание — во время пыток я удерживал его, не позволяя отключаться. Для этого, как оказалось, достаточно просто поддерживать определённый «цвет» мозга и как только какая-то точка начинала становиться серой, насильно запихивать в неё энергию. Сейчас же я не стал противиться тому, чтобы Фарсид отдохнул — меня самого начало трясти. Оказывается, не такая это и простая работа — безнаказанно причинять другому человеку боль. Один раз прикольно и весело, потом начинает воротить. Не от криков — от осознания того, во что можно превратиться, если эта процедура начнёт нравится. Мне она категорически не нравилась.

Активировав серые участки мозга, возвращая Фарсида в сознание, я уже успокоившимся голосом продолжил:

— Три минуты прошло, и мы можем поговорить ещё раз. Фарсид Давр, предлагаю тебе признать себя проигравшим и сдаться на милость победителя. Даю тебе пять секунд на ответ. В следующий раз мы будем говорить через пять минут.

— Лег, остановись! — послышался голос низенького и лысого распорядителя ставок. — Ты победил. Не нужно превращать Фарсида в, как ты это назвал — овощ.

— У нас дуэль до смерти или полной капитуляции. Таковы условия, выставленные моим противником. Не мной. Если я остановлюсь и отпущу Фарсида, то автоматически признаюсь проигравшим. Либо и вовсе сбежавшим с дуэли, чем обесчещу не только себя, но также весь свой клан. У Фарсида нет выбора. Либо он сдаётся, либо умирает как личность. Тело будет жить и требовать ликвидации у меня права силы не получится. Дар тотемов останется со мной.

Распорядитель думал достаточно долго и вновь окружающие продемонстрировали поразительную выдержку, не перебивая его раздумья даже лишним шёпотом. Все замерли, ожидая решения и, наконец, оно последовало. Невзрачный мужичок повернулся к витязю:

— Фарсид, я приказываю тебе признать себя проигравшим.

— Но дядя! Ему меня не сломать! Я выдержу боль!

— Выполнять! — рявкнул распорядитель и вокруг него образовалось пустое пространство. Зрители на всякий случай ретировались от разгневанного Давра. Испугался даже я — в голосе мужичка (даже теперь стыдно его так называть) чувствовалась чудовищная сила.

— Лег Одно, я признаю себя проигравшим и сдаюсь на твою милость. Моя жизнь принадлежит тебе до момента выкупа.

Я кивнул, принимая поражение и в этот момент путы, удерживающие Фарсида, исчезли. Бой официально завершился. Бросив на меня уничтожающий взгляд, к своему парню бросилась Вальра. За ней побежали остальные, чтобы проверить состояние. Ибо кричать, как кричал Фарсид, можно только если с тебя сдирают заживо кожу.

— Лег, следуй за мной, — бросил мужичок и направился в поместье. Вот только я даже не подумал выполнять чужой приказ. Повернувшись к Беатрис, белизной лица похожей на первый снег, я поинтересовался:

— Вы как? Выглядите не очень.

— Это было обязательно? — шёпотом спросила девушка. — Так его пытать. Это… Это страшно, Лег Ондо.

— По-другому наше противостояние не могло закончится. Сдаваться он не желал. К сожалению.

— Тебе было сказано следовать за хозяином! — раздался неприятный голос, вклиниваясь в наш разговор. Лысый мужчина осознал, что я даже не думаю выполнять его приказ и отправил за мной своего охранника. Я даже оборачиваться не стал и протянул Беатрис платок, чтобы утереть слёзы. Рука охранника пошла вперёд, чтобы развернуть меня и на этом приключения верзилы временно закончились. На десять минут он отправился в отключку. Если кто-то полагает, что я позволю хватать себя руками — наивно ошибается.

Судя по движению магических источников, мужичок решил ко мне подойти. Когда расстояние между нами сократилось до нескольких метров, я, стоя к нему спиной, обратился к своей спутнице:

— Беатрис, у меня к вам есть достаточно злободневный вопрос. Кем является лысый мужчина, что выполнял роль распорядителя на ставках? Как я понял — это дядя Фарсида. Но что он здесь делает? Почему его здесь все так избегают? И, в конце концов, что ему от меня надо? Хотя не думаю, что вы сможете дать ответ на последний вопрос.

— Зато смогу я, — раздался голос лысого. Я повернулся и даже не подумал отвести глаза, с достоинством выдержав непростой поединок взглядов. — Меня зовут Чарден Давр. Я являюсь одним из пяти помощником секретаря Его императорского величества и здесь присутствую на правах друга семьи. Нам нужно поговорить и обсудить выкуп жизни Фарсида. Но при таком большом скоплении людей это невозможно. Господин Ромул любезно выделил свой рабочий кабинет, чтобы нас ничто не отвлекало. Я готов тебя сопроводить. Такой ответ тебя устроит, Лег Ондо?

Один из пяти помощников секретаря императора? Того самого Бора Давра, что написал письмо Беркутам и потребовал у них свести меня с Беатрис? Неожиданно. Судя по тому, что я о нём узнал — это второй человек в империи. Мозаика происходящего начала складываться в стройный рисунок. Пускать на самотёк происходящее никто не желал и клан Золотого Льва выделил целого помощника для контроля ситуации. Хорошо, раз он здесь, то я с удовольствием обсужу выкуп Фарсида. Вот только если Чарден считал, что на этом вопрос исчерпан, то глубоко заблуждается. То, что он привык командовать окружающими, не означает, что можно командовать мной.

— Конечно, я с удовольствием с вами побеседую, господин Чарден, но у меня есть уточнение. Скажите, а сразу начать так разговор нельзя было? Для чего вы решили общаться со мной как со слугой?

Пространство вновь утихло. Обычно такие вопросы не задают — люди стараются сглаживать углы, тем более с такими собеседниками. Вот только я «не люди» — я единственный официальный маг этого мира (как назвал меня Баркс) и позволять кому-то общаться с собой таким образом не намерен. Ибо мне ни от Чардена, ни от Западной империи ничего не нужно, в то время как у них теперь точно есть как минимум один интерес. Выкупить жизнь своего родственника.

— Это была моя ошибка, Лег Ондо. Эмоции, связанные с поражением Фарсида. Мы решили все вопросы и можем поговорить приватно? — с лёгкостью признался мужчина, но по тому, как забилось его сердце, мне стало понятно, что попал я знатно. Такого мне точно не простят и вскоре нагрянет ответ. Я уже говорил, что умею заводить друзей? Тогда продолжим:

— Ещё один момент. Моя спутница останется здесь совсем одна, и я за неё волнуюсь. Конечно, поднять руку на девушку — это верх идиотизма, но я бы не назвал умным действом и вызов на дуэль гостя.

Чарден кивнул и начал что-то громко говорить на западном. Судя по тому, как все притихли — внимали помощнику секретаря императора со всей ответственностью.

— Он сказал, что я нахожусь под защитой Давров и любой, кто вознамерится даже косо посмотреть в мою сторону, будет иметь дело лично с господином Бором, — прошептала Беатрис, всё это время стоявшая рядом со мной. — Благодарю вас, Лег, я действительно опасалась за свою… не жизнь — честь. Здесь находится достаточно людей, кто может безнаказанно оскорбить.

Меня это удовлетворило полностью и вскоре мы с Чарденом оказались в просторной комнате, служившей кабинетом главы Ежей.

— Сразу к делу. Мы оцениваем жизнь Фарсида в шестьсот тысяч кредитов. Это два года учёбы в Дероне. Если ты согласен, кредиты поступят на твой счёт уже сегодня.

Мне потребовалось несколько секунд, чтобы придумать едкий ответ.