Мой босс - мой враг? (СИ) - Фарди Кира - Страница 35

— Хотела, а теперь сомневаюсь. У всей старой команды такие тату на разных местах тела, и никто их не стесняется.

— Влилась в огненный коллектив? — смеётся Маша.

— Точно, огненный, — улыбаюсь и я, вспомнив значение иероглифа.

Рассказав подруге о проблеме, я словно перекладываю часть ноши на ее плечи. На душе становится легче, настроение поднимается. Пока мою посуду и убираю со стола, соседка ищет фильм, который решили посмотреть перед сном. Звонок телефона слышу не сразу.

— Это тебя, — заглядывает в кухню подружка.

— Да, слушаю.

— Женька, наглая стерва! — голос тетки звенит от возмущения. — Степка к тебе со всей душой, а ты? Он ради тебя человека убил, а ты завела уже кавалера, бессовестная твоя рожа!

— Тетя Зина, я не хочу с вами разговаривать, — теряюсь от нападения и не даю отпор сразу.

— Ах, ты не хочешь! Да? Сын пришел домой с обожженным лицом. Это так ты благодаришь за его внимание к тебе.

— Тетя Зина, оставьте меня в покое! — горло сдавливает спазм.

Тут же бросаюсь к сумке и брызгаю в рот лекарство. Дыхание немного восстанавливается.

— Я-то тебя оставлю, а вот Степка не прощает предательства!

— Что? Какое предательство? Когда я его предала? Наоборот, выручила, не рассказала следователю, что прекрасно понимаю причину нападения на меня, что могу назвать всех, кто хотел меня изнасиловать и убить. Да и парень, который меня спас, тоже пострадал.

Меня уже несёт по бездорожью. Долго сдерживаемый гнев вырывается наружу и со всей мощью обрушивается на голову тётушки.

— Ну, ладно тебе, Женька, — внезапно сдаёт позиции тетка. — Кто старое помянет…

— Я о любви вашего сына ничего не знала, а сейчас тем более не собираюсь ее принимать. Кроме братских чувств, нет в моей душе ничего. Слышите, ни-че-го!

— Но Степану как быть? Ты вон, устроилась хорошо. Работаешь в большой компании, личиком светишь на всю страну. А он после отсидки никому не нужен.

— Вам нужен, матери. Все, разговор окончен. Больше не звоните, иначе сменю ещё раз номер.

— Да мне он и не нужен, могу в компанию прийти, с твоим боссом поговорить. Так и так, в семье трудности, дайте прибавку племяшке…

От такой наглости я захлебываюсь слюной, набежавшей в рот, и ничего не могу сказать.

— Только посмейте! — говорю сквозь зубы. — Только посмейте!

— А что ты сделаешь-то? У тебя даже прописка московская, да и то наша. Выпишу тебя, и с работы вылетишь, как миленькая. Сама к нам приползешь.

Машка, стоявшая у двери и слушавшая разговор, вдруг срывается. Она выхватывает трубку и кричит:

— Не нужна ей ваша прописка! Она скоро замуж выйдет!

Соседка свапает по экрану, отключая звонок, а я без сил плюхаюсь на стул. Слёзы отчаяния сами катятся по лицу.

— Маш, может, мне домой уехать? — хлюпаю носом я.

— Ещё чего выдумала! — подружка становится рядом, обнимает меня за плечи. — У тебя мать слабохарактерная, сразу тетке позвонит, а та со своим сыночком прикатит. Нет, Женька, твоё спасение — замужество. И найти надо сильного человека, который этих… в бараний рог согнет.

— Да где же этого сильного взять?

— А твой спаситель?

— У него невеста есть.

— Сама же сказала, что они расстались.

— Видимо, не до конца, раз ему подстраховка нужна. Так что, подружка, его предложение — это всего лишь способ защиты, не больше.

— Не скажи, не скажи…

Рингтон телефона перебивает ее пламенную речь. Мы дружно опускает глаза на экран: незнакомый номер. Переглядываемся.

— Банк, наверное, — шепчу я. — Не буду отвечать.

— Номер не банковский, те обычно из одинаковых циферок состоят, да и время уже позднее, рабочий день закончился.

Точно, стрелки на часах показывают девять часов. Звонки прекращаются, но тут же щёлкает уведомление. Я открываю журнал сообщений и читаю: «Уважаемая Евгения Михайловна, вам доставка. Для вас приятный сюрприз».

— С этого же номера, — шепчет Машка и выглядывает в коридор.

— Мать ети! Это что ещё за сюрприз?

Мы на цыпочках подкрадываемся к двери и заглядывает по очереди в глазок. Напряжение нервов зашкаливает, поэтому, когда раздаётся звук звонка, обе взвизгиваем и бросаемся в комнату. Но человек за дверью не уходит. Он вежливо стучится.

— Евгения Михайловна, не бойтесь, посмотрите, вот мое удостоверение.

Я опять прилипаю к глазку. Вроде бы все в порядке, есть кривое фото, адрес, номера и название фирмы, вот только прочитать его не успеваю.

— Рискнем? — спрашивает Машка, киваю в знак согласия.

Соседка набрасывает цепочку, я хватаю сковородку и готовлюсь вмазать по лбу любому, кто сунется с нападением. Мы открываем дверь, за ней стоит молодой паренёк и широко улыбается, а в руке он держит огромную корзину цветов.

— Это вам, распишитесь.

Я неловко корябаю свою фамилию и захлопываю дверь. Маша выуживает из глубины цветов открытку и протягивает мне. Ее глаза блестят от возбуждения: в нашей с ней скучной жизни приключений не случается.

«Дорогая, Женя! — читаю вслух витиеватые слова. — Мы с тобой выдержали тяжёлое испытание. Пусть эти цветы ознаменуют начало новой жизни. Я приглашаю тебя на свидание. Жду внизу, у подъезда. Тимур».

С каждым словом мой голос все больше дрожит, а в конце я даже говорить не могу от волнения. Машка бросается ко мне и прижимает к себе.

— Тихо, ну, что ты, что ты!

— Маш, это он…

— Я слышала.

— Он приглашает…

— Понятно.

— Посмотри, он там?

— Не могу, наши окна не выходят во двор.

— Да?

— Что ты, глупенькая, разволновалась так? Иди к нему, если зовет. Хороший парень, проверенный опасностью.

— Но это неправильно…

— Потом будешь думать, что правильно, а что нет!

Маша приносит мне из комнаты одежду, снимаю домашние шорты и футболку, но сомнения уже просыпаются в душе.

— А если это ловушка? Вдруг меня ждёт не Тимур, а Степан?

— Откуда брат узнал твой адрес?

— Я написала его в резюме.

— И что с того? Неужели ты думаешь, что первому встречному сотрудники показывают документы?

— И правда, туплю, — натягиваю джинсы, но замираю. — А если Ольга с ресепшн дала адрес брату?

— Сама говорила, что он ей нагрубил. Судя по твоим рассказам, эта девушка с характером.

— Могла сволочная Светка подсуетиться.

— Слушай, Серова, хватит паниковать! Пока не выйдешь на улицу, не узнаешь! Одевайся! Я тебя провожу.

— Сковородку возьми.

— Обязательно. А ты баллончик свой держи в руке. Если что — в глаза брызгай!

Мы спускаемся на первый этаж и осторожно выглядываем в окно подъезда. Белая машина припаркована у тротуара. Ее окна светятся, огоньки габаритов горят, а из салона доносится приятная музыка, но водителя не видно.

Машка подталкивает меня в спину, мол, иди уже! Я открываю дверь, вглядываюсь в темноту вечера, и вдруг тёплые руки закрывают мне глаза.

— Нет! — вскрикиваю и отпрыгиваю в сторону.

И тут слышу глухой удар, стон, и сзади падает что-то тяжёлое. Оборачиваюсь: подруга стоит с поднятой над головой сковородкой, а под ногами лежит Тимур собственно персоной и держится за затылок.

— Женя, ну, ты даёшь! — стонет он.

— Прости! — присаживаюсь на корточки. — Прости. У меня инстинкт сработал.

— У меня тоже, — Маша наклоняется к боссу. — Женька вскрикнула, ну, я и вмазала. Даже подумать не успела.

— Можешь встать? — протягиваю руку.

Мучительно хочу прикоснуться, погладить больное место, подуть на него и не смею. Раскаяние испепеляет душу.

— Встану, куда же я денусь, — ворчит Тимур.

Опираясь на стену, он поднимается на ноги. Убирает ладонь с затылка, и мы с Машей опять вскрикиваем: на коже багровеет кровавое пятно. Вот тебе и первое свидание!

— Так, рану надо обработать! — решительно заявляет подруга.

Мы возвращаемся домой, возимся с йодом, салфетками, пластырем. Тимур морщится от наших неумелых действий, но терпит. Наконец мы останавливаем кровотечение, даём таблетку от головной боли и замолкаем: что дальше?