Сопротивляйся, меня заводит! (СИ) - Лакс Айрин - Страница 10

Как отрубило, член на других вставать отказывался.

Но стоило о Пчелке подумать, как ствол стартовала концом в небо, начинал давить на ширинку, а еще больше – на мысли, вынуждая шестеренки вращаться только на одну тему: как заполучить эту девушку в свое пользование.

Много. Горячо. Долго.

Я уже мысленно поставил Пчелку в позу и имел с оттяжкой, а в реальности пока только колесил в ее направлении.

Сам себе удивился, мог бы пехнуть эту дамочку еще вчера, когда она была немного выпившая и в состоянии стресса.

Но мне захотелось, чтобы эта строптивая девица, посмевшая отказать мне, когда сама текла, занялась со мной сексом по своему желанию! Без дополнительных расслабляющих веществ и давления ситуации.

Я только единственный вид давления хотел использовать – давление на ее миленькую головку ладонью, когда она станет отсасывать мне.

Начну с ее ротика – ругливого, соблазнительного, глубокого ротика. Маленький, но с пухлыми губками. Представил, как сильно эти губки натянутся вокруг рабочего инструмента, как слюнки потекут по подбородку… Аррр…

Пришлось поправлять стояк через джинсы и поменять положение, чтобы не давило на клапан!

Итак, я на месте.

Осмотрел себя в зеркало – хорош, но зачем-то забросил в рот мятную жвачку, поправил волосы пятерней и немного пригладил бороду.

Вылез из машины, повесил брелок на палец и прошествовал к подъезду. Машину нарочно поставил так, чтобы ее было видно из окна квартиры Пчелки. Пусть знает, что я деньгами не обделен, как и всем остальным, что хотят видеть в мужиках.

Про член, рвущийся в бой, вообще лучше умолчать. Но он не желал умолкать, напротив, к концу приливала кровь все сильнее и сильнее.

Постучал по двери деликатно. Замок уже через секунду начал щелкать. Щелк-щелк-щелк. И каждый щелчок – как удар шпорами в бок жеребца, который уже на взводе.

Пар повалил из ноздрей, тело напряглось!

Я был готов рвануть дверь в сторону и даже забыл о презентации собственной состоятельности. Обо всем забыл, в дикаря превратился, которому хотелось только одного – спариться с самочкой! Бля, озверел!

Дверь распахнулась.

Цепочка не была натянута.

И… в дверном проеме была не она – не моя Пчелка Жу-жу.

– Вы к кому? – спросила женщина с лицом, напоминавшем крысиную мордочку.

– Хочу увидеть Мию Манцевич!

Девичья фамилия у нее звонкая, манкая, я бы даже сказал. Добрынина – ей не подходит. Ваапще!

– Мию Добрынину? – уточнила женщина. – Клиент, что ли?

– Какой клиент?

Дверь приоткрылась чуть-чуть шире. Женщина выставила руки по бокам.

– Будто не знаете, какие клиенты бывают! – сощурилась ехидно. – Не живет здесь больше ваша Мия! – заклекотала возмущенно. – Как я сразу не догадалась, что она проститутка! Имя самое, что ни на есть, проститутошное! Так вот, ваша жрица любви больше не проживает по этому адресу, можете так и передать своим… товарищам и всем прочим клиентам! Эта квартира снова стала приличной, и никакого разврата я не потерплю!

– Ты хозяйка хаты, что ли? – догадался я.

– На «вы»! Но да, я хозяйка. Всего вам хоро…

Она хотела закрыть дверь. Но я был большой мастер, как этого не допустить и тушей втиснулся в дверь.

Бабища испуганно засверкала глазенками и прикрыла грудь руками:

– Не смейте меня насиловать! – выдала.

– Кого ты проституткой назвала, Шапокляк? – спросил тихо, но грозно. – За клевету знаешь, что бывает?

– Я сама слышала, как ее старуха говорила, что она мужиков водит и предложения неприличные…

Я был готов поставить, что старуха имела в виду меня. Но все же неприятные нотки ревности подняли голову и начали сердито поглядывать по сторонам.

– Сама видела?

– Нет-нет, – затрясла головой с жидким пучком.

– Соседи видели?

– Соседи пожаловались, что в подъезде два дня назад под дверью кто-то прямо о том самом трубил во всю глотку… Под этой самой дверью.

Я расправил плечи. Все-таки, речь шла обо мне!

– А еще…

– Рот на замок! Подумай вот о чем, куда съехала Мия? Подумай хорошенько, прежде чем отвечать. Иначе…

– Я не знаю, – пискнула. – Я не интересовалась! У меня вообще на сегодня запланирована уборка с хлоркой после этой прости… Девушки! – исправилась визгливым голосом. – Девушки с болезной бабкой! Всю спальню провоняла…

– Куда Мия съехала?

– Не знаю!

Я нахмурился, хозяйка квартиры задрожала еще сильнее, а потом выдала:

– Бабку Мия сдала в дом престарелых. Соседи видели, как ее забирали. Муниципальное заведение, на Горловке. Там всего один дом престарелых, не ошибетесь. Все?

– Все, – кивнул. – Впрочем, нет. Не все!

Я вынул жвачку и прилепил на лоб хабалке.

Ее глаза чуть не вывалились из орбит. Такого она точно не ожидала.

– А это… Что… Это зачем?

– Сами подумайте. Без причины девушку проституткой обозвали? Обозвали. Нехорошо. Считайте, кармический плевок прилетел вам обратно. Прямиком в лоб. Как предупреждение. Пока простое предупреждение.

Глава 7

Якуб

Муниципальные заведения – как филиал ада на земле. Убогое, кривое, с осыпавшейся штукатуркой, застоявшейся вонью капусты и тетками-надзирательницами. Может быть, и есть ангелы в подобных местах, но про дом престарелых на Горловке они явно не слышали и, даже если слышали что-то, то предпочли заткнуть уши берушами.

Посетив сей отвратительный уголок, я узнал только одно: бабушку Мия сдала сегодня утром, из контактов указала старый адрес, по которому уже не жила и номер телефона – он был отключен!

Засада, епта!

Неужели придется привлекать к делу Игната? Он меня сразу на смех поднимет! Только представил, как он будет ржать, аж «слива» на носу зачесалась. Но как иначе? Тут нужен розыск человека, основательный!

Оставить эту идею и мысли не было!

Я всегда получал желаемое легко, без затруднений. Друзья говорили, что я в любимчиках у Фортуны, но с Пчелкой что-то не заладилось. Неужели Фортуна меня разлюбила? Как бы не так, полюбить заставлю, но для начала отыграюсь на Пчелке.

Чтобы я за бабой бегал? Да ни в жисть! Всегда от одного намека текли и трусики снимали, еще за километр!

С такими мыслями я шуровал пешком до парковки, не хотел убивать шины ямами глубиной с хороший котлован, теперь пешочком прогуливался. Внезапно мой внутренний радар что-то засек.

Стопэээ…

Тренькнуло внутри, как чувствительный камертон.

Я огляделся.

Вокруг – только страшные кусты, «заботливо» постриженные одноруким и в зюзю пьяным садовником.

Среди куцых кустиков стояла скамейка, тоже ущербная, заведению и всей удручающей обстановке под стать. На скамейке сидела старушка – старая кофточка, платочек расписной на голове, рядом на скамейке – клетчатая сумка и тросточка. Старушка сидела спиной ко мне, и всхлипывала.

Мимо плачущей старушки я пройти не смог. Приблизился шага на два… Старушка поднесла руку к лицу с бумажной салфеткой и вытерла слезы.

Твою же мать!

Никакая она не старушка – рука-то молоденькая, кожа гладкая, ногти ровно постриженные, с очень аккуратным маникюрчиком!

Словом, не старушка. Просто маскарад!

И я внезапно понял, кому могло прийти в голову переодеться в старушенцию. Разумеется, моей Пчелке!

От коллекторов прячется это раз. Находится возле заведения, куда отдала бабульку, это два.

Слишком много случайных совпадений.

И мой радар, опять же, тренькнул.

Она!

Быстро и бесшумно я приблизился к ней со спины и приобнял за плечи. Она вздрогнула.

– Хочу тебя, моя старушка… – шепнул на ухо, сдвинув в сторону дурацкий платочек.

– Боже!

Она аж подпргынула, нагнулась вперед, выскользнула из-под моих ладоней и вскочила, одновременно схватив сумку и трость. Огромные лупатые очки и медицинская маска остались лежать на скамейке.

– Приветики, пчелка Жу-жу!

– Как?! – спросила растерянно. – Как ты меня нашел? И зачем?