Убитая жизнь (СИ) - Филатов Валерий - Страница 37

Игорь вышел к стоянке такси с большой сумкой через плечо и чемоданом на колесиках.

— Куда собрался, брат? — усмехнулся Евгений.

— Буду жить у тебя, — нисколько не смущаясь, ответил Игорь.

— С какого перепугу? — продолжал усмехаться Евгений.

— А что? Ты меня выгонишь?

Брат был серьёзен и настроен решительно. Евгения это насторожило.

— У меня негде жить. Поищи себе гостиницу. Могу отвезти тебя к матери…

— Нет! — вскрикнул Игорь. — Не хочу с матерью.

Евгению начала надоедать истерика брата.

— Слушай, ты чего орёшь? Мать в больнице, пока у неё побудешь. Мне с тобой нянчиться некогда. Не нравится — поворачивай обратно. У тебя есть свой дом!

Игорь резко бросил чемодан.

— Нет у меня ничего! Ни денег, ни дома!

Евгений удивлённо свистнул. Потом махнул рукой, подзывая такси.

— Садись, давай. Поедем к матери на квартиру.

Игорь молчал всю дорогу, уставившись в окно на невзрачный пейзаж. Недовольно фыркнул, когда такси остановилось возле бывшего общежития.

Евгений проводил его до квартиры, открыл дверь.

— Живи, брат. За квартиру я плачу. У тебя есть две недели, чтобы разобраться со своими делами. Из больницы матушку привезу сюда — и это не обсуждается.

Он собрался уходить, оставив ключи, но Игорь остановил:

— Брат, у меня совсем нет денег.

Евгений открыл холодильник, поморщился — там стояли только детские творожки для матери.

— За домом «Пятёрочка». Оставлю тебе на еду, — достав тысячную купюру, протянул брату.

Тот принял деньги, как должное.

— Ты поможешь мне? — Игорь отвернулсяк окну.

— В чём?

— Мне надо вернуть квартиру и мою долю…

Игорь скривился, понимая, что сказал лишнее.

— Хотя бы, квартиру.

— А кто её отобрал у тебя? Ты бумаги какие-нибудь подписывал?

У Игоря затряслись губы.

— Да, — казалось, ещё немного и он заплачет. — Мы ездили с Наташей к нотариусу. Ещё два года назад…

Игорь, склонившись, беззвучно зарыдал, утирая слезы рукавом куртки.

— Тогда забудь, — тихо сказал Евгений. — Тебе никто ничего не отдаст. Прими это и подумай, как будешь жить дальше.

Брат перестал рыдать и, всхлипывая, осмотрел комнату — кусок отклеенных от влаги обоев и выпавшую из стены электрическую розетку.

— И я в этом буду жить?

— Да. Вместе с матушкой. Я привезу её сюда, когда выпишут из больницы.

Игорь криво усмехнулся.

— Мог бы нам с матерью купить по нормальной квартире. У тебя же есть деньги…

— У тебя была квартира брат, — зазвенел металлом голос Евгения. — И не то, чтобы нормальная, а шикарная. Денег у меня нет.

— У дочери возьми…

Евгений не то, чтобы разозлился, но терпение потерял.

— Игорь, давай-ка, я сам буду решать, что мне делать. Если тебя что-то не устраивает, то можешь катиться ко всем чертям. Я понимаю, что ты привык к определённому образу жизни, но согласись, не я отнял у тебя этот образ. Пора научиться самому подтирать себе задницу… И самому решать свои проблемы.

Брат выслушал наставления, потом возмущенно взмахнул руками:

— Тебе жалко денег для меня?!

Евгений вздохнул.

— Сколько можно повторять, что у меня их нет? Я тебе дал на еду…

— Этого не хватит!..

— Попроси у своей Натуськи…

Евгений, как говорится, задел за живое. Игорь со злостью порвал купюру.

— Ничего мне не надо!

— Тогда сиди голодный, — спокойно сказал Евгений, развернулся и вышел из квартиры, заперев дверь.

В коридоре общежития мелькнула тень.

— Славик! А, ну, иди сюда!

Хозяин квартиры вышел, прижимая клетчатую сумку к груди.

— Э, Юрич, вы так громко говорили…

— Я не об этом, — махнул рукой Евгений. — Денег хочешь заработать?

— А что делать?

— Чтобы в эту квартиру не попало и капли спиртного. Будет буянить — вызывай участкового… или скорую. Мне тоже позвони.

— Как скажешь, Юрич.

Славик считал, что обязан Евгению. Этот человек за год сделал для пенсионера очень много — избавил от пьянства, разогнал из его квартиры алкашей, приходивших в день получения Славиком пенсии и «отмазал» от участкового.

Это было в тот день, когда Славик с компанией трех своих дружков украл задвижку из подвала общежития и отнёс на металлолом. Задвижка была не новая, но отремонтированная Евгением для замены совсем уж старой. На беду Славика и компании в пункт сдачи металла забрёл участковый. Приёмщик сдал ему воришек с потрохами, когда пожилой капитан увидел смазанную солидолом деталь внутридомового водопровода.

Евгений, как раз, зашёл в подвал, чтобы заняться заменой, и увидел четырёх мужиков, степенно распивающих самогон из двух трехлитровых банок.

— Я не понял, джентльмены, — удивился Евгений. — Где задвижка?

— К-какая? — спросил за всех Славик.

Евгений сразу всё понял.

— Вячеслав, выйдем на пару слов…

Троица дружков хотела вмешаться в разговор, но подоспел участковый.

— А ну-ка, сели на место! А то наряд вызову.

Дружки Славика предпочли послушаться, и Евгений вышел с пенсионером на улицу.

— Слав, а ты не охерел?! Зачем задвижку сдали, оглоеды? Между прочим, она для твоего же дома, придурок. Чтобы холодная вода текла нормально. Ты же сам будешь пользоваться.

Славик пьяно вращал глазами, и с трудом понимал, что от него хотят. Участковый предложил сдать воришек в отделение. Евгений предложил другой вариант. Четвёрка возвращается в приёмку и тащит оттуда задвижку обратно. Потом капитан может забрать троих собутыльников Славика.

— Этого придурка не трогай. Я сам его вылечу.

Евгений запер пенсионера в подвале и носил ему еду, в те же часы, что и матери. Всё остальное для нормальной жизни у Славика в подвале было — вода, электричество, кровать, посуда… даже телевизор.

Через три месяца пенсионер взмолился:

— Евгений Юрич, отпусти уже!

Евгений поднёс ему стакан самогона.

— Пей.

Славик удивленно взглянул на «сатрапа».

— Пей, говорю, — Волошин настойчиво протянул стакан Славику под нос. Тот непроизвольно вдохнул запах напитка и закашлялся.

— Юрич, твою за ногу! Ты чего мне предлагаешь?! Отравить хочешь?

— Слав, это самогон. Тот, который ты всегда покупал у Машки.

— Да, иди ты?! — выпучил глаза пенсионер. — Я пил такую дрянь?!

Он взял стакан, посмотрел на цвет напиток и выплеснул в песок.

— Слав, у тебя лицо даже разгладилось. Однако… Кстати, деньги за задвижку я вычел из твоего гонорара за съём квартиры.

— Это несправедливо! — взвился Славик. — Нас было четверо.

— Увы, с остальных взять уже ничего нельзя. Допились, понимаешь…

Славик сильно вздрогнул и перекрестился.

— Упокой Господи их души…

С тех пор пенсионер не употреблял спиртного, ни в каком виде. Стал посещать батюшку и помогать храму. Иногда помогал Евгению, когда тот просил.

И теперь с готовностью кивнул…

— Юрич, всё понял. А как с едой быть?

— Если ему понадобится, то в окно подашь сверху на верёвке. Светка перестала к себе всякую мразоту водить?

— Всё нормально. Вовчик с ребятами помог.

Славик оглядел коридор общежития.

— Эх, пацанам бы ещё работу найти. Квартиры сиротам дают, а работы нигде не сыщешь…

— Слав, всё будет. Потерпеть надо немного. Ты объясни ребятам… Главное, чтобы человеческий облик не теряли. А коллективом всегда проще. Вон, Ваську уже устроил. Ты, это… набирай бригаду, скоро ремонт ему будем делать. И Вовчика кликни мне…

Славик кивнул и юркнул к лестнице, а Евгений вышел на улицу. Встал у подъезда, вдыхая чуть морозный воздух.

Вскоре вышел Вовчик — под два метра широкоплечий парень. Молча протянул ладонь.

— Володь, — Евгений сжал его сильные пальцы, — мне, возможно, скоро твои пацаны понадобятся…

— Сколько, дядя Жень?

— Не знаю пока… Чувствую, один не справлюсь.

— Я понял, дядя Жень. Ты… не переживай. За тебя парни любому глотку порвут.

— Рвать не надо, Вов. Мне только добраться, чтобы никто не мешал. За Светой присматриваете?