Жемчуг Лутры - Джейкс Брайан - Страница 10

Приоткрыв дверь каюты, Барранка прокричал в ответ:

— Уж чего-чего, а жалоб у нас накопилось! А что касается того, где и с кем их обсуждать, то нам и здесь, в каюте, неплохо. Ублаз, я к тебе обращаюсь! Больше мы твоим приказам подчиняться не будем. Думаю, ты заметил, что по численности мы намного превосходим твою стражу?

— Ну, друзья, надеюсь, до драки или до поножовщины дело не дойдет! — преувеличенно добродушно произнес Ублаз, одновременно жестом отдав сигнал страже приблизиться к мятежному кораблю. — Эй, капитаны, выходите! Пойдемте ко мне во дворец, накроем стол, поговорим по душам.

Неожиданно для всех Барранка выскочил на палубу, взмахнул палашом и взвыл:

— Эй, в тавернах! Выходи на берег все, кто слышит!

Отчаянный шаг оказался небесполезным. Буквально в следующую секунду из окрестных таверн появились пираты и, поняв, что дело неладно, стали с угрожающим видом спускаться к причалу. Развернувшись, Ублаз ткнул в сторону пиратов серебряным кинжалом и властно прокричал:

— Всем стоять на месте! Дело касается только меня, императора, и тех, кто остался на борту «Флибустьера».

Стоявшие на носу и на корме «Флибустьера» Барранка и Каменная Лапа лихорадочно оценивали ситуацию. Конечно, Ублазу не удалось напасть неожиданно. Но каждый капитан понимал — опытная, обученная стража и отряд надзирателей без большого труда сдержали бы первый натиск толпы пиратов на узком причале и почти наверняка передовой отряд стражников ворвался бы на корабль и перебил мятежных капитанов раньше, чем подчиненные пробились бы на помощь своим командирам.

Барранка не зря слыл среди пиратов сообразительным капитаном. Обернувшись к Ублазу, он крикнул:

— Прикажи своим солдатам не делать резких движений, тогда и наши матросы не будут нападать на них! А теперь давай поговорим. Никакой дани мы тебе больше платить не будем. Запас строевого леса, который находится у тебя во дворце, ты разделишь между всеми капитанами. И отдельно мое персональное требование: ты немедленно освободишь моего брата Конву. Хватит, насиделись в твоих тюрьмах!

Безумный Глаз пришел в ярость. Нацелив кинжал на Барранку, он прокричал:

— Я — император Ублаз, которому никто не смеет глядеть в глаза! Еще не хватало, чтоб морской сброд диктовал мне свои условия! А что касается твоего братца, Барранка, можешь спросить этого глупца, что бывает с теми, кто осмеливается не исполнить мой приказ.

По сигналу императора четверо надзирателей выволокли на причал большой парусиновый мешок. Перевернув мешок, они вытряхнули из него труп Конвы. Останки несчастного горностая были изуродованы так, словно тот погиб от падения с большой высоты. Безумный Глаз усмехнулся и сказал:

— Вот видишь, твой братец почему-то подумал, что он — птичка. Мне стоило только взглянуть на него, и он вдруг решил вскарабкаться на подоконник и выпорхнуть в окно.

Барранка на миг замер в ужасе, а затем, стряхнув оцепенение, закричал во весь голос:

— Клянусь, что вся моя жизнь с этого дня будет подчинена только одной цели — заставить тебя, Ублаз, навеки закрыть свои безумные глаза! Я объявляю тебе войну! Руби канаты, Каменная Лапа! Это война!

Один удар саблей по носовому канату, один — палашом по кормовому, и «Флибустьер» начал отходить от причала. Остальные капитаны стали сноровисто подтягивать снасти и устанавливать паруса. Килехвост подбежал к борту и прокричал остававшимся на берегу матросам:

— Уходите в глубь острова, в горы! Вооружитесь кто чем может и ждите, пока мы дадим о себе знать. Ребята, мы вернемся, и Сампетра будет нашим, настоящим пиратским островом! Мы начинаем войну!

Матросам не пришлось долго объяснять, что к чему. Со свистом и с воинственными криками пираты стали уходить из гавани.

Заметив, что Сагитар дернулась устроить погоню, Ублаз положил ей лапу на плечо.

— Пусть разбегаются, — сказал император. — Без своих капитанов они — ничто. Толпа неорганизованных негодяев. Сделай-ка лучше вот что: собери экипаж из стражников и принимай под командование корабль Старого Рубаки — «Кровавый Киль». Выследи Барранку, перебей всех капитанов, но его привези мне живым. Только живым.

ГЛАВА 7

Выдра Грат, по прозвищу Длинная Стрела, приладила очередную стрелу к луку и стала невозмутимо ждать, когда очередная морская крыса высунется из шлюпки. Ее стрелы уже пронзили четырех морских крыс, чьи трупы теперь чернели на песке по соседству со шлюпкой. За бортом лодки сидели, скрючившись, всего два живых пирата.

Грат крепко сжимала свой огромный лук. Прислонившись к тетиве щекой, она глядела сквозь дырочку для стрелы, выжидая очередную жертву и тихонечко напевая что-то себе под нос.

Пиратский капитан Сорвиголова и его рулевая крыса Карвел лежали, распластавшись на песке, под прикрытием борта шлюпки, которая не так давно красовалась на большом корабле Сорвиголовы под названием «Рассекающий Волны». Карвел беспрестанно хныкал:

— Смотри, смотри! Прилив-то уже вон как высоко! У нас нет ни единого крабьего шанса выбраться живыми с этого побережья. Вот скажи мне, зачем ты приказал вытащить шлюпку так далеко на берег?

Сорвиголова с бессильной яростью швырнул горсть песка в сторону своего рулевого, но ветер снес песчинки, ударив их о борт лодки раньше, чем они достигли морды морской крысы.

— А потому, — в очередной раз злобно объяснил капитан, — что, оставь мы ее пониже, прилив унес бы ее, пока мы ловили рыбу среди во-он тех камней. А уж если мы заговорили о камнях, скажи мне лучше, кто, как не ты, посадил на рифы корабль, оставив в нашем распоряжении какую-то жалкую скорлупку?

На сей раз Сорвиголова решил выместить свою злость на рулевом, пнув того в бок.

— Это ж надо, — продолжал ругаться капитан, — такое судно утопить! С добычей за два сезона! Слышишь, рулевой, если мы отсюда выберемся, я тебе не то что лапы не подам, я тебя просто подвешу над морем вниз головой, чтобы тебе рыбы голову отъели. Вот только боюсь, не повезет им с таким ужином, вряд ли там хоть капля мозгов найдется.

Совершенно неожиданно для капитана Карвел пнул его в ответ. Пинок удачно пришелся Сорвиголове в живот. Капитан с трудом перевел дыхание и злорадно прошипел:

— Ну, дождешься ты у меня, жаба! Неужели забыл, что по морским законам за удар, нанесенный капитану, полагается смертная казнь?

Карвел ловко избежал ответного удара и вдруг выхватил кинжал. Он все равно уже нарушил один из основных морских законов, и терять ему было нечего.

— Ага, капитан без корабля! — съехидничал он. — Хватит, надоело мне слушать твои дурацкие приказы! Только попробуй тронь меня еще раз хоть пальцем, узнаешь тогда, что такое мой кинжал и как глубоко он ранит!

Ловким ударом Сорвиголова выбил кинжал из лапы противника. Карвел вновь попытался пнуть его, но капитан перехватил его заднюю лапу и нанес ответный пинок. Крыса-рулевой взвыл и, метнувшись в сторону, потянулся за лежавшим на песке кинжалом. Но не успел он вновь схватить оружие, как…

Вж-жик!

Карвел упал на песок, древко стрелы торчало у него прямо между глаз.

Сорвиголова в отчаянии огляделся и прикинул расстояние, отделявшее его жалкое укрытие от полосы прилива, получалось примерно два корпуса шлюпки. Пробравшись к корме, Сорвиголова стал отчаянно подкапываться под борт. Наконец его лапы наткнулись на толстую веревку, закрепленную на задней банке шлюпки. Пиратский капитан изо всех сил тянул за веревку и с огромным трудом передвинул шлюпку чуть-чуть ближе к спасительной воде. Только желание жить помогало старому пирату скрипя зубами сдвигать ее дюйм за дюймом к полосе прибоя. Наконец морская вода омыла его лицо. Он злорадно ухмыльнулся. Нет, он, старый капитан, не позволит перехитрить себя. Он спасется, и пусть один, пусть на утлой шлюпке, но все-таки доберется до безопасного места.

Нащупав под лапами удобный камень, Сорвиголова обернулся, чтобы посмотреть, сколько раз ему еще будет нужно подтягивать лодку. И вдруг кровь застыла у него в жилах. Он увидел пылающие местью глаза выдры Грат.