Эдемский Маг (СИ) - Швейц Игорь - Страница 53

Убийца планов, жизней и городов.

Вор, подонок и лживый проходимец.

Уничтожитель, самопровозглашённый бог и каратель.

Обычный человек с непростой судьбой, но обидой на весь мир — Эрик Мартен!

Гнев начал закипать в районе груди. Он расползался дальше и дальше, щупальцами прорывая себе путь и находя нужные ему тропы. Сам же таинственный проход иной раз подсвечивался лёгким белоснежным светом, а каменные обтёсанные своды пещеры содрогались от звучных вскриков, улюлюканий и топота множества ног.

Сердце йокнуло, а лоб нестерпимо заболел. Второй чёрный, местами красный рог, вспорол кожу, оставив на земле подле ног Демьяна мелкие кровавые дорожки. Чавканье, которым сопровождался выход диковинного рогового образования, дошло до ушей и без того напуганного несчастного парня, заставив того заметить и кровь, и адскую боль, и вновь вернувшийся страх.

«Трус! Трус! Трус!» — его цепкие холодные от ужаса пальцы коснулись шершавых рогов, пощупали их, подёргали. Один был чуть больше, а другой, парень это чувствовал, только прорезался сквозь молодую юношескую кожу. Пальцы охватила дрожь и колонны мурашек поползли по всему телу, заставив Демьяна сложить руки по швам и тяжело выдохнуть.

«Сейчас не время для понимания происходящего бреда… Я хочу знать почему меня не убили. Я хочу понять, почему я здесь — гость. Но что более важно — я хочу услышать по каким причинам был отдан приказ об убийстве моих родителей…»

Зубы заскрипели, будто не смазанные петли; кулаки судорожно сжимались и разжимались; а грудь то вздымалась, то опадала от ужасного страха, давления и гнева… Целая буря, ураган, тайфун…

Людей всегда было трудно понять. То они слабые, робкие и беспомощные, то неожиданно хватаются за оружие, очертя голову несясь на недавнего друга или же давнего врага, которого боялись всю свою сознательную часть жизни.

Эмоции. Чувства. Они частенько контролируют и управляют людьми. Незримые и непознаваемые. То, чего недостаёт любым животным, растениям и всему миру. То, в чём сила человеческого рода, но также и его главная слабость.

Ни о каких рогах, ни о какой боли и речи быть не могло. Тайфун управлял его рукой и вот так, незаметно, смело и уверенно, пальцы схватились за зигзагообразные края подсвеченного белым входа в основную цитадель.

Рывок и его тело прошло сквозь последнюю преграду…

Сколько их было, этих препятствий, каков был тернист и, казалось бы, непроходим этот путь. Но даже такой слабый духом человек как Демьян прошёл его. Разве не это доказательство того, что всё в мире возможно, если ты верен своей цели?

Пара шагов. Ещё шаг. И ещё. Останавливаться было поздно, да и Демьян давно отбросил такие мысли. Идти вперёд и идти до конца, ведь он дал слово не только себе, но также друзьям и родным.

Шаг. Ещё. И ещё. Ноги остановились, но не покосились ни на миг. Они были не те, что неделю назад. Всё было по-другому, всё изменилось.

Вокруг взлетали крики и боевые кличи. Толпы чёрных отвратительных демонов на четвереньках шастали вокруг высокого, такого же чёрного как и все твари, огромного трона, из спинки которого гордо тянулись к необъятному потолку длинные белые пики, оканчивающиеся смертоносными лезвиями.

Муравьи и демоны. Бесконечные толпы покоились на чёрных уступах, будто бы составленных из обычной земли на разной высоте и площади. Они тянулись вдоль всего громадного по масштабам зала и с каждого доносились крики, ор, с каждого выплёвывали слюни и демонстрировали истинную безбашенность на пару с гневом и ненавистью. Пушистая шерсть демонов вставала дыбом, а яркость и белизна клыков в жутких настежь разинутых пастях лишь сильнее подстёгивала глупых муравьёв на лапоплескание и дикие крики.

Весь зал был этакой пародией на сам Чёрный город. Марионетки муравьи и чудовищные демоны, смеющиеся над несчастными уродливыми людьми, что обезумели под покровительством того человека, что позволил водрузить своё тощее тело на массивный трон и провозгласить себя королём и владыкой этого региона.

Весь зал кричал, хваля и радуясь отведённой каждому из них ролью. Каждый был под контролем, под тщательным надзором и неволей, однако каждый из них старался казаться счастливым, радостным и весёлым. А может и действительно считал себя таковым…

«Просто цирк. Чёртов цирк. В кого он превратил всех в этом городе? Кем окружил себя и кому позволил бесчинствовать? И как он, этот человек, позволил себе решать судьбы тысяч людей этого города?»

Они смотрели друг на друга. Забыв об завывающем фоне, не думая о пещерной зале, не боясь и не страшась существ, что выглядели как зомби, вели себя как животные, не боясь тех, кто уже давно отринул человеческую душу и повседневную мораль. Для кого видеть смерть и мучения — это величайшее наслаждение из величайших, а сражаться и насиловать — удел всей жизни! Для кого отобрать — хорошо, а избить — сама цель прихода в очередной муравейник, в котором проживает простой, и без того больной, несчастный и униженный мирный житель!

Демьян наконец взглянул Мартену в его тощее лицо. В эти впалые щёки и мелкий нос, в эту бледность, что тенью отпечаталась на его лице, в карие, совершенно обычные человеческие глаза и скупое, без прикрас подобранное, серое скучное одеяние. Чёрные шёлковые волосы легли на спинку трона, а осанка и впрямь была под стать королю:

— Приветствую тебя дома, мой любимый сын!

Демьян взглотнул, а его рог неприятно завибрировал, отвечая на зов таких же чернявых, намного более длинных и крупных рогов на лбу самого Эрика Мартена!

«Кассандра… Та королева… Быть не может! Тогда её мана мне показалась такой знакомой… Неужто… Неужто она моя родственница!»

Рога завибрировали с ещё пущей силой, отвечая на зов чёрных уродливых рогов Эрика Мартена. Того человека, который только что осмелился назвать Демьяна своим сыном!

Глава 24

Ветер вокруг этих деревьев всегда был свеж и чист. Он легко проносился по саду, нежно потрагивая листочки, поглаживая ветки и молодую кору только ещё растущих деревьев. И вот под такими тонкими молодыми стволиками стояла толпа. Полуобнажённая, без стыда прикрывающая лишь пах огромными листками лопуха. Мужчины и даже несколько женщин. Их волосы цвета золота сверкали посреди красивой ухоженной зелёной поляны.

Дети бога стояли и ждали. Они верили, надеялись и смиренно стояли на месте, со страхом озираясь по сторонам. Они прекрасно понимали, что поступают подло, что предают и бросают, но их вера в отца была настолько мала и, отныне, незначительна, что каждому из них давно было плевать видит он их, или всё же не видит.

Особо мощный порыв подхватил их длинные золотые волосы и поигрался с неровными краями зелёного крупного лепестка. Дети переглядывались, но не издавали и звука. Все молчали, пытаясь надеяться на хороший исход очередной предательской встречи.

Наконец это случилось и солнце враз потускнело, будто бы не хотя светить в мощные спины предателей. Чёрный змей, шипя и облизывая клыки сдвоенным юрким языком, выполз из-под накрытых большой тенью камней. Пара секунд и его чешуйчатое тело наконец заметили все собравшиеся под мелкими зелёными кронами. В глазах каждого ребёнка Бога был страх. Они боялись эту чёрную тварь, но и не могли просто игнорировать её речи. Что-то внутри желало выслушивать тысячи слов об, по сути, одном и том же. Их сердца хотели слышать ненависть и злобу в отношении собственного отца. Будь то Адам или Алерт — все они считали себя выше, умнее, нужнее и важнее бога. Собственная значимость и важность, мнимые сила и величавость — грехи и простые слабости на пару с комплексами плотно засели внутри их и без того хрупких душ.

Человек во много раз более сильный и умный, нежели остальной тварный мир, но в ту же секунду мысли, эмоции, чувства и душа — его величайшие уязвимость и слабость. Человек гораздо более хрупкий и шаткий, даже его собственная душа — стеклянная ваза. Будь ты жителем Эдема, будь ты самим Богом — в этом весь человек!