Эдемский Маг (СИ) - Швейц Игорь - Страница 49

Муравей потрагивал витые усы, а его лапки с трепетом дрожали:

— Мы столько лет верили в спасение… Кажется, будто мы смелые воины, блестяще справляющиеся со своими обязанностями, но на самом деле каждый из нас лишь заложник в лапах врага. Мы пленники этого мира, который нас изуродовал до такой степени… Это магия… Это она сделала нас такими. — Маврикий смотрел на своё хитиновое тело, неистово дёргал усы и проклинал самого себя за столь ужасное положение. Однако в его гигантских глазах не было ни слезинки. Они были суше и знойнее пустыни. — Мы хотим идти за тобой. Наше рабское начало выбрало твою силу, мощь и стать. Прими нас в свои ряды и позволь хоть раз почувствовать свободу, развязанные руки и радость от смерти злейших врагов!

Муравьи стихли, покорно склоняя головы к заражённой смертью земле, которую они сами и изуродовали. Но они точно понимали собственную вину и признавали её. И в этом рабопреклонённом жесте насекомые словно извинялись перед городом, который они собственными руками превратили в пепел и прах давно минувшей прекрасной жизни.

— Земля сама превратила нас в таких отвратительных созданий. Мы родились в самой глубине мира, магия нас не пощадила, из людей потихоньку делая вот такими страшными монстрами. Хоть мир нас и покалечил, мы не собираемся мстить ему, следуя идеологии Мартена. Наша цель в другом и, надеюсь, она совпадает с вашей. — игриво по-доброму промурлыкал муравей. Его глаза говорили правду, к которой им пришлось смириться, хоть это было и тяжко.

— А вы стойкие, однако. — ботинки Саркиса шумно ходили взад-вперёд, сам же маг взялся за подбородок, о чём-то раздумывая и приходя к каким-то своим выводам. — Отринули ненависть, злость, отринули те чувства, что ведут к разрушению и смертям, даже несмотря на лишение облика людей и прекращение дальнейшей людской жизни. — эдемскому магу явно нравилось рассуждать вслух, что он не приминул продемонстрировать перед бывшими стражниками королевства, с любовью построенного Эриком Мартеном. — Вы не такие трусливые комки дерьма, как жители этого города! Потому можете смело идти к цели, без зазрения совести и боязни шагая за моими богатырскими плечами!

Дружно-ликующий вой взмыл над горевшим, изрядно почерневшим и развалившимся замком. Каждый муравей хлопал в ладоши, кто-то искренне улыбался, а были и такие, что смахивали привычные людям голубые слёзы.

— Стойкости вам не занимать, ребята! Вы потеряли всё, но не лишились головы окончательно. Вы подчинились Мартену, но помнили о своей испорченной жизни. Вы никогда не забывали о том, что вы — самые настоящие живые люди! — вой взмыл ещё сильнее, вихрясь и вздымаясь над умирающим городком. — Маврикий, ты готов идти вперёд, не взирая на те трудности и лишения, ждущие всех нас впереди?

Тишина неожиданно накрыла толпу кланяющихся муравьёв. Где-то с краю чёрной поляны ничком лежали несколько трупов им подобных, покрошенных в тонкую капусту, но никто и глазом не пошевелил в их сторону. Насекомые, что раньше были обычными людьми, такими как все остальные в этом мире, увидели в эдемском маге ту силу, мощь и стать, которую они ждали столько лет.

— Мы готовы не сейчас и не вчера, мы готовы всю свою жизнь. Давай держать оружие вместе. Давай сделаем оружием единым и как можно более разящим. Слава свободе и добру! — ликующие крики, казалось, могли достигнуть краёв этого города. Громкие, звенящие и невероятно взывающие к сердцам.

Саркис улыбнулся, внезапно ощущая сосущую душевную пустоту, поднял посох высоко над головой, заставив навершие засветиться мягким синим светом, а пыль начать раступаться пред летящим в землю фиолетовым посошком.

В следующее мгновение земля содрогнулась, словно мышца от судороги, и истошно завопила, всё больше напоминая умирающего зверя. Посох был опущен, словно занавес ужасному сатанистскому режиму, царившему в этом отрезанном от мира оплоте зла.

Струйка льда, будто прозорливая ящерица, юрко пустилась к замку. Как только её острый холодный конец коснулся горящих чернеющих стен первого этажа, всё строение начал охватывать мороз. Снежная пурга налетела как тайфун, облачая старое здание в свою непробиваемую броню. Сантиметр за сантиметром покосившееся, но ещё держащееся на ногах гордое здание превращалось в неестественный айсберг посреди чёрного моря. И как только ледяные цепкие лапы коснулись красного щербатого шпиля…

— Мы вместе изничтожим эту рану на теле мира! Мы сможем сделать то, что боялись остальные! Мы излечим то, что было создано самим Богом!

Шпиль сковало полностью, не оставив и сантиметра живого места. Снежинки кружились вокруг него, крича о победе этой уничтожительной природной стихии.

— Да возрадуется отец мой, да увидит он спасителей его даров! — крикнул эдемский маг, совершенно не думая о своих словах, что по началу он планировал держать ото всех в тайне.

Айсберг треснул и стал расходиться в стороны, разрушая всё, что было им с аппетитом проглочено. Стены искрошились в мелкую крошку, а сейчас летели вниз вперемежку с искрящимся льдом. Пара секунд и замок потонул в морозно-пыльном облаке, превратившись в грязную противную гору. Вся мебель, все доспехи, все окна, шторы и позолота оказались уничтожены одной банальной не сложной атакой.

Саркис залихватски присвистнул, покачивая головой в сторону бывшего замка:

— Так мы поступим в отношении этих маньяков. Никогда не сдавайтесь, а сердца оставьте верными своему делу!

Армия медленно потекла вперёд, оставляя за собой видимый бороздящий след, эхо бравой песни и груду обломков, поблёскивающих позолотой и укрытых белым пушистым снегом.

***

Его глаза разомкнулись позднее, чем он пришёл в себя. Переход сквозь пространство не мог так легко даться обычному магу со средним уровнем маны внутри.

Вокруг было на удивление тихо, хоть уши изредка улавливали посторонние восторженные вскрики и жёсткие хлопки. Однако все эти звуки были точно где-то в глубине, под толщей чёрной больной городской земли.

Вялый расплывающийся взгляд был прикован к далёкому купольному потолку, в центре которого покоилась явно дорогая роскошная лампа, подобную которой Демьян уже лицезрел в средневековом покосившемся замке.

— Вот чёрт! Как же болит голова… — если бы Демьян коснулся той самой дико ноющей и болящей точки, то с удивлением бы нащупал нечто острое. Острое и страшное. Нащупал бы то, что находиться там попросту не могло. Нащупал бы прорезавший кожу и быстро растущий молодой чёрный рог, покрытый лёгкой корочкой спёкшейся крови.

Вторая половина лба уже начинала надуваться и превращаться в огромный жирный холм, из которого обязан был родиться такой же острый уродливый рог.

«Я… Я выдержал этот перелёт… Пространство пыталось отторгнуть меня… однако… я выстоял против этой силы. Та магичка… она сильна и опасна. Не так, как сухой некромастер дед…»

Парой часов ранее…

Он был удивлён, когда встретил шикарную широкобёдрую девицу, молоденькую как яблоко, румяную как ягодку. Единственное, что насторожило Демьяна — она была мертва и не жива, как фарфоровая кукла. За всеми её красками, пышностями и улыбками скрывалось её истинное «я».

— Ты же мёртвая, да? — прямо и уверенно спросил Демьян, не заботясь об улыбке молодой девушки, что не замедлила замениться на недвижимую безразличную маску.

— Мне говорили, ты гораздо трусливее и запуганнее… Вероятно, Эрик не на то рассчитывал.

Маг был даже польщён. Он действительно не дрожал пред врагом. Первый раз в жизни он не дрогнул, не побоялся и не отступил. Это была его первая победа, одержанная над своим пугливым началом.

— Нельзя быть ни в чём уверенным. Особенно если ты надеешься на слабость и робость врага. — кудрявый маг изменился. Если б его увидел Саркис, то он тут же бы улыбнулся, посмотрел на друга как на героя, положил горячую ладонь на голову и приправил бы это словами: «Дави эту вражескую тварь!»

Большебёдрая и довольно грудастая деваха не торопила события, внимательно осматривая совершенно привольно сидящего на стуле мага. Она давно заметила и внезапную смелость, взявшуюся будто бы из ниоткуда, и его достаточно вольные смелые слова.