Лекарство от боли (СИ) - Грей Дайре - Страница 76

— Отдыхай.

Икар направился к выходу прежде, чем девушка успела выдавить хоть слово. Разум все еще отказывался понимать происходящее. И только когда за коммандером закрылась дверь, ее окатило холодной волной осознания: она пробудила принца Киориса.

Глава 58

Байона впустили сразу же, стоило лишь коротко постучать в дверь. Освещение в каюте оказалось приглушено. Иллюминаторы закрыты плотными шторами. Теплый полумрак окружал фигуру в просторном белом халате, сидящую за столом.

— Иерия, как вы себя чувствуете?

Он подошел ближе, отмечая, что ужин не тронут, а рыжие волосы кажутся тусклыми. Филис продолжала смотреть перед собой, позволяя ему разглядывать четкий профиль с напряженной челюстью и плотно сжатыми губами.

— Как будто убила пару десятков живых существ, — голос у нее оказался хриплым, будто больным. — А вы, капитан? Как вам первый бой после отставки?

Не поворачивая головы, она жестом пригласила его занять свободный стул.

— Намекаете на то, что вы меня так и не допустили? — Байон решил сыграть на профессионализме и добился прямого взгляда вишневых глаз. Усталого. Лишенного былого тепла и понимания.

— Сейчас я — не ваш куратор, а вы — не мой подопечный. В ближайшее время я никому не стану оказывать профессиональную помощь, разве что Хлое завтра, но затем — все.

— Почему?

— Я убила людей, — взгляд стал жестким. — Пусть не своими руками, но убила. Я знала, что так будет, но все равно спровоцировала их.

Байон нахмурился и подался вперед.

— И что теперь будет?

— Ничего, — она покачала головой, и жесткость исчезла, оставив нечто незнакомое. — Верховная жрица уже получила мой короткий отчет, завтра мы поговорим. А потом я удалюсь от мира, чтобы подумать и снова обрести гармонию с собой. Так или иначе, здесь и сейчас я лишь киорийка, а не служительница Храма. Я не стану давать советы или судить вас. Но могу выслушать…

— Это взаимно. К тому же вам нужно поесть.

Капитан отвел взгляд и снова осмотрел каюту. На прикроватной тумбочке остался полупустой тюбик с мазью. А около входа в очистительную зону валялось смятое алое одеяние. Он сам не мог бы объяснить, зачем пришел сюда. В поисках успокоения или в тревоге за женщину, которая целый месяц заботилась о нем и пыталась помочь. Вернуть его к жизни. Странно сейчас видеть ее такой… опустошенной. И хочется помочь, но чем, если он сам далеко не в порядке?

— Я видела вас на Киорисе, когда вы пытались спасти нас, — жрица все же взяла ложку и придвинула к себе тарелку с творогом и фруктами.

— О, гран-коммандер Валирис пришел в восторг от моего поступка. Если бы я уже не был в отставке, он бы с удовольствием отстранил меня сам.

— Но вы как-то оказались на К`Шиитре…

— Благодаря коммандеру Искарису. И его прямому обращению к главнокомандующему, — Байон вздохнул, понимая, что стоит быть честным хотя бы ради себя. — Я не горжусь тем своим поступком. Решение было импульсивным. Если бы я подумал, то понял бы, что Охотники справятся лучше. Не говоря уже о военных. Но я увидел, что они схватили Александру и вас, и… Дальше вы видели.

— Как бы все не оказалось, в тот момент я была рада вас видеть. Я понимала, что нас ждет, если похищение удастся, но ваше появление позволило надеяться на благоприятный исход. Я знала, что вы сообщите принцу, а он не оставит ситуацию без внимания…

Капитан понимающе улыбнулся. Он испытал облегчение от того, что ему не сочувствовали. И не лезли в голову. Исчезли привычные рамки, и они остались обычными собеседниками, встретившимися после тяжелого и долгого дня, чтобы поделиться мыслями и чувствами.

— Вы спрашивали про первый бой после перерыва… — он взъерошил волосы пятерней и откинулся на стуле, пытаясь подобрать слова. — Я думал, что будет проще. Я ведь умею летать. И убивать. И… Я думал, что вернусь. Хотел вернуться. Воевать с Этрой. Увидеть победу. Но я не смогу… Вы знали?

Филис ела медленно, выбирая кусочки груши и смакуя каждую ложку. Она подняла на него взгляд и устало кивнула:

— Вы не были готовы с этим смириться. Поэтому я молчала.

И снова жрица оказалась права. Стало горько, будто он потерял часть себя. Но Байон медленно кивнул, соглашаясь:

— Да, теперь я понял. Там, во время боя я старался действовать как обычно. Координировать группу, наблюдать, страховать. Раньше это занимало все мое внимание, и давалось легко, естественно. Сегодня же… Я будто каждый раз прикладывал в два раза больше усилий. Чтобы сосредоточиться, чтобы собраться, придумать следующий шаг. Я словно стал тенью себя прежнего. Как только мы вернемся на Киорис, я подам в отставку по всем правилам.

Озвученное решение словно сняло груз с его плеч. И пришло понимание, что так действительно будет лучше. Ему и всем вокруг.

— Я благодарна вам за то, что вы сделали. И вам, и капитану Окиносу, и коммандеру Искарису. Вы появились очень вовремя, и я не знаю, что стала бы делать, если бы не вы. Александру нельзя было отдать Этре…

— А вас? Разве вы не должны помнить о себе?

Филис отодвинула почти пустую тарелку и взглянула на свои руки.

— Кажется, в тот момент я забыла обо всем остальном. Точнее еще раньше, когда мы только попали к шиитранцам. Я боялась за девочек, за Сашу, а на страх за себя места не хватило. Да и потом… Они так переживали… Я опасалась только того, что кого-то из них запрут в карцере, и тогда любая надежда на спасение исчезнет.

— Они переживали за себя, а вы — за них, — почему-то жрицу стало жаль и захотелось хотя бы подбодрить. — Но действовали вы превосходно. Капитан Окинос искренне восхищен вашим самообладанием и смелостью на арене, когда вы сломали руку распорядителю и бросились бежать.

— Я увидела Сашу. Поняла, что она в порядке, а значит, нужно увести ее как можно дальше от этроссов. А потом просто бежала… Кажется, я никогда так быстро не бегала…

— Вы так заботитесь о девушке потому, что она… имеет политическую ценность?

Жрица одарила его выразительным взглядом, заставившим поднять руки в примирительном жесте и пояснить:

— Я не осуждаю. И не собираюсь судить. Всего лишь хочу вас понять. Почему вы столько для нее делаете?

Взгляд немного смягчился, а затем стал задумчивым.

— Вы задали правильный вопрос, капитан, но ответ мне еще только придется найти. Изоляция пойдет мне на пользу. Раз даже вы, не имея соответствующего опыта, заметили проблему, мне есть, о чем подумать, и что решить. Благодарю.

Стало тихо. И тишина показалась Байону слишком… интимной. Ему стало неуютно. И отнюдь не от того, что обстановка выглядела враждебной. Скорее уж наоборот. Диалог на равных неожиданно раскрыл Филис совершенно с другой стороны, показав, что жрица тоже живой человек. Со слабостями и надеждами. Вот только намного проще было воспринимать ее далекой и недосягаемой.

— Вам нужно отдохнуть, — он встал и задвинул стул. — Не буду вас утомлять. Доброй ночи, иерия.

Все в той же тишине капитан направился к двери, чувствуя, как все быстрее начинает колотиться сердце.

— Вы уверены, что хотите уйти? — хриплый голос догнал его у порога, до того, как распахнулась дверь. Заставил остановиться и сделать глубокий вдох.

— Если я останусь, иерия, то могу совершить еще одну ошибку. А мне кажется, что их уже достаточно.

— Вы уверены, что остаться будет ошибкой?

— Нет, поэтому хочу уйти.

Байон смотрел только на дверь перед собой, но не двигался с места.

— Хотите или считаете, что так будет правильно?

Он закрыл глаза, понимая, что его только что загнали в простейшую ловушку логики и эмоций. Мужчина не мог сказать, что хочет уйти, но и признаться в обратном тоже. Он перевел взгляд на сенсор и одним движением заблокировал дверь, а затем обернулся. Филис стояла, скрестив руки на груди и опираясь на стол, и смотрела на него. Она не улыбалась. И выглядела совсем иначе, чем в Храме.

— Ты понимаешь… — попытался заговорить Байон, но жрица перебила: