Возвращение корабля-призрака - Джейкс Брайан - Страница 62

— Слушайте! Это что такое? Неужели мне не достанется ужина? — раздался вдруг над ними знакомый голос, и Бен с Недом сразу проснулись.

Доминик, едва передвигая ноги, вошёл в пещеру и упал на дремлющего Неда.

— Вот уж не думал, пока искал эту пещеру, что когда-нибудь снова увижу яркий, жаркий очаг. Заметил мерцающий огонёк и сразу пошёл сюда.

Бен протёр глаза и заморгал.

— Добро пожаловать домой! Где ты был? Арнела вас ищет. Ты, пока шёл сюда, случайно не видел Кэрей и нашего медведя?

По щекам Доминика струилась кода — это таял лёд, покрывавший его волосы.

— Нет, Бен, не видел. Я очнулся в сугробе. Думал, что не выберусь, кажется, целый век разгребал снег. Потом все бродил и бродил среди каких-то низкорослых деревьев. А когда пригляделся, сообразил, что нахожусь где-то у подножья горы, а деревья кажутся маленькими из-за того, что оползень завалил долину. На самом-то деле я блуждал не между деревьями, а между их верхушками. Представляешь, так и замёрз бы до смерти.

Бен смотрел, как жадно Доминик набросился на хлеб и на гренки с сыром.

— Какое счастье, что ты жив, Доминик!

— Чего, слава богу, не скажешь об этих негодяях Разанах, — кивнул, подняв на Бена глаза, художник. — Никто из них не мог уцелеть после такой лавины. А если кто и уцелел, тому пришлось ещё хуже. Представляешь, каково оказаться погребённым заживо?

Бен вглядывался в мерцающее пламя.

— Не забывай, что туннели ведут вниз. Все эти камни и снег, попав туда, в один миг заполнили пещеры. Там все погибли, не успев и глазом моргнуть. Разаны исчезли навсегда, в этом я уверен!

Доминик прикрыл глаза рукой и тихо проговорил:

— И Адамо с ними, если только он там был. Бену пришлось согласиться.

— Да, ничего у нас не получилось, хотя мы и избавили графа от такого неприятного соседства, как эти Разаны. Правда, я помню, Магуда сказала, что Адамо умер. Странно как-то она это сказала, хотя точных слов её не помню. Может, завтра, когда приду в себя, память ко мне вернётся.

Оба юноши и пёс заснули возле очага. В голове Бена царила благословенная пустота. Он словно потерял сознание.

Козы тоже улеглись вокруг спящих друзей, им хотелось быть поближе к огню. В пещере воцарились мир и покой. И на хаос, сотворённый лавиной, опустилась тишина.

Арнела вернулась за час до рассвета. Как только в проёме, ведущем в пещеру, возникла их могучая хозяйка, козы заблеяли. Нед вскочил и бросился к Арнеле здороваться. Его лай разбудил Бена и Доминика, оба накинулись на Арнелу с тревожными расспросами.

— Где Кэрей? Вы нашли её?

— Она не пострадала? Не… погибла?

Козы блеяли, как сумасшедшие. Они быстро забились в дальний угол пещеры и продолжали шуметь там.

Арнела подняла руки.

— Тише! — прокричала она. — Замолчите все! Все — и пёс, и Бен, и Доминик, и козы, — все смолкли.

— Нет, Кэрей не погибла и не ранена, — продолжала Арнела, уже не повышая голоса. — Но не я нашла её. Её нашёл… вот кто!

В пещеру на задних лапах вошёл медведь, неся на передних лапах девушку. Он осторожно положил её на пол между Беном и Домиником. Громко заблеяв от ужаса, козы выбежали из пещеры.

Арнела грела руки у огня.

— Я нашла медведя, он бродил вокруг, держа в лапах девушку. Он не подпускал меня к ней. Тогда я заставила его следовать за мной, и вот он здесь. Это всё, что я могу сказать.

Бен уловил мысли Неда: «А ещё, что мы все живы, а главное, снова вместе!»

Проникнув в пещеру, утреннее солнце осветило забавную сцену: козы сбились в кучу у входа, они боялись, как бы медведь не загрыз их. Целая и невредимая, Кэрей пила травяной чай, с нежностью поглядывая на спящего медведя. Он лежал возле неё, от его шкуры поднимался пар. Девушка ласково поглаживала зверя.

— Он остался со мной, носил в лапах, защищал, только не понимаю почему.

Доминик поскрёб в затылке.

— Кто знает? Может, из-за того, что ты была добра к нему. Ведь именно ты, Кэрей, не хотела, чтобы он оставался в клетке. С первой же минуты, как ты его увидела, ты уверяла, что спасёшь его. Видно, он — доброе создание. Можно я его поглажу?

— Погладь, — улыбнулась Кэрей. — Он тебя не укусит.

Доминик ласково похлопал медведя по голове. Похоже, тот был настроен вполне мирно. Осмелев, Доминик почесал ему шерсть под ошейником, как всегда чесал Неда. Но медведь резко выпрямился и отшвырнул Ликотворца в сторону, схватившись лапами за железный ошейник.

Кэрей стала успокаивать зверя, прижавшись щекой к огромной медвежьей лапе.

— Тихо, тихо, мой бедный друг. Разве Доминик сделал тебе больно? Я уверена, он этого не хотел, правда, Дом?

Медведь обратил на Доминика большие, печальные и влажные глаза. Некоторое время художник вглядывался в них. И. вдруг ахнул.

— Бен, Арнела, несите сюда факел, поближе к его морде. С этим зверем что-то странное.

Кэрей встала на защиту своего медведя.

— Не делайте ему больно, не пугайте его! А не то я перестану с вами разговаривать! Навсегда!

— Обещаю, мы его не обидим, — заверил её Бен. — Пусть Доминик как следует рассмотрит его. Твой медведь с нами в полной безопасности.

Набравшись смелости, Доминик сел как можно ближе к зверю. Арнела и Бен держали факелы, а Кэрей в тревоге слонялась за спиной животного.

— Что там, Доминик? — со страхом спрашивала она. — О, пожалуйста, скажи мне!

Ликотворец из Сабады пристально всматривался в глаза медведя. Прищурился, но не смог сдержать слёз, хлынувших по его лицу.

— Это человек! — зарыдал он. — Человек, заключённый в медвежью шкуру!

Медведь кивнул головой, насколько позволял ему ошейник, унизанный гвоздями, и издал долгий страдальческий стон.

Нед беззвучно воззвал к Бену: «Чего ты слушаешь, открыв рот и сложа руки, освободи несчастного!»

Арнела достала свой острый кривой нож.

— Сейчас я избавлю его от этой грязной шкуры!

Кэрей протянула руку.

— Нет, Арнела. Это сделаю я. Дайте мне нож. Поищите, не найдётся ли мягкой тряпки или мха, и намочите её в тёплой воде. Да, а нет ли у вас чего-нибудь, чем можно разрезать ошейник?

Кэрей подошла к медведю и взяла его морду в свои ладони.

— Не двигайся, доверься мне. Тебе не будет больно.

Медведь прижался носом к её лбу.

— М-м-м-м-м-м-м. — Он опустил голову, положив её на колени девушки.

Ариела порылась в своих вещах и нашла старый напильник.

— Сколько уродливых копыт я им подпилила!

С величайшей осторожностью Кэрей подложила под ошейник тёплый и влажный мох.

Бен услышал, как она, не в силах сдерживать гнев, приговаривала, скрипя зубами:

— Этот ошейник утыкан гвоздями с двух сторон. Грязные, подлые Разаны! Как они посмели так поступить с человеком? Я рада, что они все погибли! Рада!

Арнела подсунула под ошейник руку и отпилила позеленевшую медную заклёпку, скреплявшую концы ошейника. На это сильной женщине много времени не потребовалось. Одним взмахом мускулистых рук она сорвала с шеи животного железную полосу и отшвырнула её от себя.

— Ну, давай, Кэрей, посмотрим, на кого похож наш медведь!

Чуткими пальцами девушка нащупала ряд тугих стежков из сыромятной кожи, соединявших голову с телом. Тряпкой, смоченной в тёплой воде, она протёрла шов. Засохшая кровь и свалявшаяся шерсть разделились, и ей стало видно, что надо делать. Стежок за стежком Кэрей, орудуя ножом Арнелы, разрезала жёсткие нитки и вскоре распорола все швы вокруг шеи. Она просунула руку под шкуру, чтобы не поранить находящуюся внутри голову, и осторожно двинулась к макушке. Всё это время её пациент лежал совершенно тихо, не издавая ни звука. Арнеле пришлось помочь Кэрей, они вместе сняли с несчастного медвежью голову. Под ней действительно оказался живой человек.

Он лежал молча, из больших карих глаз по щекам катились слёзы. Длинные грязные волосы, чёрные, как вороново крыло, прилипли к лицу. Нос был сломан, кожа стала бледная, восковая. Отросшие борода и усы почти скрывали губы. Шею избороздили царапины и рубцы от ошейника с гвоздями, зубы пожелтели, покрылись пятнами, но сохранили хорошую форму. Определить возраст человека было трудно, но казалось, что ему лет двадцать. Глаза не отрывались от лица Кэрей.