Каста Неприкасаемых (СИ) - Емельянов Дмитрий Анатолиевич "D.Dominus" - Страница 35

Задумчиво верчу головой, словно надеясь, что увиденное принесет мне подсказку. Перед глазами медленной чередой проходят: длинная стена забора, кусты, столб с перекладиной и бойцовской грушей. Мысленно пытаюсь упорядочить воспоминания: – «Как на мосту, так и с дворовыми был всплеск высочайшего напряжения и желания выжить». – Взгляд неожиданно упирается в висящий на столбе набитый мешок, и в голове рождается идея, как можно воспроизвести те ощущения.

Медленно, не спуская глаз с груши, отхожу на край ринга. Зажмурившись, пытаюсь полностью абстрагироваться и внушить себе мысль, что столкнувшись с мешком я разобьюсь насмерть. Затем, выдохнув, бросаюсь прямо на столб.

Мгновенно набрав скорость, мчусь изо всех сил и… Бах! Сталкиваюсь с подвешенной грушей. Вкопанный столб, скрипнув, принял на себя удар. Мешок вмялся в брус, а я, слегка очумевший, стек по нему на землю. Боли практически не чувствую, в голове лишь разочарование – не получилось!

Стискиваю зубы и вновь бреду на край ринга. Еще один забег. Краткий миг ожидания чуда и… Дикая боль в плече опережает мысль – да что же не так-то! Поднимаюсь на ноги и отряхиваю песок с колен. Исподлобья гляжу на треклятый мешок, и вдруг перевожу взгляд на каменный забор.

– Ну нет! – Перехватываю еще только зарождающуюся мысль. – И так живого места на теле нет!

Как не убеждаю себя, а идея, что в эксперименте не хватает реальной угрозы жизни, никуда не пропадает. С чувством обреченного на смерть отхожу на край и готовлюсь к безумному броску. Каменный забор – это не мешок с соломой, врезаться в него на полной скорости грозит как минимум серьезной травмой, но меня уже не остановить.

«Надо полностью расслабиться, не думать о защите. Отдать заклинанию безраздельный контроль за самосохранением, – повторяю и повторяю как одержимый, – и тогда оно включится и накроет меня Сумраком».

Убеждаю себя как могу, хотя сам не очень-то и верю в свою идею. Не верю, но ничего не могу с собой поделать, эта мысль настолько крепко засела в моей башке, что без проверки от нее не избавиться, даже если придется разбить голову о камень.

Накручиваю себя до последнего и с криком «Убьюсь, но пробью эту чертову стену!» бросаюсь вперед. Песок летит под ногами, гранитные валуны забора растут на глазах. Становится реально страшно, но я не останавливаюсь, а в каком-то безумии еще добавляю хода. Последний шаг до стены, зажмуриваюсь, но не торможу. В полной темноте жду взрыва боли и вдруг осознаю свою почти полную неподвижность и разрывающую уши ватную тишину.

Медленно-медленно приоткрываю глаза и облегченно выдыхаю – получилось! Вокруг уже ставшая привычной бескрайняя серая взвесь и уходящие за горизонт вершины пологих холмов. Эта унылая картина еще никогда не вызывала во мне столько счастливого восторга. Я справился, я был прав! И тут же упреждающий испуг уколол разум:

«Аккуратней, не испорть все своей щенячьей радостью!»

Булыжники стены нависают буквально в ладони от моего носа, а сам я в заторможенном виде продолжаю свой летящий бросок. Стена, пусть и еле заметно, но приближается, и я понимаю – стоит сейчас вывалиться из Сумрака, и убойный полет продолжится уже с настоящей инерцией. Осознав опасность, осторожно прикрываю веки и стараюсь не шевелиться. Я помню, любое движение приведет к выбросу в реальность, а этого допустить никак нельзя. Не открывая глаз, представляю свою парящую сверху тень и провожу ритуал вхождения. Сумрачная субстанция медленно проникает сквозь тело, и, наконец, я могу утереть пот. Ощущение контроля в Сумраке ни с чем не перепутаешь.

Останавливаюсь и встаю на ноги. Передо мной вплотную стоит каменная стена забора, и глядя на выступающие края кладки, я понимаю – если бы на их месте стоял реальный враг, то я был бы уже сражен ударом сумрачного стража. Эта мысль омрачает прилив радости и требует переоценки всего процесса. Плавно выхожу из Сумрака и, развернувшись, шагаю на другой край ринга. В голове уже ясно прорисовывается новая задача: «Если на момент вхождения в Сумрак я не буду способен отразить атаку стража, то вся затея бессмысленна. У серьезных противников есть хоть какое-нибудь заклинание, а значит, есть и страж, который не даст мне времени на раскачку. Не говоря уж про Парса. Те чудовища, что я видел у него за спиной, порвут меня в лоскуты и не поперхнутся. Первое, что надо сделать – это уменьшить до минимума время между вхождением в Сумрак и контролем над ним».

Еще с десяток попыток и мне удается добиться полной синхронизации экстремального вхождения с овладением контроля над Сумраком, но все равно гложет понимание – все протекает слишком быстро, и я все равно не успею выставить эффективную защиту.

Шагая по песку, в очередной раз пытаюсь упорядочить свои мысли: «Влетаю в Сумрак и что? Сначала надо определить откуда атакует страж, потом выставить щит. Нереально! Дистанции практически нет, когда я увижу стража, то буду уже атакован и скорее всего мертв. Защита нужна до того, как я его увижу».

Останавливаюсь пораженный открытием. Входить в Сумрак надо с уже выставленным щитом! В сомнениях, получится ли, выхожу на рубеж. Вдох, выдох! Полное отключение. Пошел!

С разбега несусь на двухметровую каменную преграду и… Все проносится в один миг. Сумрак, контроль, щит! Получилось активировать щит прямо в мгновения входа в Сумрак, но возник он немного не там, где я планировал, но и так, я достиг очень интересного результата. Щит поднял вихри Сумрака, и я не зависаю перед стеной как обычно, а взлетаю в серую взвесь, словно оттолкнувшись упругим шестом. Разинув в безмолвном крике рот, перелетаю через забор и, подняв фонтан пыли, падаю в серую взвесь.

Поднимаюсь и, не веря глазам, смотрю на преодоленную высоту. Несколько мгновений полного столбняка, и только потом осознание: «Я, как прыгун с шестом, только вместо длинной пружинистой палки мой собственный сумрачный щит».

Это открытие настолько будоражит будущими перспективами, что, боясь сглазить, я даже гоню радостную эйфорию: «Не время радоваться! Сначала надо прочно овладеть этим навыком, а потом уже думать о перспективах».

Отхожу подальше от забора и с разбегу несусь обратно, считая шаги. Раз, два… семь… двенадцать! На одном выдохе – Сумрак, контроль, щит! Взлетаю в пропитанный тяжелой серостью воздух и, сделав кульбит, опускаюсь на ноги с другой стороны.

Уф! От восторга не могу вымолвить ни слова. Полет, пусть и медленный, слегка заторможенный серой взвесью, но все равно полет! Ощущения непередаваемые. Словно завороженный бегу опять на рубеж и проделываю свой трюк еще раз. Потом еще и еще, пока давление Сумрака и усталость не останавливают мой безудержный порыв.

***

Лежа в кровати, восторженно пялюсь в потолок. За маленьким незанавешенным окошком чернота ночи, но сна ни в одном глазу. Нутро прям распирает от желания поделиться радостью хоть с кем-нибудь, но я один в этой комнате, в этом доме и даже в целом мире. Может быть впервые в жизни на меня реально давит горечь собственного одиночества. Есть правда Гор, но мы с ним как бы в ссоре, и звать его первым – это почти признать себя виноватым, а этого делать мне очень и очень не хочется.

Через минуту все-таки не выдерживаю и зову демона:

– Гор, как думаешь, то что я сделал, это какой уровень?

В ответ слышу долгую тягучую тишину, и уже начинаю думать, что демон все еще дуется, когда в сознании появляется знакомый скрипучий голос.

Значит, как узнать что, так Гор помоги, расскажи. Сразу и доверие появляется и грубить перестаем, а как обязательства подписать, так тут непременно тысяча подозрений и ослиное упрямство.

На это у меня, конечно, есть свои возражения, но ссориться со своей темной стороной сейчас не хочется, и я пытаюсь ее задобрить.

– Послушай, ты же сам демон и должен меня понимать как никто. У вас же недоверчивость и подозрительность в крови. Договор выполняется, только если он подписан равными, а у нас совсем не так. Ты великий и могучий демон, а я кто, всего лишь человек, да еще и самый бесправный. Может быть потом, когда я сам смогу добиться хоть каких-нибудь высот в этом мире, мы и вернемся к соглашению. Ведь оно должно быть принято добровольно, а не в условиях жесткого давления.