Талисман из Рэдволла - Джейкс Брайан - Страница 23

—Все болит… Жжет… Воды!

—Сейчас, сейчас, — заторопилась Ифира, но, прежде чем она успела добежать до берега, умирающая захрипела, заколотила по земле всеми лапами и тут же затихла.

Гробит толкнул ее лапой:

—Готова! Кровь и клык, ну и дела!

Они привязали к телу несколько камней и швырнули его в реку. После этого Ифира и Волог присели, чтобы обсудить, что делать дальше. Грувен присоединился к остальным, разбредшимся по лесу в поисках ягод и птичьих гнезд. Его распирало возмущение наглостью этих двух самозванцев. Жуя корни одуванчика и держа в лапах два яблока, он вернулся и подсел к Вологу-лучнику.

—Ну, что теперь?

Волог указал одной из своих стрел на противоположный берег.

—Надо обследовать оба берега. Выдра могла и там наследить.

—Я не поплыву туда, — занервничал Грувен. — Река глубокая.

Волог смерил его презрительным взглядом:

—Да и не надо… вождь. Оставайся лучше здесь. Меньше вреда.

Ифира для проверки вошла в реку. Ее чуть было не унесло течением, и Волог едва успел протянуть ей лук, чтобы вытащить обратно.

—Этот дуралей прав, — указала Ифира в сторону Грувена. — Течение быстрое, река глубокая. Водоросли вокруг ног обматываются. Кажется, я на Бельмину наступила. Надо брод искать.

В поисках брода прошел весь день до вечера. Ничего не заподозрив, они миновали место, где отдыхал Таг, вытащив свою лодку на берег. К вечеру добрались до излучины, где река замедляла бег, чтобы затем снова спрямить русло и выйти на быстрину.

—Здесь немножко крутит, но это не страшно, — утешала всех и себя Ифира. — Зато у того берега тишь да гладь. Вон, камыш растет, значит, никакого течения нету. Ребро, Гробит и Раббад, пошли со мной, остальные — здесь с Бологом.

Держась за лапы, звери во главе с Ифирой вошли в реку. На середине пришлось вытянуть шеи, чтобы не захлебнуться.

—Придется плыть, — прохрипел Раббад. — Глубоко!

—Дальше будет помельче, — успокоила Ифира. — А если разжать лапы, беды не оберемся.

Но мельче не стало. Противоположный берег крутой и скалистый, река не мелела до самого берегового откоса. Течение, однако, сильно замедлилось. Ифира вошла в густые заросли прибрежных камышей.

—Почти пришли… Ой! Кусается!

Забыв про собственные наставления, Ифира вырвала лапу у Гробита и припустилась к берегу вплавь. В панике она стрелой взлетела на береговую скалу.

Трое в воде остались каждый за себя. А вода вокруг них вдруг шумно забурлила. Из камышей выплыла стая налимов, привлеченных чужаками. Распластавшись на скале, Ифира протянула древко копья Гробиту, который, вопя, вцепился в него и полез из воды.

—А-а-а-а-а! Он меня сожрал!

Ифира схватила каменный осколок и забарабанила по голове здоровенного налима, сзади вонзившего зубы в Гробита. Горностай Ребро, недолго думая, быстро и неуклюже поплыл. За ним, разрезая воду закругленными спинными плавниками, устремились два налима. Одного из них метким выстрелом навеки утихомирил Волог. Другого палками отогнали спрыгнувшие в воду навстречу Ребру Спиногрыз и Даграб.

Раббад оказался полным неудачником. Он поплыл обратно вслед за Ребром, по встретился с рыбиной, которую отогнали Спиногрыз и Даграб. Окаменевший от ужаса Грувен наблюдал, как стая налимов утащила Раббада под воду. Из воды показывались мощные головы с разинутыми пастями. Вода окрасилась в красно-бурый цвет. Приплыли и две щуки, привлеченные кровью. Последний крик несчастного все еще отзывался в ушах горностая.

Волог первым пришел в себя после бурных событий этой роковой переправы. Он зашлепал по воде, протянул вперед лапу с луком и подцепил убитого налима за торчавшую из него стрелу.

—Раббаду не повезло, зато мы с ужином! — крикнул он через реку Ифире. — У тебя тоже неплохой улов!

—Да, только этот улов чуть не сожрал Гробита! — ответила Ифира. — Здесь заночуем, завтра разберемся.

Грувен не отрывал глаз от аппетитного налима, которого Волог нанизал на ветку и жарил над костром. Луч-пик время от времени поворачивал рыбину и тыкал в тушу стрелой, проверяя, не пора ли ее съесть.

—Как эта уродина называется? — поинтересовался Грувен.

—Налим, — просветил его Ребро, который разных рыб навидался на своем веку.

—Налим, да, — повторил Грувен, придвигаясь к костру. — Вкусный, должно быть.

—А это уж только я узнаю, вкусный он или нет, — отозвался Волог. — Я его убил. Иди, поймай себе другую рыбку. Это моя добыча.

—Но ведь Ифира поделилась с Гробитом! — возмущенно воскликнул Грувен и вытянул лапу в направлении другого берега.

—А как же! Они ведь и поймали ее вдвоем, — ухмыльнулся Волог. — Гробит наживку изображал, гы-гы.

Спиногрыз, Даграб и Ребро не тратили времени на пустые разговоры и молча грызли корни и яблоки, но Грувен не мог смириться с вопиющей несправедливостью и не унимался:

—Слушай, Волог, ведь я ваш вождь. Мне положена доля добычи.

—Так возьми ее… вошь…дь, — Волог уже проглотил первый кусок и выплюнул в костер рыбью кость.

Грувен чувствовал, что звери с обоих берегов во все глаза следят за ним. Пришла пора показать, кто здесь главный. Лапа горностая потянулась к мечу, но Волог молниеносно оказался рядом и мощным ударом в нос распластал Грувена у своих ног.

—Вождь тот, кто добудет голову Тагеранга, и это уж точно не ты, сопляк, — глядя на поверженного сверху вниз, изрек Волог. — Все видели, какую трепку задал тебе Тагеранг. Никакой из тебя вождь. Мамуля твоя еще потянула бы… А Гриссе все равно, вокруг кого плясать, лишь бы был силен и ему все подчинялись. Так что не лезь под ноги — растопчу! Ты сосунком был, когда Сони добыл Тагеранга. Я убил его отца, убью и сына.

С противоположного берега Ифира внимательно ловила каждое слово Волога.

—Быстрый ты, лучник, — бормотала она себе под нос, слизывая с лап рыбий жир. — Посмотрим, посмотрим.

Грувен лежал, слизывая кровь с разбитого носа и планируя убийство Волога. Волог вернулся к костру и к рыбе. Он жадно жевал, сидя спиной к незадачливому вождю.

—Кишка у тебя тонка убить меня, Грувен, — как будто прочел его мысли стрелок. Он выплюнул в костер очередную кость и закончил мысль: — Только протяни еще раз лапу к мечу — мигом оттяпаю и лапу, и голову.

Грувен ничего не ответил, про себя поклялся жестоко отомстить Вологу. Сам Волог, не переставая жевать, размышлял об убийстве Грувена и Тагеранга. Ему хотелось стать вождем. Ифира на другом берегу следила за обоими и тоже ни о чем, кроме убийства, не думала. Устранить следовало Волога, Грувена и Тагеранга. Способной ученицей была эта ласка, а учитель ее — сам Сони Рат!

13

Утомленная Крегга обмякла в своем кресле. В ее комнату набилась куча народу. Все усердно искали что-то, неизвестно что. Раз монокль из кроны дерева смотрел в окно комнаты Крегги, значит, здесь скрывалось что-то интересное.

Посреди этой суеты, гомона и беспорядка сама барсучиха сидела с видом страдалицы.

— Стоп! — крикнула Мгера, решив положить конец этому беспорядку. — Прекратите шум, слушайте меня внимательно!

Как ни странно, все ее тотчас послушались, и она решила развить успех.

—Друзья, комната безуспешно обыскана несколько раз. Крегга устала, ей надо отдохнуть. Прошу вас, вернитесь к своим делам.

И все тут же потихоньку, без шума и толчеи в дверях, покинули помещение.

—Спасибо, Мгера, — улыбнулась Крегга. — Отлично себя вела. Твердо и тактично.

—Хурр, спасибо, Мгера, лично себе юла, упф! Мгера зажала кротенышу рот.

—Что мы с этим маленьким кошмаром сделаем?

—Отрубим хвост и заткнем ему рот хвостом, — предложил Брогл. — А потом я отнесу его на кухню и мы с братом Боббом сварим из него кротовый суп.

Дерби скатился с кресла, вскарабкался на кровать и засопел. Потом приоткрыл один глаз и сонным голосом пробормотал:

—Хурр-ууу, спящим детям хвосты не рубят. Вы большой добрый сэр, а я крепко сплю.

—Вот и спи на здоровье, — улыбнулась Крегга.