Поход Матиаса - Джейкс Брайан - Страница 53

Констанция стрелой выскочила из туннеля и напала на грачей раньше, чем те осознали происходящее.

Одного из них она сильно поддала лапой, и он шлепнулся в пруд. Другой, кувыркаясь, полетел бесформенным комком высоко в воздух. Третьему еле удалось удрать, оставив большую часть хвоста в зубах барсучихи.

Констанция немедленно принялась затаскивать птицу в туннель. Та, с трудом приподняв голову, пыталась клюнуть барсучиху. Констанции едва удалось увернуться от удара страшного кривого клюва, но птица поцарапала ее своими сильными когтями. Пришлось ударить почти потерявшую сознание птицу между глаз.

— Извини, это для твоей же пользы, глупая громадина. Эй, Кротоначальник, с какого конца за нее браться?

Кротоначальник вылез из туннеля, оставив троих кротов внутри, чтобы принять ношу.

— Ур-р, Мямля, когда будем тащить ее за голову, следи, чтобы перья не подвернулись. Чак, обвяжи ей лапы веревкой. Я обвяжу клюв. Десятник, приготовь жир, смажем ее, если она не пролезет.

Железноклюв и Мангиз вылетели из окна спальни с несколькими грачами. Они приземлились на том месте, где лежала птица. Генерал был в особенно дурном расположении духа оттого, что прервали его дневной отдых.

— Йак-ка! Сначала призрак мыши, теперь громадная птица, которая проваливается как сквозь землю. Где она, идиоты? Как давно это было?

— Всего минуту назад. Мы стояли у окна спальни, когда увидели эту большую ржавую птицу, перелетевшую через стену. Она, должно быть, была больная.

— И вы убили ее?

— Д-да… э… нет. Я хочу сказать, мы собирались, но тут появилась эта полосатая зверюга.

— Ка-ах! Прочь с глаз моих, дырявые головы! Ваши мозги протухли от жары. Сначала вы видите огромную птицу, затем на вас нападает полосатая зверюга — и все это за какое-то мгновение. И что сейчас? Никаких признаков земнолапой, большая птица как испарилась! Может, они прыгнули в пруд и сидят там, под водой? Не швырнуть ли мне и вас туда же, чтобы вы поискали их на дне?

Огромную рыжую птицу втащили в винный подвал Амброзия Пики. Там было просторно и прохладно.

Джон Черчмаус ходил вокруг, разглядывая ее с благоговейным ужасом:

— Вот это и называется — большая птица. Я никогда такой не видывал. Что за порода, а, Мордальфус?

— Не знаю, Джон. Это не лесная птица и не обитатель равнины, иначе мы бы видели таких со стен нашего аббатства. Интересно, что привело ее сюда?

Сестра Мей хлопотала с другого боку. Она накладывала на раны примочки с лекарственными травами.

Птица дернула лапой и попыталась поднять голову. Огромные крапчатые глаза с темными радужными оболочками внезапно раскрылись.

Констанция отослала прочь лишних наблюдателей.

— Сестра Мей, аббат, не продолжить ли вам лечение? Остальные ступайте в Пещерный Зал. Василика, дай мне ножницы.

Она перерезала веревки, которыми были связаны лапы и клюв птицы.

— Ты — среди друзей. Лежи тихо, — произнесла она мягко.

Птица застонала и снова положила голову.

— Где моя оказалась? — спросила она на странном наречии.

Аббат узнал язык:

— Она говорит на языке горных ястребов и орлов. Но я уверен, она понимает нас. Привет тебе, меня зовут аббат. Это — сестра Мей, это — Констанция. Место, где ты находишься, называется Рэдволл. Мы вылечим тебя. Кто ты?

Сестра Мей обрабатывала глубокую рану на бедре птицы.

— Здесь надо зашить. Лежи спокойно. Я хочу помочь тебе.

Птица лежала терпеливо, разглядывая сестру Мей.

— Я бтица бо имени Стрик Грасный Горшун, я из горного грая, из горного грая.

Аббат отер жир с перьев на шее птицы.

— А, красный коршун, горная птица. Я читал о них в наших старых летописях, но никогда не видел до сих пор. Хорошо, Стрик Красный Коршун, лежи смирно, мы постараемся вылечить тебя.

— Стрик нуждаедся бидь.

— А, конечно, Констанция, попроси Василику принести воды. Стрик, твое крыло сломано?

Медленно, превозмогая боль, коршуниха встала. Она возмущенно поглядела на старого аббата.

— Стрик Грасный Горшун — могучий ледун! Сестра Мей увещевающе замахала на птицу лапой:

— Стрик Красный Коршун — могучая вруша. Посмотрите на это крыло. Оно никуда не годится. Уверяю тебя, оно будет еще хуже, если ты попытаешься взлететь.

Коршуниха угрюмо отползла в угол и нахохлилась там кучей рыжих перьев.

— Гороздвиг, гнездопад — фьюик! Кому деберь ледадь? Оздадься деберь здесь зреди друзей, з Габбадом, з Зиздрамей.

Сестра Мей взяла воду, принесенную Василикой, и подала ее огромной птице.

— Все это хорошо, но тебе следует вести себя благоразумнее. И мое имя — сестра Мей. Повтори: сестра Мей.

— Зиздрамей хорошая, но очень грозная!

46

Надаз подвел Слэгара к идолу на уступе. Лис в маске стоял, напряженно ожидая решения Малькарисса. Снизу, из бездны, доносились звуки работ, стоны и вздохи рабов, занятых непосильным трудом. Хитрейший внимательно разглядывал белую статую хоря, гадая, что за существо обитает внутри. Хорек или лисица, как он сам? Слэгару хотелось думать, что это был лис. Он считал лисиц самыми ловкими животными. Голос, раздавшийся из монумента, прервал его мысли:

— Надаз, скажи ему, что я принял решение. Ему дадут восемьдесят крыс и право исполнять мои повеления в землях, расположенных над моим царством. Скажи ему, что за ним будут внимательно следить. У меня очень много крыс, ждущих моего слова, чтобы исполнить его, — больше, чем гонимых ветром листьев осенью. Если лис поведет со мной нечестную игру, он будет убит, он и все его восемьдесят бойцов. Если же в точности исполнит все, что я прикажу, то к первому снегопаду я увеличу его армию в десять раз и пошлю своих рабов строить для него крепость над землей. Из нее он сможет управлять всеми землями от крутых утесов до южных глубинных районов. Малькарисс сказал. Ступайте!

Слэгар задрожал от волнения. Он расслышал каждое слово. Его шелковая маска трепетала от участившегося дыхания, вздымавшего узкую грудь. Лис упивался сознанием только что полученной власти.

По знаку костяного скипетра Надаза восемьдесят крыс вышли на уступ по каменной винтовой лестнице и встали позади своего нового командира. Множество мыслей проносилось в воспаленном воображении Слэгара, пока он во главе своего отряда шел бок о бок с Надазом по извилистым ходам старой Глинобитной Обители — к землям, что ждали его в свете утреннего солнца: его землям!

«Малькарисс не дурак, — думал он. — Восемьдесят умрут вместе со мной, если я окажусь изменником. Так он обеспечил себя двойной защитой. Все крысы в моем отряде будут тщательно следить за мной, и, несомненно, Малькарисс дал им секретный приказ убить меня в случае, если я попытаюсь пойти против него. Я покажу ему, кто из нас на самом деле Хитрейший. Когда я стану главнокомандующим огромного войска с собственной крепостью, я заставлю Малькарисса пожалеть о том, что он встретился со Слэгаром. Я запру его в ловушке, в его же собственном подземном царстве, и не пройдет и сезона, как он либо умрет, либо будет кормиться от моих милостей. Что до Надаза, то он всего лишь служит статуе. Слэгар не служит статуям. Хитрейший служит только самому себе».

Планы Слэгара никак не могли предусмотреть того, что произошло в следующий момент. Заворачивая по изгибу прохода, он нос к носу столкнулся с Орландо.

Барсук грозно зарычал и взмахнул топором, но не было на свете зверя проворнее лиса в минуту опасности. Он мгновенно нырнул в ряды своих крыс, толкнув двух ближайших под падающий топор. Матиас ударом меча перерубил пику. Низко пригнувшись, он пробивал себе путь через ряды крыс; его меч сверкал, настигая врага. Лог-а-Лог закричал, и Гуосим обрушил на крыс град камней и ливень стрел. Надаз упал навзничь и быстро откатился к стене. Пружинисто вскочив на лапы, он снял со стены факел и швырнул в атакующих с криком:

— Назад! На уступ!

Среди шума схватки резко выделялся звон топора Орландо, когда он, задевая оружием за стены туннеля, неистово рубил вокруг себя пытающихся скрыться крыс.