Мэриел из Рэдволла - Джейкс Брайан - Страница 46

— Вовсе нет, аббат. Старина Ронблейд, наш владыка-барсук, послал нас в Страну Цветущих Мхов, чтобы мы защищали здесь тех, кто попал в беду по милости крыс.

Так что выполнить вашу просьбу — прямой наш долг.

— Так вы спасете их, правда? — благодарно улыбнулась матушка Меллус.

— Пока не могу ручаться за успех. Сейчас перекинусь парой слов с ребятами и доложу, что мы решим.

Меллус видела, что полковника нет нужды уламывать, но все же продолжала сетовать:

— Сердце разрывается, как подумаю о них, — их ведь там десятка два, и все такие молоденькие, малыши совсем.

И дружок ваш, белка, тоже с ними — крысы и его сцапали.

— А, старина Паккатуг! Ей-ей, старый прохиндей наверняка сам виноват. Сколько раз ему говорено: жадность до добра не доведет. Свет, слышь, еще не видывал такого обжоры, мать родную продаст за пару лепешек. Надо хорошенько раскинуть мозгами, как половчее обделать это дело.

Барсучиха сокрушенно вздохнула:

— Надеюсь, вы что-нибудь сообразите. Мало того что из-за невольников вся извелась, так и от наших путешественников — Мэриел, Дандина, Тарквина и молодого Дарри — ни слуху ни духу. Ушли искать какой-то неведомый остров, мол, надо им громадный колокол освободить и злодея по имени Неистовый Габул убить, да словно в воду канули. Я уж иной раз думаю, лучше бы мышка и не вспоминала, кто она есть на самом деле. Пусть бы считала, что зовут ее Буря Чайкобой. Слишком уж много тревог нам всем выпало, как узнала она, что ее имя Мэриел.

Клэри, который лихо разделывался с фруктовой ватрушкой, при этих словах едва не поперхнулся.

— Ну и ну! Старая знакомая, Буря Чайкобой! Ишь ты, оказывается, ее зовут Мэриел — славное имя, куда больше подходит такой хорошенькой мышке. Слышь, зря ты изводишься попусту. Она за себя постоит. А если с ней трое надежных друзей, то им никто не страшен.

Под покровом недолгой летней ночи трое зайцев, вооруженных лишь копьями, бесшумно пробирались через лес, направляясь к лагерю крыс. Когда в темноте засветились вражеские костры, Клэри остановился:

— Пришли, ребята. Значит, так, работать надо чисто, иначе, слышь, крысы пустят нас в расход. Мы с Рози их малость отвлечем, а ты, Тим, действуй. Хватай пару невольников и жми в Рэдволл. Южные ворота не заперты, только приперты с той стороны веткой — толкни как следует, и готово. А мы тут с Рози чуток поиграем с крысяками — пусть половят себя за хвост. Ну и вернемся в аббатство к рассвету. А вы, слышь, встречайте нас на северной стене, луки держите наготове — вдруг эти шельмецы будут нам на пятки наступать. Все, Тим, ни пуха ни пера, старина! Идем, Рози. Двум смертям не бывать, одной не миновать! Нам ли с тобой бояться этих длиннохвостых!

В лагере крыс царило уныние. После того как пираты бежали под градом стрел, бросив затею с горящими снарядами, Кривоглаз словно с цепи сорвался. Всякого, кто к нему приближался, он пинал или кусал.

Крысы понимали, что капитан ждет повода сорвать злобу и тому, кто ему подвернется, не поздоровится. Вдруг в темноте, неподалеку от Кривоглаза, раздался насмешливый голос:

— Хохо, приятель! Славно ты давеча драпал!

Кривоглаз, зайдясь от ярости, выхватил меч и бросился туда, откуда донеслось оскорбление.

— Ты, лягушачий потрох, выходи на бой! Или сдрейфил?

На этот раз издевательский голос раздался с другого конца лагеря:

— Сам ты потрох вонючий! Ты нам больше не капитан, старая развалина!

Кривоглаз круто повернулся и кинулся на голос.

— Заглохни! — вопил он. — Я вырву твой поганый язык и порублю на кусочки!

Еще один голос прогремел с противоположной стороны:

— Кишка тонка! Тебе только капусту на кухне рубить!

Тогда Кривоглаз схватил Острозуба и в исступлении принялся его душить. Напрасно тот хрипел, умоляя о пощаде:

— Это не я! Да я и рта не раскрывал!

Фринк, закадычный друг Острозуба, увидев, что дело плохо, бросился на помощь. Но Клыкач выставил поперек дороги пику, и Фринк растянулся на земле.

— Две крысы дерутся, третья не мешай. Острозуб может сам за себя постоять!

Тут взорвался Рыбоед:

— А тебя, падаль, кто просил соваться?

Он выхватил меч и плашмя огрел Клыкача по голове.

Но в это время кто-то пнул его в зад.

— Не смей трогать Клыкача, вшивая шкура!

Рыбоед обернулся и, не долго думая, двинул Толстобрюху промеж глаз.

— Получай, жирный скот! Я тебе попинаюсь!

Заскрежетав зубами, Толстобрюх вытащил кинжал:

— Была охота тебя пинать, лапы пачкать! Но за это ты поплатишься, пакостная морда!

Минуту спустя крысы лупили друг друга чем попало.

Между ними шныряли неуловимые и быстрые, как тени, полковник Клэри и Рози. Они раздавали удары направо и налево и при этом истошно вопили, подражая крысиным голосам:

— Клыкача, Клыкача капитаном! Долой Кривоглаза, старого пустобреха!

— Нет, братва, это ему так не пройдет! Насмерть придушил беднягу Острозуба, стервец!

Рози кончиком копья ударила по затылку пробегавшего мимо пирата.

— Вот тебе гостинчик от Кайбо, паскуда! Ух, до чего ты мне опостылел, отвратная рожа!

Яростно крича, пират схватил острый крюк и налетел на Кайбо:

— Ах ты, мразь! А я-то дурак думал, мы с тобой кореша!

Все шло как по-писаному, пока Хон Рози удавалось справляться с распирающим ее смехом. Наконец она не выдержала:

— Ухахаху! Получай, палубная шваль! Ухахахуха!

Умора с вами, парни! Почистите друг другу шкуры хорошенько, выбейте пыль!

Кое-кто из крыс опустил оружие и насторожился.

— Ну тебя и разбирает, Рози, старушка. Ей-ей, могла бы малость потерпеть, — раздался в наступившей тишине сдавленный шепот полковника Клэри.

Кривоглаз отпихнул полузадушенного Острозуба:

— Парни, нас вокруг когтя обвели! Это зайцы! Хватай их!

Но сделать это оказалось куда труднее, чем приказать.

Прежде чем крысы очухались и пустились в погоню, зайцы были уже далеко — огромными скачками неслись они по лесу, пронизанному ночными тенями. Что до Тима, он давно уже был в безопасности. Пропажу двух невольников, молодых землероек, крысы обнаружили только утром.

30

За долгие годы морских странствий Флогга, капитан «Крысиной головы», нави дался всякого и привык к опасностям.

Он служил Габулу верой и правдой, но нынче приходилось быть начеку. Флогга не собирался зря рисковать шкурой, поэтому, как только корабль его бросил якорь в бухте острова Терраморт, он приказал пиратам вооружиться и не отходить от него ни на шаг. Ватага крыс направилась прямиком в форт Блейдгирт и заполнила пиршественный зал. Флогга знал: никто его не тронет, пока он среди своих головорезов.

Увидев наконец Властелина морей и океанов, капитан глазам своим не поверил. Габула было не узнать. Он явно повредился в рассудке.

Вид его наводил страх: некогда роскошное шелковое одеяние было изорвано, кольца и браслеты потускнели, и лишь золотые клыки, украшенные изумрудами, по-прежнему грозно сверкали. Налитые кровью глаза Габула слезились от бессонных ночей.

У крысиного капитана душа ушла в пятки. От этого всклокоченного безумца можно было ожидать любой выходки; к тому же Флогга никак не мог понять, действительно ли Габул не в себе или устраивает очередное представление, смысл которого понятен лишь ему одному.

Габул всегда в мгновение ока переходил от обманчивого добродушия к вспышкам дикой ярости, и недавний друг мог оказаться его злейшим врагом. Неспроста все крысы — и простые пираты, и капитаны — трепетали перед ним.

Заговорив, Габул окончательно ошарашил Флоггу:

— Харахаха, здорово, Кривоглаз. Так и знал, рано или поздно ты заявишься. Вот радость-то — мой старый приятель Кривоглаз вновь в Блейдгирте, и вся команда с ним!

Флогга затряс головой:

— Ты что, Габул, белены объелся? Какой я тебе Кривоглаз? Я Флогга, капитан «Крысиной головы».

Хитрая улыбка блуждала на губах Габула. Он махнул когтистой лапой: