Голубой Ютон (СИ) - Номен Квинтус - Страница 58

Очень ограниченных возможностей. Но знания, как известно, сила – и для получения каких-то «продуктов органической химии» по просьбе Вары Сергеевны была изготовлена еще одна стальная реторта, в которой уже не дерево на уголь с уксусом перегоняли, а коксовали торф. Про крошечное верховое болотце, в котором этот торф нашелся, рассказал кто-то из Веты (так, оказалось, именовался город Жвана – по названию небольшой речки, впадающей рядом в Упу), а после некоторой «разъяснительной работы» «ветичи» сами оттуда торфа навозили тонн десять, причем обошлось это в один стеклянный стакан от джема.

Кокс из торфа, конечно, получался вообще никакой: разгорался плохо, сгорал быстро – зато в коксовом газе был и аммиак, и фенол, и анилин с нафталином и бензолом – в общем, очень много нужного – в том числе и для изготовления клопидогрела.

И не только для клопидогрела: одновременно Оля сделала и стрептоцид, и ибупрофен. А Алёна вплотную занялась производством антибиотиков.

Правда Алёна пообещала "в лучшем случае пенициллин сделать, так как для другого плесень в совсем иных местах искать надо", но и это было всеми воспринято как гигантский прорыв. Впрочем, почти все, что здесь делалось, можно было считать "прорывом". И не потому, что делалось это "впервые в мире", а всего лишь потому что сделать что-то при почти полном отсутствии нужного оборудования и "грамотного персонала" было чрезвычайно трудно.

Но когда было и "оборудование", и "персонал", то делалось очень много такого, что для нынешнего населения выглядело настоящим чудом. Например, давнишний разговор Вовки с Леночкой по поводу полезности самолетов-беспилотников получил весьма неожиданное развитие.

То есть самолетов никто делать так и не собрался – но качественные чертежи небольшого мотора вдохновили уже Ксюшу на воплощение его в металле. Тем более что металл – обломки мотора от "Солариса" – имелся. Имелись и знания, так что Вовка вместе с Ксюшей аккуратно пересчитали компрессию, при которой "угольный бензин" не будет детонировать в цилиндре, размер этих самых цилиндров – и на свет появился новенький мотор. Двухцилиндровый оппозитник объемом в полтора литра и мощностью около двадцати сил. Для самолета все же непригодный, так как весил он почти полцентнера («моторного» алюминия только на цилиндры хватило, а остальное отлили из алюминиевой бронзы), но для лодки очень даже подходящий – тем более что Ксюша к мотору приделала и своеобразный водомет: изогнутую коническую трубу с импеллером внутри. Маркус с Сашей тут же "воплотили в жизнь" свою старую мечту и построили лодку, на которую мотор и был поставлен.

То есть сначала они построили скорее катер (с палубой и небольшой рубкой), но после того, как несколько раз на ней прокатились вместе с Леночкой (и с коптером – для фотографирования окружающей местности более подробно), соорудили и большую лодку, которую катер таскал за собой.

Потому что с коптера удалось выяснить, что описанное у Брокгауза с Ефроном месторождение угля "Вялино" сейчас доступно по воде: в десятке километров ниже по Упе от дороги на Дубну в Упу впадала не самая мелкая речка, по которой в принципе могла пройти даже большая лодка. Катер ее прошел практически за час, а уголь был обнаружен в овраге еще через два дня: как у Брокгауза и говорилось, пласт угля в овраге выходил наружу. Так что уголь был найден и даже привезен в поселок…

– Интересно, там этого угля много? – поинтересовалась Вера Сергеевна где-то через неделю после того, как мальчики привезли пару больших корзин "полезного ископаемого".

– Лиза сказала, что согласно Брокгаузу семьсот тонн только в Москву оттуда вывезли. А что?

– А то что этот уголь – он не совсем уголь. То есть и уголь тоже, но если его перегнать, хотя бы в коксовой печи, то на килограмм угля мы получим грамм двести, ну чуть поменьше, того, что в народе именуют тяжелой нефтью. А из килограмма этой нефти я вытащила почти триста грамм масла, которое не постесняюсь назвать моторным. Так что… сколько там получится? Из Вялино мы сможем добыть сорок тонн масла, не говоря о всем прочем, так что… пойдемте-ка, мальчики, к Лизе…

Лиза – безотносительно того, что о ней думали хронотуземцы – великой волшебницей не была и наколдовать дополнительные ресурсы не могла. Но вот изыскать их… Из пяти "подранков", зацепленных автоматной очередью Леночки, трое – по мнению Лизы – уже достаточно оправились чтобы приступить к работе. Да, тяжелая работа им была пока не по плечу, но слегка отремонтировать собственную лодку – почему бы и нет? Даже не столько отремонтировать (забить шпунты в пулевые пробоины вообще не работа), сколько "модернизировать". Потому что лодки были хоть и здоровенными – семь с половиной метров в длину – но довольно примитивными долбленками, а если у такой лодки нарастить борта, то в нее груза поместится гораздо больше.

Маркуса больше всего удивило то, что лодья (с ударением на "о" – так свою посудину именовали подранки) была сделана из липы (ведь катер-то мальчики из дубовых досок строили). Правда местные судостроители пояснили, что просмоленная липа (в отличие от дуба) не лопается при распухании от воды "гвоздей"-нагелей, которыми внутри корпуса прибивались разные скамейки и распорки. Ими же они "прибили" и дополнительные тридцать сантиметров борта…

Ну а пока достраивалась грузовая лодья, Лиза – на этот раз собственными ручками – вырезала (все же с использованием станков) две деревянные держалки для зеркалец. Пара небольших осколков еще советского оконного стекла, сохранившихся в канаве со времен разгрома библиотеки в пионерлагере, была аккуратно обрезана (из-за того, что опыта в резке стекла ни у кого не было, зеркалец и сделали только два, а не – как задумывалось сначала – пять), Вера Сергеевна их посеребрила, стекла вставили в рамки. А затем Ирина (на первом буксире, с "немодернизируемой" лодьей в качестве прицепа) съездила в Вырку и поменяла (причем всего лишь одно зеркальце) на восемь семей челяди.

Заодно она выяснила принципиальное отличие челяди от холопа: челядью именовали "общественных" рабов, которых можно было использовать на благо всей общины – хотя они большей частью и отдавались в пользование определенным ремесленникам или тем же крестьянам. А холопы (в Вырке слово произносили как «хлап») – это были рабы "личные", причем "более потомственные": при "смешанных браках" челяди со свободным человеком рабский статус челяди прекращался, а супруг холопа сам становился холопом. Впрочем, поскольку хозяин был обязан своих холопов кормить-обувать-одевать, подобные браки случались довольно часто: уж лучше быть сытым холопом, чем голодным но свободным человеком…

"Новички" потребовались для нового поселка, названного "по старой памяти" Дубной. Когда Костила стал рыть там шахту, то через пару метров наткнулся на довольно крепкий известняк. По идее железная руда должна была находиться под известняком, но чтобы в нем продолбить шахту требовались не только крепкие кирки, но и дополнительные рабочие руки – которые тоже нужно было кормить. Лиза посчитала, что проще "на месте" баб направить в огороды картошку с капустой сажать чем таскать продукты из "старого" поселка, а новые мужики – пусть дома строят и шахту роют. Ну и лес вокруг поселка рубят "под огороды"…

Впрочем и "старые" мужики, отрабатывающие свою "свободу", пользу по мере сил наносить не переставали. Один из них – по имени Бачила – не поленился сделать крошечную долбленку, чтобы переплыть Упу. Переплыл, прошелся по вероятно ранее знакомым местам – и обнаружил еще одно поселение хронотуземцев. Не "город", а крошечный поселок в километре от реки, настолько крошечный, что его не заметили даже с коптера. В поселке проживало народу совсем немного, полтора десятка взрослых и столько же детей разного возраста, но Бачила, причем по собственной инициативе, сагитировал их всех перебраться в строящуюся Дубну. Не зря Ира пленным сказала, что после отработки они "хотят – домой отправятся, а хотят – семьи свои сюда перевезут и под покровительством волшебниц дальше жить будут". Как сыто живется "под покровительством богинь", пленные уже поняли – как и поняли, что даже "почти мертвых" сотоварищей "богини к жизни легко возвращают". А сам Бачила, назначенный "заместителем начальника стройки", вероятно прикинул, что чем больше народу окажется в новом городке, тем солиднее будет и его должность…