Наступление тьмы - Кук Глен Чарльз - Страница 17

К богатству, впрочем, как и ко всему остальному, юноша был совершенно равнодушен, его страстью было пребывание рядом с людьми, которые правят миром и творят историю.

Рагнарсон с первой встречи проявил к нему отеческое участие, и юноша попал в круг сильных мира сего через черный ход.

Браги, даже оставаясь в неведении о подлинных масштабах катастрофы, впал в какой-то транс. Это была защитная реакция психики на избыток эмоций, реакция, впервые испытанная им в пятнадцать лет. В то время, ощущая отчаяние и горе, он впервые понял, что разить может не только меч.

Он испытал эту реакцию вскоре после того, как увидел умирающего отца со вспоротым ударом боевой секиры животом…

После этого умирали друзья и братья по оружию, и он учился снова, снова и снова держать свои чувства в узде до тех пор, пока дым не рассеется, пыль не осядет, а враг не будет истреблен.

Став на одно колено рядом с трупом в коридоре, Браги распахнул на груди одеяние покойника и постучал указательным пальцем в районе его сердца.

– Здесь, – сказал он.

– Что? – спросил Вальтер. – Татуировка? Так они все татуированы.

– Взгляни-ка поближе.

Вальтер внимательно вгляделся в трехцветный рисунок – три изящно переплетенные буквы, обозначавшие: «Любимец Бога». Имеющему подобную татуировку человеку было уготовано место на Небесах.

– Ну и что?

– Ты видел?

– Естественно.

– Но почему?

Вальтер не ответил.

– Он мертв, Вальтер. Эти люди уходят с радостью.

– О да.

Подлинные убийцы из культа Хариша умирали без страха, видимо, будучи уверенными в вознесении своей души. Правда, некоторые циники утверждали, что они просто предпочитают смерть позору неудачи.

– Кто-то хорошо все продумал, – заметил Браги. – Но такая инсценировка могла и не сработать.

Но, с другой стороны, почему бы и нет? Немногие из непосвященных знали все тайны культа Хариша. Большинство же из тех, кто знал, были приближенными Гаруна бин Юсифа.

Таинственный друг Рагнарсона много лет изучал культ Хариша. Это было естественно, так как он почти всю жизнь был мишенью для убийц культа Хариша.

И он все еще оставался в живых.

– Здесь какая-то ловушка, – сказал Рагнарсон.

– Что теперь? – спросил Вальтер.

– Нам постоянно надо об этом помнить. А что, если это часть более сложного плана? Допустим, что у них ничего не получилось, а мы решили, что виновен в покушении не Эль Мюрид… Что тогда? Кого мы станем подозревать?

– Учитывая их внешний вид…

– Естественно, Гаруна. Есть и другие народности, похожие на них, но бин Юсиф всегда что-то замышляет.

– Двойная подставка?

– Несколько уровней. Все время мы имеем несколько уровней. Прямое нападение – это слишком грубо…

– Неужели что-то начинает завариваться?

– Что-то уже заварилось. И мы пребываем в этой заварухе довольно давно. Произошло слишком много невероятных событий.

Браги поднялся, ткнул труп ногой и прорычал:

– Выбросьте эту падаль из моего дома! – Затем, опустившись на колени рядом с Хаакеном, он обнял молочного брата за плечи и что есть силы прижал к груди.

– Хаакен, Хаакен, это был поистине злой день, когда мы решили отправиться на юг.

По щекам Хаакена все еще лились слезы, исчезая в его черной всклокоченной бороде.

Всхлипнув, Черный Клык произнес:

– Нам следовало остаться и погибнуть. – Всхлипнув еще раз, он обеими руками обхватил Браги. – Браги, позволь мне забрать детей, и я с ними отправлюсь домой. Пропади здесь все пропадом. Забудь все это. Мы будем все вместе – ты, я, Рескирд и детишки, предоставив этих проклятых южан их собственной судьбе.

– Хаакен…

– Браги, все отвратительно. Безмерная жестокость. Умоляю, давай уедем. Пусть они здесь подавятся моим добром. Отпусти меня домой. Не могу больше всего этого вынести.

– Хаакен… – Браги встал на ноги.

– Не входи в спальню, Браги. Прошу.

– Хаакен, я должен…

В его глазах тоже стояли слезы. Теперь он кое-что понял. Элана. Эта потеря более тяжелая, чем даже смерть отца. Безумный Рагнар предпочел погибнуть. Но Элана… Она стала жертвой профессии своего мужа.

Черный Клык не сдвинулся с места. И теперь младшие детишки теребили его, спрашивая, где мама и что случилось с Ингер и Сорен.

Рагнарсон бросил на него вопросительный взгляд, и Хаакен утвердительно кивнул.

– Мои дети? Нет. Не может быть!

Черный Клык кивнул еще раз.

Слезы мгновенно просохли. Рагнарсон медленно обернулся и обвел взглядом всех, кто толпился вокруг. Все отводили глаза, будучи не в силах выдержать сверкающего в его взгляде пламени. Если описать этот огонь, то «ненависть» была бы слишком мягким словом.

– Подвинься, Хаакен.

– Браги…

– Двигайся!

– Ты вождь, – сказал Черный Клык, освобождая дверь. – Я пойду за тобой туда, куда прикажешь.

Рагнарсон прикоснулся к плечу брата и произнес:

– Вполне возможно, что мы с тобой уже покойники, Ха-акен. Но кто-то понесет впереди нас факелы, чтобы осветить нам дорогу в ад. – Некоторое время он молчал, пораженный собственной речью. Их отец произнес эти слова перед своей смертью. – Вальтер! Узнай, кто это сделал!

– Браги…

– Узнай! – бросил он, входя в спальню.

Вальтер двинулся следом, но Мгла схватила его за руку.

Когда-то эта женщина была принцессой Империи Ужаса. Она владела Силой, и ей было ведомо, что находится за дверью.

Рагнарсон еще раз сумел обуздать свои эмоции. Он не снимал руку с эфеса меча, чтобы помнить о том, что находится на поле битвы… Эти люди пали в бою.

– О…

Хаакен попытался вытащить его за дверь.

– Нет. Вальтер, зайди сюда.

Человек со спущенными до колен штанами был братом Вальтера Турраном.

Их взгляды скрестились над телом. Ни одного слова не было произнесено. И их нельзя было произнести без того, чтобы здесь снова не пролилась кровь.

– Позаботься о нем, – бросил Браги и, обойдя вокруг постели, подошел к телу жены. Вначале он опустился на одно колено, а затем сел на пол. Он держал ее за руку и вспоминал. Двадцать лет и шестнадцать из них в браке. В счастье и горести, в битвах и любви.

Это очень долгий срок. Почти половина его жизни. Воспоминаний было бесконечно много.

Позади его Вальтер рыдал на груди брата.

Прошло не менее часа, прежде чем Браги поднял глаза.

Рольф Прешка, капитан дворцовой стражи, сидел на краю кровати. Он горевал не меньше Рагнарсона.

Браги точно не знал, но Рольф присоединился к нему одновременно с Эланой. А до этого они были партнерами… Но с того времени Браги не претерпел от него никакого бесчестья. Он был уверен в благородстве Прешки.

Страдания Рольфа говорили о том, что и он сделает все, чтобы виноватые заплатили своей кровью.

Но сил у Рольфа на мщение не было. Во время войны он потерял легкое, но умирать отказался. Здоровье, правда, восстановить так и не удалось. Именно поэтому он и занял необременительный пост капитана дворцовой стражи.

Чуть позже появилась Непанта и немножко поплакала, после чего, собрав вместе с Мглой детишек, отправилась в дом Вальтера.

– Ты станешь моей рукой, которая будет разить из могилы, – сказал Браги Рагнару и поведал сыну все, что знал и что чувствовал. Он поделился тем, что парень должен был знать на тот случай, если следующая банда убийц добьется успеха.

Мальчишке придется быстро взрослеть.

Майкл Требилкок всю ночь молча наблюдал за событиями. Требилкок оставался загадкой, как губка впитывая боль или радость других и не выдавая при этом своих чувств.

Правда, один раз в течение ночи он подошел к Браги и дружески положил ладонь ему на плечо. Для Требилкока это было очень много.

Еще до рассвета в доме собрались все старые товарищи Браги. Не было лишь Рескирда, чей полк был на маневрах у озера Турнтин.

Перед самым восходом солнца над горами прогремел гром, а безоблачное небо прорезала молния.

Это было Знамение.

Глава 7

Весна, 1011 год

Старый кошмар возвращается

В диких и суровых горах, именуемых Драконьи Зубы, беспрестанно завывал и стонал ветер. Злобные порывы царапали ледяными когтями старинные стены замка Клыкодред. Эта твердыня была единственным свидетельством того, что человек осмелился пробраться в страшные горы. Казалось, что злобствующий ветер стремится уничтожить и этот послед-ний оплот.