Романов. Том 4 (СИ) - Кощеев Владимир - Страница 25

Хороший выбор, особенно учитывая, что из Благовещенска на нем можно будет легко переплывать реку до Китайской территории. Красивый и практичный подарок, о котором Ефремовы не смогут просто так забыть.

Я же склонился к плечу стоящей рядом Виктории и предложил:

— Не желаете ли немного пройтись, Виктория? — спросил я, с удовольствием вдыхая умиротворяющий аромат ее духов.

Я видел, как покраснело ее ушко от моего голоса, и не смог не улыбнуться от этого зрелища.

— С удовольствием, — поправив прядь волос, ответила Морозова чуть хриплым голосом.

Но просто так скрыться, естественно, нам не дали. Заметившая наши перешептывания Екатерина Юрьевна обвела остальных взглядом, после чего предложила Авдееву.

— Иван Тимофеевич, будете моим кавалером? — спросила она чуть игривым тоном.

Тот склонил голову и протянул ей ладонь.

— С превеликим удовольствием.

Так как большинства девушек не присутствовало, нам удалось разбиться на пары. Орлов вел под руку Комарову, Самойлова получила Авдеева, Салтыковой достался Рогожин. Я вел Викторию за собой по саду, пока мы не оказались перед сценой.

— Я рада, что вы вернулись, Дмитрий, — шепнула Морозова, мимолетно прижавшись к моему плечу.

На сцену в этот момент взошла княжна Ефремова. Кристина Константиновна тут же привлекла внимание собравшихся на праздник людей, постучав по микрофону.

— Дорогие гости, — мягким, обволакивающим голосом обратилась она к нам. — Род Ефремовых очень рад приветствовать вас всех здесь в этот замечательный день. К сожалению, глава рода не сможет присутствовать сегодня с нами, как и многие родичи нашей дорогой невесты.

Она продолжала речь, постепенно окутывая гостей своим чарующим голосом. В пансионате, где Кристина Константиновна Ефремова училась, ей наверняка ставили только «отлично» на занятиях по ораторскому искусству.

— Я тоже очень рад, — шепотом ответил я в макушку Морозовой, обернувшейся к сцене.

— Мы собрались с вами, чтобы отпраздновать помолвку моего брата, — вещала Кристина Константиновна, — княжича Русского царства Ефремова Семена Константиновича…

Столб света обрушился в правый угол сцены, демонстрируя всем гостям застывшего в парадной форме рода Амурского княжича. Он смотрел на противоположный угол сцены, а за его спиной реял флаг Русского царства.

— …и принцессы Поднебесной империи Мэйлин.

Со сцены брызнули искры, тут же соткавшиеся в герб императорского рода. Дракон на нем, будто живой, заструился в воздухе, опадая на плечи стоявшей в традиционном наряде китайской невесты.

Я улыбнулся, наблюдая за представлением. Чего у Поднебесной не отнять, так это умения устроить грамотное представление.

Семен первым пошел вперед на встречу с невестой. Мэйлин стояла на месте без движения. Принцесса ожидала, когда он пересечет сцену.

Несколько слуг, стоящих за ее спиной, подняли флаг Поднебесной, и вперед вышел посол Китая, заменяющий на церемонии родителей принцессы.

Стоило Семену подойти к мужчине, тот поклонился Ефремову и, взяв невесту за руку, заговорил на чистом русском:

— Сегодня мы празднуем великий день, — сильным голосом произнес он. — Мой император счастлив, что эти два любящих сердца нашли друг друга. И в том, что принцесса Поднебесной и княжич Русского царства станут единым целым, мой император видит знак судьбы. Нашим странам было суждено оказаться рядом и идти в будущее рука об руку.

Послу подали ленту, и тот в одно движение накинул ее на предплечье Мэйлин.

— Эта помолвка символизирует, — произнес незаметно возникший на сцене великий князь Соколов, — что наш государь, Михаил II, заключает вечный мир с Поднебесной империей, как эти два сердца скреплены любовью, так и наши страны будут скреплены уважением, поддержкой и заботой об интересах друг друга.

Вторая лента легла на руку Ефремова, и Соколов вместе с послом переплели ленты Семена и Мэйлин, связывая их воедино.

— Как красиво, — услышал я едва уловимый шепот стоящей рядом со мной Виктории.

Я почувствовал, как ее пальцы чуть сжимают мою ладонь, и вновь улыбнулся. Это было очень приятное ощущение. Само собой в памяти всплыло наше свидание на ярмарке.

А тем временем на сцене действие не останавливалось. Выйдя в центр сцены, Семен и Мэйлин слушали церемониальную речь священника. Закончив говорить, он помазал лоб принцессы, заканчивая крещение под новым именем Маргариты.

Все происходило практически в полной тишине. Гости наблюдали с плохо скрываемым восторгом, я слышал торопливый шепот обсуждений, но повышать голос никто не спешил, и если бы не привычное усиление слуха, я бы ничего и не заметил.

Я повел глазами по сторонам, рассматривая собравшихся. Но вопреки ожиданиям никто не устраивал провокаций и даже не вызывал подозрений. Внутреннее напряжение, появившееся из ниоткуда, не спешило уходить, и я с каждым мгновением чувствовал себя так, будто мы не на мирной церемонии стоим, а посреди поля боя.

Подсознательно ожидая атаки со всех сторон, я чуть потянул Викторию на себя, заставляя Морозову встать вплотную ко мне. Прижавшись спиной, она бросила на меня недоуменный взгляд, но я лишь улыбнулся. И боярышня не стала отстраняться, кажется, даже расслабилась.

На сцене посол и великий князь проводили заключительную часть. Уже не столько посвященную Семену и Мэйлин, сколько подписанию официального договора. В иной ситуации было бы иначе, но сегодня политическая обстановка требовала более решительных действий.

Общество взорвалось овациями, в голосе гостей я слышал только искреннюю радость и удовольствие. Но никак не мог отделаться от ощущения опасности.

— Все в порядке? — спросила Виктория, обернувшись ко мне.

— Пока не знаю, — честно ответил я, продолжая наблюдать за обстановкой.

Наш диалог тонул в шуме, который создавали окружающие, так что я не переживал, что нас могут подслушать. Присутствие на помолвке великого князя намекало, что меры безопасности приняты серьезные, но я как-то слабо доверяю царским людям в таких вопросах.

Да и наличие противников императорской династии в Поднебесной не стоило списывать со счетов. Уж если они сумели отсрочить работу по совместному научному проекту, то и сорвать помолвку вполне могли. Так что среди делегации Китая могут найтись активисты, готовые пожертвовать собой ради срыва союза между нашими государствами.

Я был готов в любой момент развернуть силовое поле, чтобы прикрыть как можно больше людей. Мой взгляд то и дело цеплялся за прислугу, слишком громких гостей и представителей Поднебесной, увлеченных моментом.

Но вот и посол, и великий князь поставили подписи, пожали друг другу руки и разошлись каждый со своим экземпляром. Только сейчас я смог расслабиться до конца. Теперь уже не имело бы смысла нападать.

— Вы так переживали, Дмитрий, — глядя на меня, произнесла Морозова.

— Вам не следует беспокоиться, Виктория, я же рядом с вами, — ответил я, взяв ее за руку и притянув пальцы боярышни к своим губам. — Потанцуем?

Музыка уже зазвучала в саду, и первая пара — Семен и Мэйлин, уже кружились в танце на специально подготовленной широкой площадке. Мельком я видел, что к ним уже потянулись Юсупов с моей сестрой, впрочем, другие гости не отставали.

— С удовольствием, — ответила Виктория, и я повел ее в танцевальную зону.

Первые мгновения девушка в моих руках была немного напряжена, но с каждым новым ударом сердца я видел, как она расслабляется, доверяя мне вести себя. Я тоже чувствовал себя все спокойнее. Каждый шаг, поворот, мимолетные мгновения притяжения — успокаивающий аромат духов Виктории буквально окутывал меня с ног до головы.

Это было очень тяжелое время, нервное время. Но сейчас, кружась в танце вместе с Викторией, я чувствовал, что позади остался всего лишь незначительный этап. А моя жизнь — продолжается. И эта жизнь хороша и приятна, в моих руках прекрасная девушка, мой друг только что заключил помолвку, семья жива и здорова.

Впереди будут новые испытания, но я справлюсь. И искренняя улыбка на губах Виктории напоминает, что на этом пути я буду не один. У меня есть те, кто будут меня поддерживать, и это чертовски приятное чувство.