Греческие герои. Рассказы Перси Джексона - Риордан Рик - Страница 24

– Клянусь рекой Стикс.

Опять-таки, нельзя давать подобных обещаний, но почему-то именно они срываются с языка богов и героев в самый худший момент.

Впрочем, я понимаю Гелиоса. Как и большинство божественных отцов (да и смертных тоже), он чувствовал себя виноватым, что не уделял должного внимания детям. Он пытался компенсировать это дорогим подарком – а в данном конкретном случае катастрофически глупым обещанием.

Фаэтон не колебался. С самого детства он хотел лишь одного. Он мечтал об этом всю жизнь.

– Я хочу завтра управлять солнечной колесницей! – выпалил он. – Целый день только я!

По всему тронному залу пронесся шорох, как от помех на записи: все боги вытянули в его сторону шеи и уставились на него с немым вопросом: «Что ты сказал?»

Божественная челюсть Гелиоса отвалилась. Божественному заду вдруг стало очень неуютно на изумрудном троне.

– Эй-ей-ей, полегче. – Он попытался засмеяться, но это больше походило на предсмертные хрипы. – Ребенок, давай не будем сходить с ума. Выбери что-нибудь другое. Серьезно, это единственное, что я не могу тебе позволить.

– Ты обещал все, что угодно, – напомнил Фаэтон. – Примечаний не было.

– Примечание подразумевалось само собой! Подумай сам! Солнечная колесница? Это слишком опасно! Как насчет симпатичного набора колесниц из спичечных коробков?

– Пап, мне шестнадцать.

– Тогда настоящую колесницу! Ни у кого из детей такой не будет! «Mark V Zephyr» с бронзовыми дисками…

– Пап! – перебил Фаэтон. – Ты выполнишь клятву или нет?

Гелиос ощутил себя в ловушке – еще хуже, чем когда он проткнул колесо в четыре часа и торчал в ожидании техпомощи посреди полуденного неба.

– Фаэтон, ладно, я поклялся. Взять назад слово я не могу. Но я могу попытаться вложить в твою голову крупицу здравого смысла. Это плохая идея. Если бы существовал бог плохих идей, он бы написал краской на щите «позволить смертному вести солнечную колесницу», потому что это худшая из всех возможных плохих идей.

Но энтузиазм Фаэтона не так просто было остудить. Шестнадцать лет его мать и сестры твердили, что абсолютно все его желания были плохими идеями – слишком опасно, слишком рискованно. Больше он не собирался поддаваться уговорам.

– Разреши мне вести солнечную колесницу, – сказал он. – Я всегда этого хотел. Это моя мечта!

– Но, сын… – Гелиос оглянулся в поисках поддержки со стороны придворных, но те резко заинтересовались своим тако на завтрак. – Никому не выдержать жар колесницы, кроме меня. Даже Зевсу, а он самый могущественный бог из всех. Моя четверка лошадей практически неуправляема. И подумай о маршруте. Сначала ты взлетаешь вертикально вверх, как на самых жутких американских горках на свете, и оказываешься так высоко, что буквально задеваешь головой небеса; да еще все эти монстры-созвездия, что только и ждут, как бы на тебя напасть! Затем спуск, практически свободное падение, от которого кровь стынет в жилах… Я тебя совсем не убедил, да?

– Звучит потрясающе! – воскликнул Фаэтон. – Когда я могу начать?

– Давай поведу я. А ты будешь сидеть рядом, махать рукой и бросать конфеты?

– Нет, пап.

– Давай я потренирую тебя пару месяцев, прежде чем ты возьмешься за поводья. Или пару столетий. Отправляться завтра – это безумие.

– Нет.

Гелиос тяжело вздохнул.

– Ты разбиваешь мне сердце, парень. Хорошо. Идем.

Солнечный гараж совсем не походил на стандартные гаражи, заваленные коробками, сломанной мебелью и старыми рождественскими украшениями. На мраморном полу не было ни пятнышка. Стойла были недавно вычищены. Команда богов-часов в одинаковой рабочей форме с надписью «Чистотряд» суетилась, полируя отделку колесницы, пылесося салон и запрягая огненных коней размером со слонов.

Одни только колеса колесницы были в два раза больше Фаэтона. Золотые оси и обода с серебряными спицами и тормозными колодками от «Мазерати». На боках колесницы красовались шедевры Гефестовой металлической мозаики – «живые» виды Олимпа, отлитые из золота, серебра и бронзы. Салон из черной кожи дополняли навороченная стереосистема, держатели для напитков из двадцатичетырехкаратного золота и освежитель воздуха в виде сосны на зеркале заднего вида.

Фаэтону не терпелось залезть внутрь, но, когда он схватился за поручни, те оказались раскаленными, как газовые горелки.

– Стой. – Отец взял какую-то бутыль с чем-то, похожим на солнцезащитный крем. – Дай я нанесу это на тебя, чтобы ты не вспыхнул факелом.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.