Библиотекарь государя (СИ) - Старновский Антон - Страница 14

Я не вмешивался, и с интересом наблюдал за реакцией Василия. Пока что он показывал себя очень достойно. В отличие от остальных.

— Ну, хорошо. Раз ты молчишь — отвечу я. Не портить же веселье? Да, парни?

— Да-а-а. — Согласились остальные.

Мужик почти вплотную подошёл к Василию и придвинул к нему свою щетинистую рожу. Начал говорить, разбрызгивая слюни.

— Как чёрная женщина борется с преступностью? — Мерзотная улыбочка поползла по лицу. — Она делает аборт!

И только мужик раскрыл рот, чтобы начать смеяться, как Василий качнул свою бычью шею назад, и со всей силы вдарил лбом по и так кривому носу. После гадкого хруста следует бабский вскрик. Мужик хватается за лицо и отходит назад.

— Ах ты выблядок… — Сплёвывает кровью. — Теперь шутки точно кончились. Держите его крепче. — Он поднял кулаки над собой, и по ним заструились ветряные вихри. Если удар такими силами придётся по не защищённому лицу — будет худо.

Мужик заносит руку назад, готовясь к шквалу мощных атак. Но как только он собирается совершить удар — энергия с его рук пропадает.

— Э… Где? — Недоумевает он, и смотрит на свои руки. Оборачивается назад и щурится от слепящего света. Прикрывает глаза рукой. Все остальные, не имея сил сопротивляться солнечному напору, отпускают Василия и отворачиваются от лучей.

— Что происходит…?

— Ничего не видно…

— Откуда взялось солнце?!

Через мгновение свет рассеивается и всё вокруг снова погружается в неблагополучный мрак. Я стою на том месте, где недавно была нарисована Буква «И». Я без проблем растёр песок ногой, лишая тем самым сил недокиплинга.

— Ты кто такой? — Спрашивает мужик.

— Продолжи стихотворение… Белеет парус одинокий…

Мужик молчит, и с наклонённой вбок головой смотрит на меня, как на экзотического зверя.

— Что, не хочешь? Совсем поэзию не любишь? Для тебя это странно…

— Да ты оху…

— Ладно. — Перебиваю я мужика. — Как хочешь. — Киваю в сторону. Мужик и все остальные поворачивают головы и видят безупречную «Ё», что левитирует над землёй.

— Какого х…

Срываясь с места, светящейся подошвой я пинаю мужика в грудь. Он с огромной скоростью отлетает назад, впечатывается в своего друга, и вместе они врезаются в стену. Я соединяю руки, развожу их в стороны, и из воздуха вырастает солнечный лук с прижатой к тетиве стрелой. Я привожу его в боевое положение и направляю на одного из оставшихся в сознании ублюдков. Медленно перевожу на другого.

Они поднимают руки вверх и начинают молить о пощаде. Василий в это время без страха, а, скорее, с интересом, разглядывает меня.

Я отпускаю натянутую тетиву, и стрела вонзается в кирпичную стену в метре от испуганного дрыща.

— Кыш!

Два припугнутыша на всех скоростях убегают прочь.

— Я вас знаю? — Вдруг спрашивает Василий, подходя ближе.

— Я думал, сначала будут благодарности. — Улыбался я.

— Прошу прощения! — Василий складывает перед собой ладони, как в молитве, и делает небольшой поклон. — Благодарю вас. Вы очень меня выручили. Если бы не вы…

— Отвечая на твой вопрос — вряд ли. Но… это обязательно нужно исправлять. Ведь мы — родня.

— Родня…? — Недоверчиво произносит Василий.

— Да. Родня. Я всё тебе расскажу. Только… давай поговорим где-нибудь в другом месте?

— Можно у меня дома. Если вы не против.

— Не против. Только, давай на «ты», хорошо?

— Без проблем. А как вас… тебя…зовут?

— Андрей.

— Очень приятно, Василий. — Он протянул мне руку, и я её с удовольствием пожал.

— Взаимно.

Я заметил, что Василию успели повредить ногу, и теперь он слегка прихрамывал. Дабы не напрягать его походами на несколько километров, по дороге поймал такси. Через пять минут езды мы доехали до точки и высадились возле дома.

Нас встретила та же женщина, с которой я уже разговаривал. Это была мама Василия. Жена Альберта.

Больше внутри никого не оказалось. Василий с мамой жили вдвоём, и больше у них никого не было. Это грустно. Хотя и, у кого-то даже такой семьи нет.

Маму Василия звали Мариной.

Марина налила нам чаю, усадила на кухне, а сама скрылась у себя в комнате. Я отхлёбывал ароматный Пуэр и осматривался. Здесь царила просто идеальная чистота. Казалось, мама Василия убиралась не переставая.

Василий переодел рабочую форму и сидел передо мной в домашней рубашке. Я заметил, как на груди у него болтается крестик. Точно такой же есть и у Марины.

Сделав ещё глоток, я, наконец, начал разговор. И начал с самого главного.

— Я теперь глава рода Воронцовых.

Василий молчал несколько минут, глядя на отражение в кружке.

— Всё-таки, знаю. — Произнёс Василий.

— Что?

— Я вас знаю… Прости. Тебя. Ты ещё совсем маленьким был, ничего не помнил, отец приводил меня с вами поиграться. Как поживает сестра?

— Соня… теперь хорошо.

— Извини за вопрос, — Василий отпил Пуэра, — но я, кажется, слышал о том, что ты серьёзно болен.

— А. Да не переживай. Это в прошлом. Бог смилостивился, и я теперь здоров, как бык.

— Это очень хорошо. Я рад. — Искренне отвечал Василий.

— Теперь всё будет по-другому. — Сказал я. — Жизнь Воронцовых, наконец, изменится.

— А что с Олегом? С тем, кто был главой в последние годы?

— Дядя Олег… он мёртв. И ты первый, кто об этом знает, кроме меня.

— Мёртв? — Сощурился Василий.

— Да. С семьёй разбился на самолёте.

— Соболезную. — Василий слегка поклонился.

— Спасибо. И, чтобы тебя ничего не мучило…нет, не я убил его.

— Я об этом и не думал…

— Ну, мало ли. Но, я точно знаю, что его убил кто-то другой.

— Откуда ты это знаешь?

— Трудно сказать… я чувствую это. Это так и есть.

— Хорошо, и кто это сделал? Есть предположения?

— Это мне и предстоит выяснить. Нам предстоит выяснить. — Я поглядел на лужицу Пуэра, болтающуюся на дне кружки. Подлил себе ещё. — Василий, будешь на меня работать?

— Ну конечно! Я обязан вашей семье. Поэтому буду делать всё, что вы… что ты мне скажешь.

— Станешь моей правой рукой. Идёт?

Василий кивнул.

— Что касается убийства твоего дяди… — Василий встал со стула и подошёл к окну. Взял с подоконника картонную пластинку и вернулся за стол. — Ты же знаешь Иисуса?

— Да. И того, и этого знаю.

— Он ведь… после всего частным детективом стал.

— Вау! Как нельзя кстати.

— Вот и я об этом подумал. — Василий протянул мне карточку.

Небольшой чёрный прямоугольник. Минималистичный дизайн. На нём только имя, род деятельности, и телефон.

— Я так понимаю, вы с ним общаетесь? — Спросил я.

— Из-за работы — редко. Но связь поддерживаем.

— Тогда вот тебе первое задание! Устрой мне встречу с Иисусом. Я то с ним ещё не знаком, долго придётся всё объяснять. А тебе он доверяет.

— Конечно, Андрей. — Кивнул мне Василий. — Я вас сведу.

— Ну и прекрасно. — Я встал из-за стола. — А, и ещё. Не мог бы ты организовать собрание всего нашего когда-то дружного рода?

— Это будет несложно. У меня есть контакты почти всех людей. На какое число?

— Давай на… послезавтра. Желательно вечером.

— Хорошо. Понял.

Марина и Василий проводили меня до крыльца. Я попрощался с женщиной, но на секунду попросил задержаться Василия.

— Ты там больше не работаешь. — Я достал из кармана наличку, что специально снял с банкомата в магазине макпов. — Мои люди не могут подвергать себя такому унижению ради копеек. — Протянул свёрток с красными бумажками Василию. Он не стал перечить и принял деньги.

— Спасибо тебе большое.

На следующий день я проснулся очень рано. Всё потому, что предстояло ехать в академию. Сегодня понедельник, и помимо собственных испытаний для поступления, я должен был помочь с ними Екатерине.

Аксёнова кровь из носу должна попасть в список зачисленных. Я ведь дал слово. Ну и, плюс ко всему, благодаря этому меня ждёт свидание.

А после свиданий, как известно, обычно бывает что-нибудь поинтереснее. Хотя и, честно признаться, Екатерина привлекала меня не как объект для удовлетворения сексуальных потребностей. Вернее, не только поэтому. Как я уже говорил, что-то в ней меня смущало. Что-то внутри девушки таилось такого, что она от меня упорно скрывала.