Да, господин министр - Линн Джонатан - Страница 81

Большинство государственных служащих, как правило, не умеют писать речи, зато они большие мастера найти изюминку. Кроме того, они хорошо чуют подводные камни и каждый раз должны предупреждать меня.

На сегодня у меня запланировано выступление общего характера – с такими я часто появляюсь в последнее время, поскольку они нравятся практически всем.

У ворот городской фермы нас – то есть меня, пресс-секретаря Билла Причарда и Бернарда – встретила энергичная дама средних лет, некая миссис Филлипс, заведующая фермой.

Затем нас дважды заставили подъезжать к ферме, чтобы телеоператор Би-би-си мог заснять наше прибытие.

На третий раз он, похоже, остался доволен, и миссис Филлипс произнесла короткую и на редкость бестактную приветственную речь. Что-то вроде: «Я вам признательна… мы обращались к самым разным знаменитостям, но ни у кого не нашлось времени…»

Я повернулся к оператору и потребовал прекратить съемку. Этот наглец и ухом не повел, как ни в чем не бывало, продолжая стрекотать своей камерой. Я еще настойчивей выразил свое требование, затем то же самое приказал ему режиссер – и только тогда он соизволил выключить камеру. Я распорядился немедленно вырезать нелепую речь миссис Филлипс.

– Но… – начал было режиссер.

– Никаких «но», – оборвал я. – Не забывайте о лицензии.

Конечно, это прозвучало, как милая шутка, но мы оба знали, что я не шучу. С Би-би-си всегда намного проще иметь дело, когда подходит срок возобновления лицензии.

Похоже, на него произвели впечатление и мой профессионализм, и мое умение в шутливой форме поставить вопрос ребром.

Естественно, я почти ничего не знаю о городских фермах (откуда же?), зато знаю, что люди больше всего любят говорить о себе и своей работе. Потому я обратился к миссис Филлипс (к тому времени уже державшей на руках поросенка):

– Расскажите об этом поподробней.

– Поподробней? Хорошо. Так вот, это – поросенок… – начала она.

Глупая женщина. Есть в ней что-то ослиное. Или, может, лучше сказать «поросиное»? (Одна из характерных шуточек Хэкера. – Ред.)

Я терпеливо объяснил ей, что меня интересует не поросенок, а городская ферма.

Оказывается, таких ферм что-то около пятидесяти. Они создаются на пустырях, чтобы городские дети, лишенные общения с природой, имели возможность хоть немного приобщиться к сельскому хозяйству.

Очень гуманная идея!

Меня сфотографировали вместе с миссис Филлипс, с персоналом фермы, с детьми и поросятами. Затем настало время самого главного – моего выступления. Когда я обнаружил, что Бернард дал мне не ту речь, меня на какой-то момент охватило смятение. Но я быстро овладел собой.

«Хэкер здесь не совсем точен. Сначала мы не могли выяснить, у кого выступление: у меня или у него. Я хорошо помнил, что отдал текст ему, но он, очевидно, забыл об этом и потребовал, чтобы я порылся в своем портфеле. Текст действительно лежал там. Хэкер схватил его и, не раздумывая, зачитал:

Короче говоря, Хэкер зачитал речь, которую сам отдал мне после встречи в Ассоциации архитекторов и которую я, естественно, положил в свой портфель.

Последовала неловкая пауза. Я шепотом посоветовал ему посмотреть в карманах. Он сунул руку и тут же обнаружил текст сегодняшнего выступления. Хэкер вытащил листок и стал читать.

К сожалению, это лишь усилило общее замешательство.

После выступления Сью Лоули из телепрограммы «По стране» взяла у меня интервью в окружении животных и детей.

Пока съемочная группа расставляла всех по местам, миссис Филлипс, отведя меня в сторонку, спросила, может ли она в самом деле рассчитывать на мою поддержку. Конечно, может, заверил я ее. Тогда она объяснила, что в конце года истекает срок аренды участка под ферму и его необходимо продлить.

Влезать в их дела мне было совсем ни к чему. Мой визит сюда преследовал чисто рекламные цели, да и разбирался я во всем этом недостаточно, чтобы связывать себя конкретными обещаниями. Поэтому, осторожно заметив, что городские фермы находятся вне сферы моей компетенции, я лишь в общих чертах подтвердил свою готовность делать все возможное для успешного развития этого движения как такового.

Перед включением камеры мне на колени водрузили какого-то дурно пахнущего ребенка неопределенного пола с замусоленным леденцом в руке. Я постарался изобразить довольную улыбку, но, боюсь, она походила скорее на гримасу отвращения.

Затем Лоули задала миссис Филлипс первый вопрос:

– Миссис Филлипс, правда ли, что срок аренды вашей чудесной фермы истекает в этом году?

Я ушам своим не поверил, когда услышал в ответ:

– Да, нас это очень беспокоило, но я только что переговорила с господином министром, и он обещал все уладить.

Какая наглость! Я был вне себя от возмущения. Тем более что Сью Лоули тут же повернулась ко мне и спросила, каким образом я намерен уладить проблему с арендой.

Я попытался отделаться ничего не значащими фразами вроде «необходимо внести полную ясность», «видимо, в конечном итоге» и т.д., и т.п., но, боюсь, так и не сумел категорически опровергнуть беспардонное утверждение миссис Филлипс. Вместо этого я с удивлением – как бы со стороны – услышал собственные слова: «Сейчас на первый план выступает фактор качества жизни: окружающая среда, проблема загрязнения, будущее наших детей и детей наших детей – вот важнейшие вопросы современности!»

(По счастливой случайности, нам в руки попали записки, которыми в последующие несколько дней обменялись сэр Фрэнк Гордон, второй постоянный заместитель казначейства, и сэр Хамфри Эплби. – Ред.)