На кровавых волнах (СИ) - "Mass Adrian" - Страница 8

— Вижу, ты хорошо училась, — хмыкнул Кавада. — А в этом мире не было никакого потопа. Никто не мешал милитаристам дорваться до власти, и теперь они играют в войну как хотят. И то, что ты видишь — малая часть происходящего здесь. Вся страна сошла с ума.

Маширо какое-то время молчала, переваривая услышанное. У неё в голове не укладывалась мысль о том, что она сейчас находится не просто в прошлом, а в другом, параллельном мире, где Япония не просто воевала, а воевала так.

По небу с уже знакомым рёвом пролетели три тени.

— Снова эти летающие машины… — проговорила старпом.

— Самолёты. Их так называют. В этом мире они вытеснили дирижабли. Не умеют зависать на месте и требуют специально оборудованную полосу, чтобы взлетать и садиться, зато гораздо быстрее и маневреннее. Они быстро налетают, сбрасывают бомбы и торпеды и уходят, — объяснил сержант. — Для самолётов даже построили специальные корабли — авианосцы. Настоящие плавучие аэродромы.

— Это такие большие корабли с плоской палубой? Мы видели один. Ох…

В нос ударил мерзкий смрадный запах. То, что осталось от завтрака, съеденного, казалось, миллион лет назад, попросилось наружу.

— Потерпи, сейчас пройдём мимо мертвяка, и будет лучше.

Маширо случайно повернула голову против ветра и чуть не рассталась с содержимым желудка повторно. В лунном свете угадывался одинокий холм, издававший тот самый смрад. Судя по всему, это и был тот самый мертвяк, куда Кавада отнёс бы Мунетани, будь она настоящим трупом.

— И так… везде?

— Нет, — покачал головой сержант. — Кое-где ещё хуже. Нанкин мне до сих пор в кошмарах снится. Я пытаюсь помогать людям по мере возможностей, стараюсь при этом не подставляться, но это капля в море. Если кто-то догадается, что я намеренно уклоняюсь от зверств и порой помогаю местным, то сам окажусь в мертвяке.

В его голосе слышалась плохо скрытая боль. Маширо вспомнила девочку, которая шла на «станцию утешения» рядом с ней. На глаза навернулись слёзы: пришло понимание, что скорее всего девчонка прямо сейчас «утешает» какого-нибудь солдата, который обезумел от войны и не будет её жалеть, а потом — может, даже этой же ночью — бедняжка окажется в братской могиле, в том самом мертвяке, среди таких же несчастных.

— Как же так… почему это происходит? — спросила она, удерживаясь от того, чтобы заплакать.

— Потому что такова война. Она отличается от ада только тем, что в аду нет невинных, — тихо проговорил Кавада. — Но вас я вытащу. Пока не знаю, как, но обязательно что-нибудь придумаю. Во что бы то ни стало.

И Маширо поверила ему.

____________

1. Флотская версия армейского меча син-гунто.

3. Длинная ночь

У моряков есть три команды: «полный вперёд», «полный назад» и «полный пиздец».

Старый анекдот

Смотри какой огромный мир,

Он ждет погромов и войны.

И сколько же нас тут?

Наши потребности растут,

Мы здесь постоим свою пирамиду!

DEEP-EX-SENSE — Хомо Саспенс

Акено сидела на самом краю тюфяка, обнимая свои колени. Очнулась она уже здесь, и болела как голова, так и синяки. Причём последние появились даже там, куда полковник не бил: похоже, солдаты не церемонились и несли её не слишком бережно. К счастью, Минами, ухитрившаяся припрятать при обыске несколько таблеток обезболивающего, поделилась с ней.

Надеюсь, Широ досталось меньше. Ей-то никто не даст таблеток. Хотя… может, тот солдат позаботится?

Час назад к ним заглянул рядовой и принёс несколько одеял. Они были старые, тонкие, с прорехами и пахли сыростью, но всё же это было лучше, чем ничего — ночь выдалась не самая тёплая.

— Я убедил интенданта, что если вы сляжете с воспалением лёгких и умрёте, то полковник всех нас порешит, — тихо сказал он, а потом перешёл на шёпот и склонился к самому уху Мисаки. — С вашей подругой всё в порядке. Я придумаю, как вас отсюда вытащить.

Акено узнала этот голос. Тот же солдат сказал «Мужайся», пока её усыпляли, и он же помешал автоматчику ударить Маширо во время той безумной резни.

Теперь часть девушек спала, улегшись рядком на сложенных рядом тюфяках и укрывшись одеялами, а остальные ждали. Одни сидели, другие стояли, третьи бродили туда-сюда. На всех места и одеял не хватило, поэтому Акено, скрепя сердце, приказала спать по очереди. Впрочем, некоторые из тех, кому не хватило места, пытались спать сидя или стоя, прислонившись к стене и обнявшись, чтобы было теплее. Рядом с самой Мисаки сидела Минами, и они вдвоём кутались в её белый халат.

— Надеюсь, никто не заболеет, — проговорила судовой врач. — Боюсь, госпитализации нам не видать.

— Всё будет хорошо, Минами, — командир потрепала её по макушке. — Как-нибудь справимся.

Эхо и ветер донесли до них отголоски шума. Поначалу никто не обратил внимания: это было похоже на далёкую грозу. Но с каждой минутой звуки становились всё громче и интенсивнее, да и летательные аппараты стали летать чаще, чем раньше. Только через полчаса Коко, мирно дремавшая с краю, вскочила на ноги и спросила:

— Командир, где-то стреляют?

От её взволнованного голоса проснулись и все остальные. Акено подняла руку, призывая к тишине, и вслушалась. Да, звуки и впрямь были похожи на стрельбу. Тяжёлые, басистые звуки разрывов крупнокалиберных снарядов, ритмичный постук автоматических пушек, и на фоне этого едва слышались одиночные выстрелы и очереди оружия помельче. Запоздало завыла сирена.

— Кто-то с кем-то воюет? — удивилась командир.

Снова заревели двигатели крылатых машин. Несколько очередей прострочили в небе гораздо ближе остального шума, потом совсем рядом прогремел взрыв. На секунду тюремную камеру сквозь зарешеченные окна осветила вспышка. Потом раздались ещё несколько взрывов — подальше, чем первый, но их источники были совсем близко.

— Кто-то бомбит местных солдат, — проговорила Акено. — Если попадут в нас, то…

Совсем рядом раздались выстрелы. В основном это были одиночные, но прострекотали и несколько очередей. Потом снова воцарилась относительная тишина, в которой слышались лишь далёкие выстрелы да рёв летательных аппаратов.

За стеной раздались быстрые шаги. Кто-то кого-то окликнул, но вопрос быстро превратился в хрип. Через полминуты лязгнул замок.

— Быстро на выход, — раздался знакомый голос. — Бежим отсюда!

Девушки высыпали на улицу. На базе царил сущий хаос. Солдаты бежали, строились, грузились в машины и взбирались на броню танков, офицеры орали, стараясь перекричать сирену, небо прорезали трассеры. По большей части стреляли с земли, но то и дело огрызались пулемёты крылатых машин, на доли секунды высвечивая в ночном небе хищные крылатые силуэты. То тут, то там лежали тела, несколько построек серьёзно пострадали, а между темницами и остальной базой полыхал один из летательных аппаратов. До пленниц никому не было дела.

Важнее всего было то, что остальная часть экипажа тоже была на улице, озираясь. Некоторые держали в руках оружие. Среди них Акено в отблесках пламени смогла разглядеть Маширо.

— Широ, ты жива! — она стиснула старпома в объятиях. Та едва не выронила «Тип 100» от неожиданности.

— Рада, что ты тоже в порядке, — проговорила она дрожащим голосом.

— Не время для приветствий, — прервал их солдат, который открыл дверь. Акено вновь убедилась, что не перепутала: это был тот самый. — Всем внимание! Я сержант Кавада из Сил Самообороны. Пока идёт бой, у нас есть шанс сбежать отсюда. Нужно добраться до гавани и захватить ваш корабль, пока американцы тут всё не разбомбили.

— Американцы? — спросил кто-то.

— Все вопросы оставьте на потом. Ждите здесь, — сержант протянул Акено винтовку и маленький подсумок. — Возьми, пригодится. Предохранитель здесь, с остальным разберёшься.

Кавада быстрым шагом направился к ангарам. Он почти не скрывался, благо в суматохе солдатам было не до него. Акено нервничала, как нервничал и остальной экипаж. Чтобы хоть как-то отвлечься от волнения, она пристроила подсумок на поясе и изучила «Арисаку», которую дал сержант. Вспомнились занятия по стрельбе и слова Мафую Мунетани, сказанные на полигоне. И что-то подсказывало, что повода опровергнуть её слова не будет.