Выключай телевизор, хэппи-энда не будет! (СИ) - Политов Дмитрий Валерьевич - Страница 33

Кожаный снаряд ударился в перекладину, от нее отлетел вниз, но линию ворот не пересек, а выскочил обратно в поле. И вратарь бакинцев в красивом броске поймал его там. Причем, одновременно с сигналом об окончании матча. 0-0

- Дерьмо! – выдохнул рядом с Данилой Ларин. – Малой, - потрепал он по волосам товарища, безутешно глядящего на радостного голкипера «Нефтчи», - да не переживай ты так. Что поделать, бывает и такое.

- Он должен был залететь, - убитым голосом сказал Мельник. – Я ведь правильно все рассчитал. Какого-то сантиметра не хватило.

- Забьешь еще, - подбодрил товарищ. – О, смотри, чего это он? – Володя с удивлением показал на бегущего к ним со всех ног Эштрекова. – Володь, что случилось? Где пожар?

- Киевляне, - задохнулся от быстрого бега тот. – Киевляне с «Араратом» тоже по нолям сыграли. Какой-то болельщик репортаж по транзистору слушал, крикнул сейчас, когда я уже в раздевалку шел. Вот, решил вам сообщить.

- Подожди, - сообразил Ларин. – Выходит, у них по-прежнему перед нами в один балл разница?

- Ага. И теперь все в последнем туре решится. Мы с «Шахтером» играем, они – в Ростове-на-Дону со СКА. Так что, выше голову, Малой, еще повоюем!

Глава 17

1968 год. Ноябрь. Москва

- Это что? – Ленка с недоумением поворошила ногой кучу писем, которую Данила вывалил на пол прямо посреди комнаты. – Кто это тебе пишет, да еще в таком количестве?

- Ты ведь в журнале работаешь, - попенял ей Мельник. – Неужели никогда не работала с письмами читателей?

- Вот еще! – фыркнула Андреева и уселась на тахту, демонстративно вытянув длинные стройные ноги, затянутые сегодня в светло-синие джинсы с видом оскорбленной принцессы. – Делать мне нечего, как с текучкой разбираться. Для этого практиканты есть.

- А ты разве не практикантка? – удивился парень.

- Сейчас по шее получишь! – предупредила Елена, опасно сузив глаза. – Вообще-то я стажер. А когда закончу университет, то сразу перейду в штат. Мне и осталось-то всего два с половиной года.

- Подожди, - задумался Данила. – Но ведь ты на дневном учишься. Как же тебя стажером оформили? А, я, кажется, догадался. Папа, небось, позвонил?

- То есть, ты считаешь, что я ни на что сама не гожусь, - прошипела Андреева. – И все мои достижения яйца выеденного не стоят? А в редакции меня держат исключительно из желания угодить отцу. Так? – И, не дожидаясь ответа, запулила в голову юноши одну из подушек. – Какая же ты скотина, оказывается, Мельник!

Ленка вскочила и ринулась в прихожую. Сопя и пыхтя от злости, натянула сапоги, надела пальто, намотала шарф и полезла с ожесточением крутить замки на входной двери. Данила молча сидел на полу, наблюдая за ее действиями с видимым интересом.

- Не звони мне, сволочь! – Дверь захлопнулась с оглушительным грохотом.

Вот и поговорили. Мельник тихонько вздохнул. Разыгрывать сценки из индийского кино с уговорами, клятвами, песнями и плясками он не собирался. Пусть за ней другой кто-нибудь другой бегает, словно комнатная собачонка. И так уже не раз ловил себя на мысли, что несколько переборщил в общении с девушкой, позволив ей плотно так вскарабкаться ему на шею, свесить ножки и указывать, куда идти. Хватит. В конце концов, в ЗАГС он пока точно не собирался. А, соответственно, роль покорного и смирного подкаблучника покамест не актуальна.

Вот, кстати, задумался Данила, а почему именно сегодня он осознанно пошел на обострение ситуации, прекрасно понимая, что его, якобы, неосторожные слова вызовут бурную реакцию у девушки? И сам себе ответил: письма! Да-да, вот эти самые многочисленные письма, которые ему вручил комендант новогорской базы. Попросил зайти после тренировки и вручил с некоторым раздражением небольшой мешок.

- Сам давай разбирайся со своей корреспонденцией, - ворчливо заявил он. – Каждый день с почты приносят. Мне их уже складывать некуда.

- В смысле? – растерялся Мельник. – Это что, все мне?

- Нет, папе римскому! – вызверился комендант. – Конечно тебе. Забирай и вали с глаз моих. И чтоб раз в три дня за следующими порциями заходил, я за тобой больше бегать не буду. Понял?

- Понял.

А уже дома, глядя на разношерстные конверты, Данила вдруг отчетливо понял: худо-бедно, но он заработал себе имя в советском футболе. И теперь уже не является никому не известным салажонком из дубля, каких в каждой команде вагон и маленькая тележка. Эдаким китайским фейерверком, который выстрелил, поднялся в небо метров на двадцать, хлопнул там с негромким треском и быстро погас. Нет, его, похоже, взвесили, оценили и признали достойным внимания. И какого, спрашивается, черта, он должен вести себя, как бедный родственник?

По-хорошему, еще очень большой вопрос, что думают об их отношениях с Еленой ее родители. И нужен ли им в матримониальных планах футболист. Обычно в номенклатурных семьях советской элиты не приняты мезальянсы. И, наверняка, уже давно взят на заметку какой-нибудь молодой и перспективный вьюнош из семьи дипломата, партийца или, на худой конец, военного. Почему, спрашивается, не пресекли их общение? Ну, вариантов, разумеется, может быть несколько, но Данила склонялся к тому, что папа или, скорее всего, мама Андреевой решила, что пусть, мол, дочка немного погуляет, перебесится, поймет, что связалась с парнем не ее круга, и тихо-мирно вернется в родные пенаты. Всплакнет на груди родной мамули и покладисто пойдет под венец с тем, на кого укажут. А что, вполне себе рабочая версия. И если в ближайшее время ему не предъявят, что, дескать, как посмел обидеть нашу драгоценную кровинушку - а ну-ка, быстро метнулся заглаживать вину! – то его предположения верны. И их размолвка воспринята с облегчением. Давно пора и все такое.

Ладно, пусть идут лесом. Он свой ход сделал и мяч теперь на их стороне. Подождем ответной реакции. С этой мыслью Мельник взял первое попавшееся письмо, надорвал с одной стороны конверт и вытащил пару листочков, вырванных из школьной тетрадки.

«Здравствуй, Данила! Пишет тебе Сережа Бурыченков. Я знаю, что ты играешь в команде «Динамо» (Москва). Это мой любимый клуб. Я – твой большой поклонник. Над моей кроватью на стене приколот твой портрет, который я вырезал из газеты. Мне нравится, как ты играешь. А еще я мечтаю съездить в Москву на матч чемпионата с твоим участием. Особенно мне нравится, как ты обводишь мяч. Я очень хочу тоже научиться играть так, как ты, и забивать много-много голов. Я бы хотел иметь такую спортивную форму, как у тебя, мне она очень нравится. Я бы хотел посмотреть, как ты «чикаешь» мяч, обводишь противников из другой команды. А еще я мечтаю тоже стать футболистом и научиться всем твоим финтам. И стать таким же знаменитым, чтобы меня узнавали на улице. Жалко, что я не всегда могу видеть тебя по телевизору, потому что в нашей квартире он есть только у соседей. А они не всегда пускают меня смотреть футбол. Я занимаюсь в секции. У нас хороший тренер. Учит нас быть внимательными и не совершать ошибки. А еще я хожу в другие кружки. Только там у меня пока нет хороших результатов. Также я увлекаюсь пионерболом, волейболом и баскетболом. Пиши мне и приезжай в гости. Я буду ждать. Пока! До скорого. Сережа Бурыченков, 11 лет, Свердловск».

Надо же, обалдело потряс головой Данила. Прям, натуральный фанат появился. А что, если устроить какую-нибудь показательную акцию? В стиле более поздних рекламный мероприятий. Пригласить паренька вместе с родителями в Москву, свозить их на базу, стадион, подарить мячик с автографом. На игру в этом сезоне уже точно отвести не получится, но и без того впечатлений у семьи будет хоть отбавляй. А если еще подключить телевизионщиков, чтобы те сняли репортаж…

Стоп! Эк, куда понесло-то, одернул Мельник сам себя. Какие, к хренам, телевизионщики? Здесь подобные акции возможны исключительно по разрешению вышестоящих органов. И никакой самодеятельности они не потерпят. Ишь, чего удумал, культ личности Данилы Мельника создать! Взгреют моментально по первое число, тот же товарищ Семенов с удовольствием оттопчется.