Моя анимежизнь. Пенталогия (СИ) - Смолин Павел - Страница 1

Моя анимежизнь. Том 1

Пролог

Микропролог

Свет померк. Вот и все. Вот и слава богу.

«Хочешь попробовать снова?»

«А смысл?»

«Попробовать иначе»

«Давай!»

«Иди».

Пролог.

— Солнышко, перестань так ярко светить, пожалуйста. Стоп-стоп-стооооп!

Я же умирал. Отчетливо помню удушье. Помню, как остановилось сердце. Помню…голос? Помню вопросы… Это оно, да? Перерождение? Она (голос определенно женский, всегда верил в перерождение и красивую аниме-богиню) сказала, что все будет иначе. Это как? Ладно, в любом случае хуже чем в прошлый раз не будет.

Открыл глаза и увидел незнакомый потолок. Белый, висит люстра на 3 лампочки. У меня был подвесной. Взгляд направо — стол с тетрадками, книжками и канцелярией. Рядом шкаф с цветастыми книжками, между столом и шкафом — окошко. Шторы почему-то не задернуты, виден кусочек синего неба. Подавил в себе импульс метнуться к окну и посмотреть куда меня занесло. Интересное лучше оставить на потом.

Повернул голову налево — стена. На ней пара плакатов с Гандамом. Обстановка похожа на японскую, но аниме уже давно подмяло под себе весь мир, так что делать выводы рано. Стена белая, гладкая. У дальней стены увидел небольшой ламповый 4:3 телевизор, к которому подключена приставка SEGA. Да, та самая. Реципиент — любитель ретро, или я в прошлом? Интересно, а Союз еще существует? Может, бежать спасать? Не, точно не ко мне, на исторические процессы влиять страшно. Свесил голову с кровати, посмотрел на пол. Он покрыт ламинатом. Вполне интернационально.

Теперь моё новое тело. Тело одето в белые плавки. Руки и ноги… Наверное, средние? Не кожа да кости, но и не качок. Торс тоже средний, жира нет, кубиков тоже. Неплохо! Попробовал встать. Слегка покачнулся, координация нарушена. В той жизни я был выше и толще. Фигня, привыкну. Подошел к окну, солнце резануло глаза, но не так мощно, как я привык в прошлой жизни. За окном — красота! Я в Японии! Сомнений быть не может. Прямо под моим окном дорога. Далее — красиво выложенная камнем, поросшая травой набережная небольшой реки. За рекой — жилые домики. В основном двухэтажные с редкими вкраплениями многоэтажек. Я — в городе. Японский частный сектор, так сказать. Слева от окна — мост через реку. Очень удобно. А какое небо! Насыщенного синего цвета, с небольшими перистыми облаками, до которых, кажется, можно достать руками. Офигенно. Теперь посмотрим на себя.

Подошел к шкафу, открыл дверцу. Почему-то я был уверен, что найду там зеркало. Похоже, какая-то часть памяти (либо рефлексов) реципиента осталась.

Волосы черные, глаза узкие, не то чтобы прямо до щелочек, но и не как у кей-поп айдолов после пластики. Черты лица в целом приятные, но красавчиком нового себя я бы не назвал. Здорово, что новое тело принадлежало чистокровному японцу, слышал что японцы не особо любят гайдзинов и хафу (полукровок). Особенно тяжело таким в школах. Дети жестоки.

Проверка на фентези:

— Статус! Интерфейс! Статистика! Статы! Характеристики! Способности!

Ничего. Сосредоточился, пытаясь ощутить потоки маны/праны/ки/чего угодно. Кроме легкого голода, ничего не ощутил.

Итак, вывод:

Я — ОБЫЧНЫЙ!

ЯПОНСКИЙ!

ШКОЛЬНИК!

Точка сборки львиной доли анимешного контента. Лучше и представить нельзя!

Эйфория накатила огромным цунами, меня начало трясти, я смеялся и плакал одновременно. Прощай, больная спина! Прощай, ненавистная работа! Прощай, старый мир!

Через некоторое время успокоился. Шоковое состояние прошло, голова начала работать в сторону конструктива. Для начала нужно определиться с возможностями. В первую очередь — знание языка. Если у этого тела есть родители, они сильно удивятся резко перешедшему на русский язык отпрыску. В японскую дурку я совсем не хочу, судя по инфе из интернета, там никого не лечат, просто держат местных сумасшедших в изоляции до конца их дней.

Включил телевизор. Показывали новости. Какой-то дядька в пиджаке вещал на фоне трехэтажного большого здания:

— Для меня большая честь открыть этот новый торговый центр. Наша префектура, вслед за всей японской экономикой, растет впечатляющими темпами…

Под мужиком надпись иероглифами. Пригляделся и понял написанное! «Такерада Дзуничи, глава префектуры Тотиги»

Облегченно выдохнул, разговорный и письменный японский я понимаю. А поговорить?

— Коничива, боку ва…, - блин, не знаю как там дальше. Начался мандраж. Как жить в японии без знания японского? Так, а если на родном языке?

— Здравствуйте, в прошлой жизни меня звали Паша, — рот сам выдал нужные японские звуки.

Ясно! Все замечательно, в голове какой-то автопереводчик, все что нужно — не пытаться говорить на японском.

Еще очень интересует дата «попадания». Пощелкал каналы, нашел дату: 30 марта 1989 года. Таки да, Союз еще жив. Но мне от этого нынче не горячо, не холодно.

Так, что я знаю про эти времена в Японии? Практически ничего. Знаю, что 29 декабря 1989 года индекс Nikkei 225 достигнет исторического максимума, после чего экономика пойдет на спад, а акции японских фирм станут стремительно дешеветь. В принципе, можно «зашортить» акции, видел такое в кино про «черный понедельник». Но не уверен, что такая опция уже существует. А еще не уверен, что школьникам можно торговать акциями. Что еще помню? Помню, что якудза еще вполне существуют, всерьез бороться с ними начнут где-то в 90-х, а дожмут в 2011, когда законодательно запретят вести с ними дела. Как это может мне помочь? Абсолютно никак. На этом, пожалуй, мои знания заканчиваются.

А как меня зовут? Пришло время покопаться в биографии реципиента и понять, что день грядущий мне готовит.

Подошел к столу. На самом видном месте лежала похожая на водительские права штука. На ней — фото реципиента и надпись: «Карточка ученика муниципальной старшей школы «Уцуномия Йохоку» Одзава Иоши».

Насколько я помню, у японцев сначала пишут фамилию, потом имя. Стало быть, мое нынешнее имя — Иоши. Почти как у ездового животного Марио. В принципе, звучит неплохо. Годится.

Рядом с карточкой лежало несколько листочков. Верхний — выписка из местного аналога домовой книги. Мне сейчас 15 лет. В семье Одзава двое детей — я и сестренка 10 лет по имени Чико. Младшая сестренка — это супер мило. Интересно, она сейчас дома?

Перевернул листок. Родители: Одзава Масами, мама, 41 год. Одзава Дэйчи, отец, 43 года.

Разведены. Жалко Чико. Реципиента не жалко, теперь он — это я. Спасибо что стал моим вместилищем, Иоши.

Решением суда сын отправлен на воспитание к отцу. Дочь — на воспитание матери. Каждая половинка семьи живет в собственном доме. Дэйчи очень хорошо зарабатывает. Указанный средний доход за год — 12 миллионов йен. Нашел курс валют в телевизоре — 1 доллар = 137 йен. Получается, что-то около 7 тысяч долларов в месяц. В 1989 году! Да я золотой ребенок!

Информация кончилась. Пора выходить из комнаты.

Вышел в коридор, справа стена с небольшим окошком. Дальше по коридору еще одна дверь. Напротив нее — лестница на первый этаж. Заглянул в комнату, в ней кроме односпальной кровати и шкафа ничего нет. Видимо, тут обитель бати.

Спустился, уперся в стену. Повернул направо, увидел гостиную, от нее небольшой тамбур и дверь на улицу. Слева — дверь в ванную комнату. Заглянул — сидячая ванна, унитаз вполне европейского вида. Никаких огоньков и кнопочек. Подошел к унитазу, достал инструмент. Мда, я, конечно, многого не ожидал, все-таки я теперь японец, но разочарование присутствует. Будем надеяться, что это не финальная форма. Сделал дела, смыл, помыл руки и лицо, дальше рука словно сама потянулась к зубной щетке в виде Гандама. Рефлексы-рефлексики.

Выйдя из ванной, прошел в гостиную. На журнальном столике между диваном и большим ламповым телевизором лежала стопка купюр и записка. Начал с записки: