Цемфелада (СИ) - Алексей Леус - Страница 70

За’Хар обернулся, посмотрел.

— Для тебя, она выглядит немного непривычно, так как сочетает в себе черты разных для твоего мира существ. А теперь представь, что это её естественный внешний вид, она такой была создана. Гармонично, красиво, нет никаких уродств.

— Ну, как бы, для демона, да, красивая.

— Двигаемся дальше, следи за ходом мысли и достигнутыми успехами. Оставим пока в покое Огастина и посмотрим на отступников. Они уже не совсем люди, те, кто прошёл обряд. Сущность отступника изменяется и сливается с демонической сущностью, но это уже не урод, это другая форма жизни, более развитая, сильная, более могущественная. Если не смотреть на прошедшего перерождение отступника как на человека, он так же гармоничен и красив.

— Но он уже не человек и душа его уже изгажена и изуродована!

— Да кто тебе сказал, что надо обязательно оставаться человеком?! Твои мохнатые друзья, эти, как их, котики…

— Тигриды.

— Да, тигриды! Они не люди!

— Но у них чистые души. Они не пожирают детей ради получения вехи и не воскрешают мёртвых, чтобы они рвали на куски живых.

— Ай, ты цепляешься к мелочам. Это ресурсы. Без жертв не обойтись. Всякие там некроманты, тёмные маги и прочие, они у меня для себя просят. Силы им дай, слуг им дай, они злые такие и суровые, прям страх. Шушера околомагическая. А есть такие как Огастин, как отступники, некромехи.

— Кто?

— Маги, изучающие некромеханику. Очень интересные работы есть! В Овисе сейчас две лаборатории этими вопросами занимаются. Самое перспективное направление в настоящий момент. Результаты — закачаешься!

— Ансинарх, ты страшное создание. Боюсь, нам не стать друзьями.

— Не загадывай, — произнёс Бархгтол, — людям свойственно меняться, как и взгляды менять. Ты не божество, в том и прелесть человека. Возраст, социальное положение, материальное благополучие, окружение, само направление развития общества и так далее. Человек может стать последним скотом и наоборот. Зависит от норм морали в обществе. В общем, рамки своего развития ты можешь со временем расширить.

— Надеюсь, этого не произойдёт. Я рад, что мы поговорили, я вас понял.

— Да? Мне вот так не показалось.

— Да, понял. Приемлемым не считаю, но цели ясны как день. И то, что ты планируешь, Ансинарх, поистине ужасно.

— Если бы люди этого сами не желали, мои планы так и остались бы планами. Надеюсь, это ты тоже понимаешь?

— Исорию ты в покое не оставишь, так?

— Так. Там слишком много людей, которые приложили немыслимое количество усилий для изменения своего мира. Ты предлагаешь их бросить? Они рассчитывают на мою поддержку и их стремления мне очень близки.

— В таком случае, позвольте откланяться. Благодарю за угощения, беседу и подарки. Надеюсь, однажды мы встретимся как добрые друзья, а не противники.

— И мы надеемся. Икной, проводи За’Хара.

— Да, господин.

Глава 20

Сдерживая тошноту, За’Хар свалился на крышу башни как мешок с мукой. Синтила изящно приземлилась рядом, ей подобные переходы были ни по чём.

Их ждали, Цемфелада и Надина. Не успел За’Хар встать, как попал в объятия юной богини.

— За’Хар! Живой! Ты куда пропал?!

— К Ансинарху в гости ходил.

— Совсем ку-ку?!

— Да нормально всё. Они там с Бархгтолом что-то отмечали, так что я ещё и перекусил.

— Теперь ты Герой! Наверное, поэтому не тронули. Я рада, что ты победил и вернулся, но больше так не делай. Мы одна команда.

— А ты что здесь делаешь? Ты людей должна выводить.

— Ну да, и что бы с тобой без меня стало? Кто бы с тебя потом эти проклятые доспехи сдирал, если бы ты им поддался? Да и незачем людей выводить, армия мёртвых ушла.

— Эти доспехи мне больше не страшны. Благодаря вам.

Подошла Надина:

— Дать бы тебе! Двести пятьдесят пощёчин.

— Да хоть миллион, иначе бы всё равно не поступил, — согласился За’Хар целуя девушку, — очень надо было с Ансинархом пообщаться. Многое было непонятно.

— А это кто?

За’Хар обернулся, желая представить Синтилу и обомлел от изумления. Она выглядела словно самая обыкновенная девушка. Ни крыльев, ни хвоста, ни копыт с рогами.

— Это чего такое?

— Что-то не так?

— Ты выглядишь как человек.

— Если бы я появилась в своём истинном обличии, господин, люди могли бы проявить агрессию.

За’Хар повернулся к Надине:

— Прошу любить и жаловать, Синтила. Мне её Ансинарх подарил.

— В смысле, «подарил»? — Надина нахмурилась.

Подошедший Флор присвистнул:

— А ничего так подарочек. Может и мне к этому Ансинарху сходить?

— Она демон, — заявила Цемфелада, — За’Хар теперь её господин, я вижу их связь.

— Что? Как так?

— Он же Герой и тёмного пантеона. Всё законно, всё по правилам. За’Хар имеет право быть её господином. Поздравляю, За’Хар! У меня в слугах Тасита, а у тебя Синтила.

— Ты можешь хоть куда-нибудь сходить и ни во что не вляпаться?

— А что я мог поделать? Отказывать Ансинарху в его же чертогах? Хорошо, живым оттуда выбрался. Да и Синтиле здесь лучше будет.

— И на чём основываются твои выводы? Если она демон, ей здесь будет тяжело.

— Нет, госпожа Надина, я не призвана и нахожусь здесь в своём истинном обличии, мне здесь очень комфортно.

— Я хоть и баронесса теперь, давай между собой без госпожи, хорошо?

— Хорошо.

— И вот так ты на самом деле выглядишь?

Синтила улыбнулась и перевоплотилась в демоническом обличии.

— Чтоб тебя… — Надина даже отшатнулась, — И вот это ты сюда притащил!

Цемфелада с интересом потрогала крылья и рога, хмыкнула.

— Ну а что, если она не будет никому вредить, пусть будет. Она летать умеет, пригодится.

— В орден пойдёшь? — спросил За’Хар.

— Как прикажете, господин.

— Давай бросай это «прикажете». Орден, дело добровольное. Ладно, пока пообвыкнись, там решим. Флор, где остальные?

— Да кто где. Мертвяки ушли, граф готовится к встрече с генералом, там решим, что делать.

— Понятно, значит, у нас есть несколько дней свободного времени.

— Я думаю, тебе есть что нам рассказать.

— Да, много чего есть вам рассказать. Ансинарх не на шутку разошёлся. Всё потом. Летала когда-нибудь? — спросил он Надину.

— Я? Как? Ты видишь у меня крылья?

Обхватив девушку, За’Хар взмахнул туманными крыльями, и они взмыли ввысь, к облакам, к солнцу, а вслед за ними, взлетели ещё две фигуры.

Одна разрезала облака взмахами золотых крыльев, визжа и радуясь своему первому полёту, вторая плыла хвостатой тенью, изредка хлопая кожистыми.

— Вот и подросла наша богиня, — сам себе сказал Флор, как и сотни людей вокруг, задрав голову к небу, — а я, глупый, думал, ей крылья для красоты.

— И я так думала, — раздался голос Мариты.

— Марита! Напугала.

— Какой ты пугливый. А там кто?

— Подарок.

— В смысле?

— За’Хар потом сам расскажет. Вон он, с Надиной летает.

— Знаешь, я тут подумала…

— Тебе не обязательно, ты и так прелесть, — улыбнулся Флор.

— Тем не менее, я подумала. Что у За’Хара было? Я слышала, его пчела съела и вех всего двадцать было.

— Да, всё верно.

— А теперь!

— Согласен, интересный малый.

— Просто, у него есть то, чего в какой-то момент лишились мы.

— И что же это?

— Вера. Мы всегда полны страхов, сомнений, каких-то убеждений в возможности или невозможности, а он просто берёт и делает. Невозможное.

— Думаешь, и мы могли бы летать?

— Мы? Сомневаюсь. Но я очень хочу, чтобы смогли наши дети.

Конец.