Тайный сын миллиардера (СИ) - Лакс Айрин - Страница 27

— Как насчет того, чтобы провести время вместе? Есть момент, который мы не обсудили. Я бы зашел к тебе перед сном… — предложил.

— Давай обсудим сейчас?

— Не могу. При детишках не обсуждается.

— Ах, ты про такие обсуждения! — протянула Василиса. — Снова все свел к одной плоскости!

Василиса поднялась энергично и начала собирать оставшуюся посуду.

— Да. Скажи, будто тебе не хочется! — возмутился.

— Уложи дочку спать.

— А ты поможешь ее переодеть ко сну?

— Хитрюга.

— Она уже большая девочка.

— Кто обычно укладывает ее спать?

— С няней ко сну готовятся, я немного рассказываю ей сказки, придумываю, по большей части.

— О да, ты мастер придумывать.

— Ну хватит уже! — взмолился.

Василиса нагрузила поднос посудой и пошла вперед. Я поднял Бусинку на руки и понес в дом, держась позади Василисы.

— Так ты поможешь? Или мне Яську попросить, чтобы она помогла.

— Помогу, конечно! Сейчас только посуду на кухне оставлю и поднимусь наверх…

Я осторожно опустил дочку на кровать, залюбовался ее открытым и счастливым личиком. Когда я избавился от Адель, то не показывал, будто переживаю, что Буся будет по ней скучать, хотел казаться уверенным в своем решении. Но на деле оказалось, что дочка всего один или два раза про Адель спросила, кажется, не сильно скучала, просто привыкла к отсутствующей маме.

— Она красавица.

Василиса присела на кровать и начала осторожно расплетать волосы Агнесс, вытаскивая из них увядшие лепестки цветов. Я отошел и сел в кресло, наблюдая.

— Кажется, ты хотел уйти?

— Немного понаблюдаю, — в горле пересохло. — Хотелось бы увидеть тебя с младенцем.

Рука Василисы вздрогнула, она попыталась скрыть полыхающее лицо.

— С нашим малышом, — продолжил я. — Очень хочу от тебя ребенка! Чтобы без всей этой чехарды и маеты.

— О чем ты?

— О том, как сказать Мирославу, что я — его отец, — вздохнул сокрушенно.

— Папа?! — раздалось удивленное. — Ты мой папа?!

Я посмотрел в сторону двери, она была чуточку приоткрытой, а из-за нее выглядывала любопытная мордашка сына.

Василиса тоже вздрогнула и обернулась.

— Мирослав, — позвала она.

Дверь хлопнула, в коридоре раздался топот детских ножек.

— Вот и узнал, — сокрушенно вздохнула Василиса. — Черт, — выругалась себе под нос. — Кирилл, твою же… Не могу подождать немного?! Я планировала сказать ему позднее!

— Когда позднее? — спросил я. — Когда ему восемнадцать стукнет? Почему не сказать именно сейчас! — возмутился.

— А ну-ка! — шикнула на меня Василиса. — Вышел отсюда! Пока не разбудил Бусинку, она совсем из сил выбилась. Проследи, чтобы Мирослав никуда не влез, пусть Яся за ним присмотрит, сам в диалог не вступай!

— Почему?! — воздел руки вверх.

— Потому что у Мира взрывной характер. Угадай, в кого он такой?! А теперь выметайся, дочка вот-вот проснется из-за этих разборок, придется еще и ей объяснять необъяснимое! Пшел вон! — добавила приказ, как нашкодившему щенку.

Я возмутился! Черт побери, я негодовал. Я взбунтовался. Особенно там, внизу, где господствовала жажда укрощения строптивой рыжей девушки. Ну никак она мне не давалась, постоянно из рук ускользала. В самый неожиданный момент! В самый неподходящий, а счастье было так близко, возможность заняться сексом маячила буквально перед носом, дразнила смелыми обещаниями, фривольными намеками и острыми разговорчиками!

Если бы не Буська, я бы Василису прямо здесь на пол повалил, цветастый сарафанчик задрал и показал ей, что значит быть отлюбленной всюду и принадлежать мне целиком. бНо пришлось выйти. Выйти дыша часто и горячо, от давления пара у чайничка чуть крышку не срывало и носик свистел, нещадно!

— А где папа? — раздалось сонное бормотание Бусинки.

Я насторожился и был готов войти, если вдруг дочка захныкает.

— Папа внизу, помогает прибраться во дворе, — успокоила Василиса неожиданно мягким голосом, полным любви и тепла.

Млин… Я аж поплыл от таких резких колебаний температур наших разговоров. Внезапно понял, что именно она — та самая! Стержень нашей будущей семьи, и приструнит, и пожалеет, и полюбит. Меня бы полюбила… Ох как хочется!

Я не стал прислушиваться, о чем начали шушукаться между собой Василиса и Агнесс, девчачьи разговорчики, как ни крути! Надо было помочь убраться, между делом я хотел найти Мирослава. Пусть Василиса строго-настрого запретила, но я буду не я, если не попытаюсь! Далеко ходить не пришлось, я услышал звук чего-то, разбившегося и пошел в том направлении.

Мирослав сидел на лестнице. Сама судьба говорила мне: наладь общение с сыном.

— Мирослав!

Глава 17

Кирилл Крестовский

Мирослав быстро стрельнул глазами влево и поспешно спрятал что-то в карман пижамы. Я проследил взглядом и увидел обломки разбитой вазы, а рядом с ней камушек.

В обломках вазы я узнал ту самую, по словам Яси, подаренную Стефаном. Чушь какая-то вазы дарить в момент расставания. Черт разберет, этого поляка, что у него на уме…

— Ваза разбилась, надо же! — я покачал головой.

— Стояла криво, упала, — пожал плечами хитрец.

Слукавил! Глаза заблестели ярко…

— Согласен. Ваза криво стояла, я сам видел. А еще она просто уродская.

Мирослав заулыбался, спросив:

— А ты почему не спишь?

— Взрослые всегда ложатся позднее.

— Неправда. Моя мама ложится спать рано. Стефан — тоже.

Внутри заворочалась ревность. Ах, Стефан… Откуда Мирославу знать, во сколько ложится спать этот застарелый крендель, если только он не ночует дома у Василисы?! Как бы задать этот вопрос? Осторожно, но с намеком, чтобы выяснить детали.

— Может быть, ты не всегда видишь, во сколько Стефан и мама отправляются спать?

— Нет, не вижу. Но я всегда слушаю, когда мама говорит с ним по телефону. «Доброго утра, Стефан. Доброй ночи, Стефан. Увидимся завтра, Стефан…» — повторил Мирослав, передразнивал с явным недовольством.

— По телефону? А дома Стефан бывает?

— Конечно, бывает. Это же мамин друг и большой человек в ее жизни. Важная персона.

— Вот, значит, как, — еще больше ревновать начал!

— Да, мама всегда так говорит о Стефане, когда с пани Ясей болтает.

— Часто они болтают?

— Часами! — хихикнул Мирослав. — Пани Яся — болтушка. Но у нее есть такие смешные штуки! Она покупает смешные баночки и всякие товары.

— Дай угадаю! — хмыкнул я. — Мама против?

— Очень! — загорелись глаза Мирослава. — Всегда пани ругает, но Яся все равно покупает и прячет в одно местечко. Никто о нем не знает. Кроме меня! — сказал с гордостью.

— Должно быть, ты все замечаешь! — сказал небрежно. — Часто Стефан ночует с мамой?

— Никогда.

— Никогда? — не подал виду, что обрадовался. — У вас гостит с ночевкой?

— Нет-нет! — энергично замотал головой Мирослав и скривился. — Вот только мы у него будем жить.

— С чего ты взял?

— Я слышал, как Стефан говорил, что скоро так будет.

— Когда ты такое слышал?

— В его доме.

— Он маме такое говорил?

— Нет, — замотал головой. — Он с кем-то другим говорил! Просил делать большое объявление в честь свадьбы на моей маме!

— Но мама тебе этого не говорила, так?

— Не говорила. Но мы все равно переедем. Если Стефан говорит, потом мама обязательно сделает так, как он сказал. Он вроде подразца для ображания!

— Образца для подражания? — подсказал я.

— Да! — снова скривился.

— Знаешь, я тут узнал, что свадьбы не будет. Мама за Стефана не пойдет.

— Не пойдет?! — удивился Мирослав.

— Не пойдет. Сто процентов! Хорошая новость!

— Супер! И мама больше на него не работает?

— С этим сложнее, — признался. — Стефан до сих пор босс твоей мамы.

— Ааа… — вздохнул Мирослав. — Значит, все как раньше. Ничего не изменилось.

— Стефан тебе не нравится, — догадался я.

Мирослав посмотрел по сторонам и поделился тихим голосом: