Мера Жизни: Набираясь сил (СИ) - Ласточкин Дмитрий - Страница 40

Впрочем, сейчас этот Мастер Плоти атаковал меня, и мне было не до восхищения его талантами.

Последний бой? Получайте тогда от меня на полную! Я выпустил свою Ци наружу и поджег её, воспламенившись духовным пламенем. Карусель! Пылающий меч сделал круг вокруг меня, отрубая щупальца и костяные шипы. Плоть Мастера зашипела, стала чернеть и обугливаться. Щупальца нервно задёргались, чувствую мой жуткий жар, и я выпустил из себя силу молний, которые хранились на первом этаже Духовного Замка.

Конечности Мастера стали обрастать костяными пластинами, защищаясь от жара и молний, но я продолжал рубить и жечь окружавшую меня плоть. Отрубленные щупальца шевелились, они были ещё живыми, ползли, как гусеницы, и вливались в тело Мастера, возвращаясь к своему истоку.

Первый Шаг! Я появился за спиной Мастера и ударил его огненным мечом в спину. Но тот только расколол одну из костяных пластин, прикрывающих тылы Мастера, и немного порезал мышцы под ней. Молнию ему туда! Сверкающая дуга сорвалась с лезвия и ушла в рану, Мастер заорал, из его ног рванулись новые щупальца и потянулись ко мне. Срубить и поджечь! Тройное лезвие с энергией Единого с Миром в шею!

Три призрачных лезвия, до краёв наполненных силой, срубили защищающие шею щупальца, прорубили костяные пластины и полностью перерубили шею, так, что она аж подлетела вверх! Но из раны не вытекло ни капли крови, оттуда рванулись маленькие тонкие мышцы, схватили голову и мгновенно притянули её на место, без следа прирастив обратно.

Да что за гадство! Мастер расхохотался, его голова повернулась назад, как у совы, и уставилась на меня налитыми кровью глазами. Щупальца, которые росли из спины и плеч, уже вернулись и стали опутывать меня, покрытые плотными костяными пластинками, как чешуёй. Фантомное Фехтование — Веер! С силой Единого с Миром техника отработала просто замечательно, меч перерубил плоть вместе с костяными пластинками, а пламя поджарило разрезы. Но из щупалец мгновенно выросли тоненькие мышцы, соединили их друг с другом, срослись — и будто я ничего и не рубил!

Духовное пламя на максимум! Я загорелся, будто огромный факел, плоть вокруг меня стала обугливаться и шипеть, одуряющий запах горелого мяса ударил в нос, но кольцо всё равно смыкалось. Ладно. Я сделал всё, что мог. Второй Шаг! Я попытался выбраться из ловушки, но что-то в этих щупальцах было такое же, как и в хватке растений древесника — я не мог уйти!

Щупальца сжились, полностью зажав меня, вырвали из рук меч, стали забираться в рот и нос, не обращая внимания на поджаривающее их пламя. Одному из щупалец это удалось, оно сразу же ухнуло в пищевод, вызывая рвотные позывы, и впрыснуло туда какую-то жидкость. Голова у меня закружилась, сознание затуманилось, а потом и вовсе потухло.

*****

— Помогите ему! Это же мой брат! — Алевтина с ужасом смотрела, как последний язычок пламени пропал среди горы плоти.

Что-то внутри ещё боролось, вздыбливая щупальца ударами, но вскоре затихло. Гора стала опадать, появился голый маг Плоти, который возвращался к человеческому виду. Только одна из его рук так и осталась щупальцем, длинным, с заметным утолщением, напоминающая змею, проглотившую и переваривавшую добычу.

— Простите, госпожа, но мы не вправе выходить за защитный купол! — отрицательно покачал головой родовой страж рядом с ней.

— Но там же… но он же… — слёзы заливали щёки девушки, она упала на колени, с ненавистью глядя на мага Плоти.

— Спуститесь в убежище, госпожа. Подождите, пока Великий Князь придёт сюда — он справится с любой опасностью! И молодого господина он тоже сможет освободить. — и потом пробормотал уже себе под нос, почти неслышно. — Если, конечно, он ещё жив…

Глава 17

Привели меня в себя пощёчины, щедро отвешиваемые кем-то неизвестным с весьма тяжелой рукой. Раз, два, три, четыре, пять! Я дёрнул рукой, чтоб отогнать пощёчника, но не смогу двинуться — что-то мешало. Наконец, с трудом разлепил глаза — и увидел над собой нескольких человек, равнодушно смотрящих на меня.

— Господин, он очнулся! — заорал один из них, тощий, с тонкими усиками и бородкой «клинышком».

— Хорошо. — со стороны раздался чей-то ещё голос, потом чуть скрипнул стул или даже кресло, и ко мне подошел ещё один человек.

Породистое лицо с той самой «мужской красотой», светлые волосы, пронзительно-голубые глаза. В этом человеке чувствовалось и желание, и возможность повелевать. Но при этом в его глазах была какая-то потаённая злость. Впрочем, раз он меня захватил и теперь явно намерен что-то сделать — то неудивительно, что я увидел в нём злобу.

— Андрей Зимородков. — взглянул на меня блондин с деланным равнодушием. — Ты слишком часто влезал в мои дела, мальчик, чтоб остаться в живых. Так что… не обессудь.

— А ты… вообще… кто? — выдавил я из себя, преодолевая жуткую сухость во рту и болезненные ощущения горла. Эта ж падла с щупальцами одно из них мне прям в глотку засунул!

— Теперь для тебя это уже не имеет смысла знать. — качнул головой мужчина. — Скоро ты умрёшь, я просто хотел на тебя взглянуть. Есть, знаешь, некое удовольствие в том, чтоб посмотреть на своих врагов перед смертью.

— Я… не умру! Я вернусь… и найду… тебя! — пообещал я. Даже если я сегодня умру, то я найду новое тело — и удавлю этого урода!

— Хм. — ухмыльнулся блондин, впервые проявив эмоцию. — Конечно, на пороге смерти можно и поугрожать. Увы, мальчик, тобой займутся мои славные гости — слуги Древесных людей с Южного континента. Это весьма сильные и умелые воины, есть только у них одна слабость — любят свежее мясо. И особенно им нравится человеческое. Ты же понимаешь, да?

Я не стал отвечать. Ну, очередные людоеды, такие много где встречаются. Да и культиваторы частенько могут использовать материалы, сделанные на основе или из тел других культиваторов. Я покопался в памяти своего тела, но так и не нашел каких-либо намёков на то, что в этом мире людоедство особенно ужасно.

— У тебя очень выносливое тело, парень. — пояснил блондин, раздосадованный моим равнодушием. — Прочность и регенерация весьма впечатляют! Не знал, что у Зимородковых есть такие способы усиления. По-хорошему тебя надо бы в лаборатории, но слишком уж ты мне не нравишься! Так что мои гости будут есть тебя с таким телом долго, очень долго, несколько суток. А то и несколько недель. И, поверь, ты будешь чувствовать всё-всё, даже когда тебя останется совсем мало!

— Ты… прям… как-то опереточный злодей! — выдавил я усмешку.

Мужчина перестал ухмыляться, лицо его скривилось, потеряло на секунду всю «мужскую красоту», стало капризным и презрительным.

— Начинайте! — махнул он рукой в сторону. И вставил напоследок шпильку. — А тебе долгих недель жизни!

Люди ушли, и место их заняли эти «слуги Древесных». Высокие, больше двух с половиной метров ростом, если судить по ранее стоящим надо мной людям. С тёмно-коричневой кожей, похожей на древесную кору. С четырьмя руками! Верхняя пара рук была мощной и длинной, чуть ли не до колен, нижняя поменьше, но в результате они были примерно одинаковой длины. Лица у них были плоские или, скорее, цилиндрические, как древесные стволы. Шесть глаз так, что обзор по всей окружности, носа нет, рот маленький и беззубый, даже не очень понятно, для чего. Видимо, только для речи, потому что есть меня они стали не ртами, а руками! Пальцы на всех четырёх руках у этих чудовищ рассыпались на десятки тонких корешков, постоянно шевелящихся, будто скопище червей, они впились в мою кожу и стали жадно всасывать в себя кусочки кожи, кровь, обрывки мышц — в общем всё, что было в моём теле. Это не давалось им легко, мои кожа и мышцы были достаточно крепкими после закалки, но эти уродцы были упорны, как трава, прорастающая сквозь асфальт.

Когда люди ушли, я стал сканировать окружающее пространство — ранее опасался, что могут заметить и пресечь. Я и так не мог снова выбраться из оков Шагом Божественной Цапли, как бы ни старался. Оказалось, что я был в каком-то обширном комплексе пещер, довольно грубо обтесанных, но с мощными осветительными приборами на потолках. Видимо, для хорошего самочувствия этих древолюдей нужно было освещение, похожее на солнечное. А их тут были тысячи! Они заполнили всё помещение и все смежные! Я насчитал не менее трёх с половиной тысяч уродцев, густо набившихся во все пещеры. С особым отвращением я обнаружил большие корыта, наполненные человеческими останками в каком-то соусе. Древолюди подходили к этим корытам, опускали туда руки и сосали густую жидкость, в которую потихоньку превращались куски человечины. А я был им, видимо, на сладкое.