И возьми мою боль - Абдуллаев Чингиз Акифович - Страница 24

Министр посмотрел на него и поднял трубку телефона. У него окончательно испортилось настроение.

Глава двенадцатая

Адалят Махмудбеков оказался прав. Арестованного за незаконное ношение оружия Джафара отпустили из милиции утром, как только его адвокат подал письменное прошение. Была внесена соответствующая сумма под залог, и Джафара отпустили, решив, что он не представляет социальной опасности до суда.

Первым, кто встретил Джафара у выхода, был Вячеслав Стольников. Посадив его в свою машину, он долго и подробно расспрашивал про нападение боевиков, про поведение каждого из убитых, про поведение каждого из нападавших. Слушая Джафара, он все больше мрачнел. Под глазами у него набрякли мешки, он не спал всю ночь. Они разыскивали Ираду по всем известным им местам, проверяли аэропорты и вокзалы, даже выставили пост у постоянного представительства Чечни, у зданий посольств Турции и Азербайджана. Но все было тщетно. Девушка нигде не появлялась. Теперь, слушая Джафара, он все больше и больше убеждался, что в их рядах есть предатель, так как нападавшие точно знали, где находятся охранники, как они вооружены и как они сменяют друг друга.

– В чем была девушка? – спросил Стольников.

– В джинсах и в майке. Они побежали к запасной лестнице, – угрюмо отвечал Джафар. Он чувствовал себя виноватым за то, что случилось.

– А где был ты в этот момент?

У Джафара была перебинтована левая рука. Он тяжело вздохнул.

– Я выбежал из здания и был в это время около гаража.

– Ты прятался около гаража? – уточнил Стольников.

– Нет, – мрачно ответил Джафар, – клянусь Аллахом, нет. Я не прятался. Хотя было очень тяжело, честное слово, очень.

– Знаю, – кивнул Стольников. – Думаешь, люди Жеребякина были?

– Они, – загорелся Джафар, – конечно, они. А кто еще мог быть?

– Это нам и предстоит выяснить. А они что-нибудь искали?

– Кажется, нет. Я когда хозяина увидел в крови, совсем голову потерял. И в этот момент сторож позвонил. Сказал, что от тебя. А я бросил трубку и сразу врачей вызвал. Хозяин еще дышал.

– Это ты правильно сделал, – кивнул Стольников, – вспомни, в чем еще была девушка. Может, у нее косынка была или еще что-нибудь.

– Ничего больше не было, – вздохнул Джафар. – Она со Светланой Михайловной уходила. Та ее все время закрывала. Какая женщина была. И ее убили...

Он нахмурился.

– Спать не буду, жить не буду, пока не отомщу, – зло сказал Джафар.

– Это потом, – отмахнулся Стольников. – Сейчас нужно найти девушку. Мы ее всю ночь искали и не нашли. Уже вторую ночь нигде найти не можем. А вчера Адалят приехал. Сегодня в двенадцать будет большой сбор.

– Мне можно туда приехать? – спросил Джафар.

– Нет, – жестко сказал Стольников, – никто не должен знать, что ты уже на свободе. Пока, во всяком случае.

– Понимаю, – кивнул Джафар.

– Будешь жить у меня, – продолжал Стольников, – и учти, что про твое освобождение знают только несколько человек. Никому не звони и не поднимай трубку, если позвонит телефон. У меня стоит автоответчик, он сам будет отвечать и записывать все, что нужно.

– Хорошо, – кивнул Джафар.

– Вспомни еще раз, – попросил Стольников, – какие-нибудь детали. Может, у нее сумочка была в руках.

– Нет, – упрямо сказал Джафар, – не было. У нее в руках ничего не было, это точно. Она ползла к отцу, и я видел ее руки. Как раз в это время стреляли в нее. У нее в руках не было ничего...

Он вдруг замер.

– У нее были часы, – уверенно сказал он. – На руке были часы. Как раз это я заметил, когда она ползла к отцу.

– Какие часы? – быстро спросил Стольников.

– Красивые, золотые. Я не знаю какие, но точно – были часы.

Стольников достал мобильный телефон, лихорадочно набрал номер Адалята Махмудбекова.

– Добрый день, – сказал он, – мы сейчас разговариваем с нашим освободившимся другом. Какие часы были у Ирады? Вы не помните?

– Помню, конечно. Отец купил ей в Швейцарии шикарные часы. Фирма «Картье». Золотые часы на ее шестнадцатилетие...

– Сколько они могут стоить? – прервал его Стольников.

– Не знаю точно, но тысяч двадцать, не меньше.

– Двадцать тысяч долларов? – не поверил Стольников. – У нее были часы, которые стоили двадцать тысяч долларов?

– Да, кажется, столько. Исмаил помнит точнее.

– Чего же ты мне вчера этого не сказал, – разозлился Стольников, – девочка ходит одна по городу, имея на руке целое состояние, а ты молчишь!

Он отключился. Посмотрел на Джафара.

– Отдых отменяется, – сказал он, – я соберу ребят, позову Кязима и еще нескольких наших. Объедете все ювелирные магазины. Я попрошу Адалята, чтобы мне дали подробное описание часов. Такие вещи наверняка бывают в единичном экземпляре. Нужно найти их и выйти на девушку.

Он снова поднял телефон и набрал номер. Ему ответил Цапов.

– Костя, это я, – сказал Стольников. – Или мне нужно называть тебя гражданин подполковник?

– Иди к черту, – посоветовал Цапов. – Что у тебя?

– У девочки были часы, очень дорогие часы. Стоимостью не меньше двадцати тысяч долларов.

– Чего же вы молчали?

– Откуда я знал, что ее родственники такие кретины. Ты понимаешь, как важно найти часы, если она, конечно...

– ...их продала.

– Вот именно. Тогда понятно, каким образом она продержалась два дня. Она же должна была где-то спать, пить, есть.

– Если она еще жива, – мрачно заметил Цапов. – У меня тоже новости, Слава, и не очень хорошие новости.

– Что случилось?

– Вчера сотрудники СБК обнаружили, что за дачей Махмудбекова следят. Они вместе с офицерами ФСБ задержали двоих наблюдателей. Догадываешься, кто их послал?

– Жеребякин.

– Он самый. Теперь понимаешь, как важно быстро найти девочку. Об ее исчезновении знает и другая сторона. Они следили за вами от самого аэропорта. Если они найдут девочку... Боюсь, это будет похуже нападения на дачу.

– Что такое СБК? – спросил Стольников. – Про ФСБ знаю, а это словосочетание слышу впервые. Ты бы меня немного просветил, я все-таки столько лет не работал с вами. Какой-нибудь оперативный отдел?

– Нет, – засмеялся Цапов, – не догадался. Это Специальное бюро координации, – пояснил он, – своего рода маленький Интерпол для стран СНГ.

– Понятно, – вздохнул Стольников, – вот видишь, Костя, как сильно я отстал от жизни.

– Не говори глупостей. У нас заместители министров не знают, что такое СБК. Я сам только недавно узнал. Тоже мне, отставший паровоз.

– Спасибо, – пробормотал Стольников, – до свидания.

– Подожди, – остановил его Цапов, – что ты делаешь сегодня вечером?

– Ты хочешь назначить мне свидание? – невесело усмехнулся Стольников.

– Кончай дурить, я тебя серьезно спрашиваю.

– Ищу девочку.

– Я ее тоже ищу. У тебя будет полчаса времени?

– Полчаса будет. А почему ты спрашиваешь?

– Давай встретимся. У меня есть к тебе разговор.

– Такой, что нельзя сказать по телефону?

– Нельзя.

– Тогда в восемь, в баре. Ты помнишь наш бар, где мы раньше встречались?

– Прошло четырнадцать лет. Ты думаешь, он еще работает?

– Я там был вчера. Он еще работает, Костя. Правда, ты там давно не был.

– Действительно, давно. Я буду в восемь.

– Договорились.

Он отключился.

– С кем ты говорил? – недоверчиво спросил Джафар, услышав слова «гражданин подполковник».

– Это наш человек в милиции, – успокоил его Стольников, – ты не волнуйся. Поезжай лучше ко мне, я соберу остальных. Будете искать часы. Такие часы обязательно должны появиться где-нибудь в городе.

Отправив Джафара домой, он поехал на общий сбор. Сбор был назначен в ресторане «Серебряное копье», широко известном в Москве. Здесь обычно собирались политики, бизнесмены, деятели культуры и искусства. Ресторан имел собственную охрану и большое поле для игры в гольф и теннис. По существу, это был закрытый элитарный клуб, контролируемый людьми Махмудбекова. Даже во время чеченской войны он не прекращал своей прибыльной деятельности, став любимым местом отдыха банкиров и коммерсантов. Но в этот день ресторан был закрыт с самого утра. К нему подъезжали роскошные автомобили, из которых выходили мрачные, угрюмые люди. Вокруг ресторана была выставлена мощная охрана. Была задействована местная милиция, которой платили за охрану ресторана.