Солги обо мне (СИ) - Субботина Айя - Страница 126

— Макс, - бубнит он, еле-еле отрывая подбородок от груди. Сразу видно, что ему тяжело это дается, как будто на шее висит невидимая гиря на тяжелой цепи. - А я думал, и сегодня будешь ночевать у своей очередной бляди.

Ругающийся матом Олег - это уже само по себе тревожный звоночек. Потому что, как он любит говорить, гопник и матерщинник у нас я, а он - интеллигент, и даже хорошо, что на фоне вставляющего через слово «блять» меня, он всегда смотрится выигрышно.

— Давно ты тут? - спрашиваю я, кое-как все-таки отбирая у него выпивку. Бухой или нет, а в стакан вцепился как в мамкину сиську.

Олег пытается посмотреть на часы: подносит запястье почти к самому носу, сильно щурится, чтобы сфокусироваться на крохотных цифрах, но в итоге просто машет рукой.

— Давай-ка я тебе помогу.

Наклоняюсь над ним, чтобы взять под подмышки и поставить его на ноги. Олег отбивает мои руки, но я пробую снова и снова. А потом, когда он окончательно сходит с ума и начинает пихать меня ногами, отхожу.

— Ладно, блять, нравится сидеть тут в куче собственного говна - пожалуйста.

Кое-как, стараясь не зацепить его даже случайно, сую ключ в замочную скважину, открываю дверь и захожу внутрь. Олег продолжает сидеть на пороге, разгребая окурки в поисках того, из которого еще можно выцедить пару затяжек.

— Уже уходишь? - спрашивает заплетающимся языком.

— Ага, но ты всегда можешь зайти в гости, если хочешь поговорить.

«Или заползти», - добавляю про себя.

Глава восьмидесятая: Меркурий

Глава восьмидесятая: Меркурий

Не знаю, сколько здесь был Олег, но даже внутри квартиры стоит легкий сизый туман горького табачного дыма. Быстро открываю настежь все окна. Ставлю чайник. Нахожу упаковку активированного угля и пару таблеток шипучего аспирина - я давно не пью, так что никаких специальных антипохмелинов в моей аптеке нет. Там вообще почти ничего нет, потому что я и болею крайне редко.

Олег все-таки заходит внутрь. Держится за дверной косяк, стоя на пороге кухни с видом человека, который ни хрена не понимает, где он и что здесь делает. Но потом замечает меня, кивает каким-то своим мыслям и грузно падает задницей на табурет.

— Пошёл бы проблевался, - предлагаю я, но он отрицательно качает головой. - Ну хуй с тобой.

Ставлю перед ним стакан с водой, сую горсть «угля».

Олег все это выпивает залпом, в конце шлифуя шипучим коктейлем из аспирина. Не уверен, что его не стошнит в ближайшие пару минут, но хотя бы в башке просветлеет. Кофе делаю покрепче, сразу две чашки - мне тоже не помешает крепкая доза кофеина.

Несколько минут мы просто молча пьем, глядя каждый в свою сторону.

Потом у меня звякает телефон - и Олег неожиданно резко и четко, словно не он только что валялся на пороге, поднимает голову. Взгляд у него еще в дымке, но уже точно не «непонимающий».

— Это она, да? - Тянет руку, пытаясь отнять у меня мобилу. - Это Ника?

Меня всегда коробит, что он называет мою Планетку чужим именем. Даже если оно не совсем чужое. В общем, ладно, это просто нездоровая хуйня в моей башке, но именно сейчас еле сдерживаюсь, чтобы не съездить ему по роже.

— Это Ника? - допытывается Олег. Становится очень агрессивным, когда снова не получает свое.

Я бросаю взгляд на экран - это мой «коллега», мы договаривались встретиться на спокойной земле и поболтать обо всяком. Но это подождет. Гораздо важнее, почему Олег думает, что Вера может мне звонить или писать? Он все-таки как-то узнал о нас? Тогда понятно, почему сторожил мой порог. Хоть с кулаками не бросился.

На всякий случай решаю держать язык за зубами.

— Это не Ника.

Он внимательно изучает мое лицо, потом обреченно кивает и осматривается в поисках своего стакана. Его я предусмотрительно выкинул в ведро - уж что-что, а новых богемских стекляшек мой крутой друг точно может купить сколько душе угодно.

— Она ушла, - говорит Олег, и я непроизвольно задерживаю дыхание. - Бросила меня. Прикинь?

Я пытаюсь понять, говорит он всерьез или блефует. Даже бухой в дрова Олег - хитрая змея. Странно, что раньше я восхищался этим его талантом разводить людей, а сейчас меня от этого почти натурально тошнит.

Вера его бросила. Я ведь не ослышался?

— Сбежала, - продолжает гундосить Олег, опрокидывая в себя половину кофе. - После всего, что я для нее сделал - нашла себе любовника и сбежала!

У Веры есть любовник?

Мне нужна пауза, чтобы переварить даже эти пару предложений и подумать, как правильно задавать вопросы. Если их вообще стоит задавать.

Меня не было два месяца. За это время она, насколько я знаю, должна была съездить в свое балетное турне (или как там оно правильно называется), вернуться и отдыхать. Последнее, о чем мы говорили на тему ее гастролей, было в духе: «Все прошло хорошо, но роль Примы мне пока не светит». Я не стал расспрашивать, чтобы не делать ей больно - Планетка мечтала, что эти гастроли станут решающими в ее карьере. Мы тогда вообще общались через пятое на десятое - отчасти потому, что я бегал по джунглям без связи и следил за тем, как бы не поймать пулю незащищенной броником частью тела, отчасти - из-за грызшей меня совести, потому что я спал и видел, как бы трахнуть жену своего лучшего друга. А Вера была немногословной из-за очередного провала своей мечты.

Или потому, что реально успела кого-то себе найти? Да ну, что за бред вообще.

— Я всех на уши поднял, понимаешь? - Олег зло прихлопывает ладонью стол. - Весь город. Всех знакомых. Своих эСБэшников! Ментуру! Потому что вернулся домой - а ее нет! Она, блять, решила, что кто-то другой будет ебать ее лучше и даст ей больше! Как последняя шмара продалась за пару сотен евро, лишь бы новый ебарь отвез ее в клинику к макаронникам!

— Ты что несешь? - вырывается у меня, хотя обычно я хорошо умею себя контролировать. Можно сказать, мастер самоконтроля. Но Олег сейчас наговорил столько херни, что на уши не натянешь. - Какие макаронники? Какая клиника? Вера больна?

Блять.

Я назвал ее «Верой», хотя он представил ее Никой - и у меня, по официальной версии нашего знакомства, нет ни единой причины называть ее каким-то другим именем.

К счастью, Олег слишком увлечен рассказом, чтобы обратить внимание на мою оговорку. А я мысленно даю себе увесистый подзатыльник, чтобы держать язык за зубами.

— Вот! - Олег шарит по карманам пиджака, находит ужасно мятый пакет и начинает размахивать им прямо у меня перед носом.

Приходится выждать секунду, чтобы все-таки перехватить добычу. Он сначала фыркает, а потом машет рукой:

— Смотри, что делает моя красавица-жена, пока я как проклятый зарабатываю деньги ей на дорогие цацки!

Я перебираю мятые фотки и сначала не вдупляюсь, какое отношение к словам Олега имеет девушка на инвалидной коляске, которую катит симпатичный рослый мужик примерно нашего с Олегом возраста. Пока не добираюсь до фото, сделанного с другого ракурса - сбоку, сверху. Похоже, это все снимки с камер наблюдения - их в аэропортах теперь натыкано в каждом углу. Простым смертным никто бы не предоставил к ним доступ, но если Олег поднял на уши все свои связи - уверен, ему раскопали и не такие «строго конфиденциальные вещи».

Я подношу фотку ближе к лицу.

Снова и снова всматриваюсь в лицо ссутулившейся девушки. Она как будто нарочно прячется, поглубже натягивая на лоб капюшон, но с этого ракурса ее все-таки можно рассмотреть. И тонкий чуть вздернутый нос, и выбившиеся наружу светлые пряди. И поджатые губы - Планетка часто так делает, особенно, когда нервничает. И еще я узнаю ее по большим пальцам рук, на которых она носит массивные серебряные кольца с разноцветной эмалью. Больше ни одна женщины из тех, что у меня были, так кольца не носит. Мне вообще всегда казалось, что это какая-то жутко неудобная и не совсем здоровая херня.

Это точно Планетка. Теперь, когда я окончательно понимаю, что это она, вылезают и другие признаки: кроссовки, рюкзак, который она держит на коленях - на нем болтается плюшевый игрушечный кит.