Срезы (СИ) - Мир Олег - Страница 18

Одевая куртку ЖЕКа, он снова услышал пренебрежительные слова от Вики, девушка не оставляла попыток задеть его.

— Ты же на заводе батрачил? Чего к другому хозяину ушел?

Объяснять, что одолжил куртку у тестя Николай не стал, лишь продолжал гнуть свою линию.

— Нет, я по-прежнему тружусь на заводе.

Он вышел в коридор и успел спуститься на одну ступень как за спиной послышался голос Вики, какой-то невнятный предупреждающий.

— Как я поняла ты в наше болото собрался. Так что… когда придут люди в пиджаках не тупи, соглашайся на все что скажут. Ну а если объявятся те, что с цепями… бери семью и сваливай на другой континент.

— А они кто? — разворачиваясь спросил Колян, но слова его потонули в грохоте закрывающейся двери.

Возвращаться и требовать пояснений не было никакого смысла, да и не последняя это встреча, будет еще шанс все разузнать.

Остаток отпуска он потратил на тренировки по переход в Срезы. Полигон для испытаний был, выбрал заброшенный дом в частном секторе, в каких-то двух километрах от места проживания. Неприметное здание с удобным подходом со стороны глухого переулка. Выбитые окна и двери, сделали дом, малоинтересным для БОМЖей, летом может они и наведывали, но не зимой, когда сквозняки чуть ли шапку с головы не сдирали. Да условия не самые комфортные, но ему здесь не ночевать, а тренироваться. Выбрав окно, выходящее на глухую стену соседнего дома из изрядно потрёпанного кирпича, приступил к тренировкам.

Помимо финансовой необходимости он еще нашел причину возвращаться в Срезы. Для себя он обозначил это так: поход в другую реальность как прыжок с парашютом. Колян хорошо помнил слова лысоватого инструктора, сказанные на полном серьезе без всякой иронии, перед прыжком Макса. «Желание прыгнуть с парашютом это противоестественно для человека и является отклонением от норм общества». Так и у Николая, желание идти в Срез это отклонением от нормы. Первое попадание в Пласт он сравнивал с пресловутым падением из самолёта с рюкзаком на спине, что после преобразится в крыло на стропах.

Вот его наивного посадили в самолет на обзорную экскурсию, и стоило им подняться на три тысячи метров как надели парашют и вытолкнули в люк, с криком, «Дергай за шнурок». Ужас, паника, а после лихорадочное выдёргивание кольца, и вот уже паришь над земной твердью, а далее приземление, болезненное и долгожданное. И ты клянёшься, что больше никогда выше табурета не поднимешься, но проходит время и воспоминания о прыжке не кажется таким страшным. Да сам процесс показался жутким, но вот полет, планирование и наблюдение за землей — это совсем другие эмоции. И в этот момент ты решаешь или забыть про все и жить дальше или же вернуться в самолет и сделать еще один прыжок, только осознанный и с инструктором. Высота манит, как и адреналин. И Колян понимал, он относится ко второй группе.

Поймать то ощущение перехода оказалось на удивление легко, к концу третьего дня каждая вторая попытка, увенчивались успехом. Труднее всего в таком состоянии оказалось выглянуть в окно. Стоило ему шевельнуться как мир крутился назад, возвращая его в реальность. Прошло две недели прежде, чем ему удалось взглянуть на другой Пласт реальности. Он высунул голову в проем, держась руками за откосы, и вместо опостылевший стены в снегу, увидел, выжженную пустыню с остовыми домов. Жар голодным хищником накинулся на лицо начинающего скитальца, в раз перехватило дыхание, и он отпрянул назад. Упал на пол и сразу свернулся калачиком, извергая наружу остатки обеда, тело охватила мелкая дрожь. И лишь спустя минуту он смог подняться, борясь с головокружением. Несмотря на все побочные эффекты Колян был доволен результатом. А это значило, нужно и дальше двигаться по намеченному пути и желательно более интенсивно. Поэтому через сутки он отправился к семейному врачу, и за малую взятку обзавёлся больничным на четырнадцать дней. Далее тренировки пошли семимильными шагами. Единственное, что огорчало, это невозможность в полной мере посветить в свои дела Марину, он лишь пообещал все рассказать, когда добудет деньги. Жена, конечно, обиделась, но не настолько, чтобы выносить мозг, ненужными вопросами и требованиями.

Несмотря на побочные эффекты Колян с жадностью рассматривал новые миры, пусть и не настоящие, а всего лишь осколки чьей-то больной фантазии, но все равно, у него дух перехватывало от увиденного. Систему рандома Пластов он пока не понимал, но интуитивно чувствовал, она есть. На данный момент он лишь восхищался увиденным, пусть и было всего четыре варианта.

Чаще всего удавалось заглянуть в Пласт пустыни, там кроме песка и останков одного жилого дома и взглянуть не на что. Но сам факт другой реальности воодушевляя, ноги находиться в стылом феврале, а голова в удушливой пустыне. Вторым Пластом оказалась деревенька. Когда он впервые ее увидел то не сразу и понял, что смотрит в другую реальность. С первого взгляда обычный частный сектор, но стоило приглядеться как стало ясно, там всё другое. Дома новые, только построенные, без всяких следов времени на фасадах и крышах, еще яблоневый сад, и все это укрыто толстым слоем первозданно чистого снега. Даже снегири, весело прыгающие по деревьям, выглядели неестественно красивыми, будто нарисованные отличником из выпускников по спецэффектам. Еще он пару раз слышал немецкую речь, как сдобренную радиопомехами, так и живую детскую. Следующий Пласт покрыт непроницаемым туманом, и шестое чувство в купе с инстинктом самосохранения каждый раз вопили «беги немедленно, тут смерть». Туман нес в себе перманентную угрозу. Четвертым Срезом была зимняя распутица с разбитой дорогой, тоже скука. Ну на пятое измерение он попал лишь дважды: свинцовые облака льющий дождь, пустырь, омываемый мутно серыми волнами какого-то водоема, вот и вся картина. Еще Николай слышал едва уловимое пение, а вернее мотив, смутно знакомый как песня из далекого почти бессознательного девства.

Двадцать третьего февраля Колян не собирался идти наблюдать Срезы. Навык он развил хорошо, а осколки миров пусть и были иррациональны, но все же со временем, начали навевать скуку. К тому же праздник Советской армии, уже забытый и не сильно нужный, но все же отмечаемый, ибо других альтернатив для «мужского праздника» пока не было. Но вмешался случай, Макс был в рейсе, Серега болел, мужики на заводе больше хотели напиться чем выпить под разговор, а слушать в сотый раз россказни тестя он не собирался. Тем более выслушивать уже надоевшую до изжоги претензию, какой ты мужик раз не служил.

Поэтому Колян выпил за общим столом две обязательных рюмки, за дам и войска, и особо не придумывая причин ушел гулять. Праздно шататься не хотелось, и он, недолго думая отправился к уже ставшему родному заброшенному дому, где можно посмотреть на другие миры.

Дошел до проулка, огляделся, и по своим же утоптанным следам прошел внутрь. Немного пожалел, что поел и выпил, и было подумал уйти, но все же остался. Нырки в другие миры все так же по выходу вызывали тошноту и спазмы, но становились привычными что ли.

Выдохнув, начинающий скиталец взялся двумя руками за оконные наличники, прикрыл глаза, вдыхая морозный воздух, и в миг поймал чувство перехода. Качнулся вперед, мир крутанулся, и лицо снова обдал холодный порыв ветра. Пропали запахи древесины и бензина, а пришел чуть сладковатое амбре разложения. Колян открыл глаза, и увидел перед собой раскисшую дорогу, да грязный снег готовый растаять под первыми значительными лучами солнца. Поводил головой туда-сюда, парень не заметил ничего интересного, надо пробовать еще раз может получиться посмотреть на мирную деревеньку.

Еще раз оглядевшись он неожиданно замер, вытянул шею, и хотел было снять шапку, но вовремя вспомнил что руки то заняты. Постояв еще пару секунд в тишине, улыбнулся, так и есть не показалось справа раздавалась чья-то речь, на уровне бормотания, но все же. Любопытство разом подавило осторожность, и парень потянулся посмотреть на обитателя Среза. Он высунулся до предела даже в плечах заломило, и таки смог углядеть за углом спину, закутанную в пресловутую фуфайку. Такие он не раз видела у деда, да и батя тоже имел данный предмет гардероба, только более новой модели.