Хозяйка перекрёстков (СИ) - Василенко Владимир Сергеевич - Страница 59

Строение на вершине утёса оказалось святилищем. Четыре резных каменных колонны, поддерживающих прямоугольный навес, под ним – алтарь из грубо отесанного мрамора и искусно выполненная статуя полуобнаженной женщины с луком. Настолько искусно, что её издалека легко можно было принять за человека, если бы не трёхметровый рост. К тому же меня поначалу смутило, что, в отличие от привычных классических скульптур, эта была раскрашена, причем очень реалистично. Кожа была телесного цвета, волосы – иссиня-черными, тонкая свободная туника – голубой с золотистым узором по низу, лук и колчан со стрелами казались сделанными из полированного дерева.

На алтаре исходила густым белым дымом железная чаша. Двое мужчин по очереди бросали что-то в разведенный в ней огонь, то и дело воздевая руки к статуе и что-то бормоча. Он были так увлечены процессом, что не сразу заметили меня. Чуть поодаль от них стояли ещё двое. Эти были вооружены.

Я замедлил шаг, снова набрасывая капюшон.

– Думаешь, от твоих молитв эта тварь исчезнет, отец? – сварливо ворчал статный детина в кожаном доспехе и с массивным копьём. – По-моему, уже поздно взывать к милости Артемиды.

– Мы прогневали её, – обернувшись к нему, произнёс пожилой мужчина. – И никогда не поздно попросить прощения.

Одет он был богато – многослойная длинная одежда в древнегреческом стиле, золотой обруч на голове. Не похож на жреца. Скорее уж на представителя знати. Второй тоже внушительный – помоложе, зато раза в два толще. На пальцах-сосисках блестят массивные перстни – кажется, на некоторых даже по два, на шее – тяжелое ожерелье из золотых пластин.

Впрочем, тип с копьём и его напарник – лёгкий, тонконогий и почти на голову ниже – тоже не выглядели оборванцами. Просто, в отличие от молящихся, были одеты для боя. Или для охоты. Оба будто сошли с иллюстраций книг с древнегреческими мифами. Рельефные кожаные нагрудники, украшенные бронзовыми узорами, кожаные сегментированные юбки, высокие наголенники. Оружие – тоже сделанное мастерски и явно не для простолюдинов.

– А по-моему, поздно, – возразил здоровяк. – И что, если зверь – не проклятье, а испытание? Убьём его – и очистим наши земли.

– Мелеагр прав, – поддакнул лучник. – Мы и так слишком долго бездействовали. Дорога через священную рощу запустела, люди бросили свои поля и виноградники на левом берегу на разграбление….

– Мы знаем. Но это ведь не простой вепрь! – неожиданно тонким голосом отозвался толстяк с золотым ожерельем. – Любой, кто видел его, говорит, что земля еще не рождала чудовища столь огромного, столь свирепого, столь…

– А вы-то его видели, почтенный Димитрис?

Вопрос был задан спокойно и вроде бы даже с искренним любопытством, но даже я со стороны распознал тонкий сарказм. Толстяк тоже, потому что не ответил, а лишь насупился.

Я приближался не торопясь, всё еще не сбрасывал капюшона. Магия Плаща пилигрима работала – я был буквально в двадцати шагах от споривших, но они не обращали на меня внимание. Хотя прятаться здесь было негде – верхушка скалы была выровнена, перед святилищем было что-то вроде смотровой площадки, огороженной деревянными перилами.

За развернувшейся передо мной сценой я наблюдал с любопытством. Я что, угодил на осколок древней Эллады?

Ну, а собственно, почему нет? Имя богини точно знакомое. Артемида… Покровительница природы и охоты, если не ошибаюсь. И если уж мифический Геракл оказался вполне реальным Ныряльщиком, то и значительная часть всей эллинской мифологии могла базироваться на Лабиринте. А может, и не только эллинской.

Вообще, меня всегда удивляло, насколько живучей и вездесущей была на Земле культура Древней Греции. Ведь даже в любом захолустном российском городке можно встретить кафешку или магазин под звучным названием «Афродита», «Гермес» или, на худой конец, «Орион». И это притом, что с эллинами у нас сроду не было ни общей территории, ни общего языка, ни общей религии. Впрочем, даже со времен, когда сами греки верили во всех этих богов, уже прошли тысячи лет.

Но всё становится на свои места, если принять, что все эти легенды о древнегреческих богах – это отголоски культуры гораздо более древней и мощной. И не совсем человеческой.

Меня, наконец, заметили, да и то, кажется, только потому, что тучный Димитрис обиженно отвернулся от собеседников, и взгляд его упёрся прямо в меня.

– Кто ты, воин? – нахмурился он, близоруко прищурив глаза.

Я сделал несколько шагов вперед, стягивая капюшон.

– Меня зовут Ян. Я… просто путник.

– Не лучшее время ты выбрал, чтобы прогуляться по Калидонскому лесу, – вздохнул тот, кого я принял за правителя. – Ты что, не слышал о вепре?

– Я шел издалека. Но я уже видел разбитую повозку на дороге неподалёку отсюда…

– Да, один из фермеров пытался вывезти в город часть урожая. К счастью, сам он успел спастись.

– А множество других до него – нет, – вмешался здоровяк. – И сколько людей еще должно погибнуть прежде, чем мы, наконец, всадим копьё в сердце этой твари?

– Смею напомнить, Мелеагр, что большая часть погибших – это как раз охотники, которые пытались убить вепря, – устало вздохнув, парировал толстяк. – А Алфея утверждает, что зверь этот священен. Если мы убьём его, то навлечём ещё больший гнев богини.

– Чего ещё ждать от жрицы? – фыркнул здоровяк. – И что она предлагает? Попросту отдать ему весь лес? Люди должны уступить перед… свиньёй?!

– Но такова воля Артемиды! – возразил старик.

– А может, полубезумной жрицы, которая мнит себя чуть ли не пифией?

– Своим богохульством ты только всё испортишь, Мелеагр! – осуждающе покачал головой Димитрис. – Эней, уговори его! Нам нужно ещё немного времени. Новые подношения…

– Время подношений уже давно прошло! – рявкнул воин. – Если только вы не хотите принести в жертву весь Калидон. Да и этот спор мне уже надоел.

Он грохнул концом копья о камни и зашагал прочь, к тропе, ведущей к подножию скалы.

– Что ты задумал? – тревожно спросил вдогонку Эней.

– То, что нужно было сделать давным-давно. Убью зверя. Освобожу Калидон от проклятья. Мы ведь говорили об этом раньше. До того, как жрица задурила тебе голову.

– Я пойду с ним, – шагнул следом лучник.

– Вдвоем?! – ахнул Димитрис. – В прошлой охоте участвовали две дюжины человек! Он убил шестерых и поранил…

– На прошлой охоте не было меня, – усмехнулся Мелеагр.

– Димитрис прав – нам нужно еще немного подождать! – взмолился старик. – Это последнее святилище, мы уже всюду возложили дары. Артемида услышит нас!

– А если нет?

– Тогда я пошлю весть по всем сторонам света, и призову на охоту всех прославленных героев, которым хватит храбрости выступить против чудовища. Вместе мы победим!

– А до тех пор позволим вепрю хозяйничать на наших землях и отжираться за счёт нашего урожая?

Эней подошёл к здоровяку и крепко сжал его за плечо. Сейчас, когда они стояли рядом, стало ещё заметнее, что это отец и сын. Черты лица, осанка, цвет глаз. Возраст лишь посеребрил волосы и бороду правителя и высушил его тело. Хотя, судя по широким плечам, в молодости он тоже мог похвастаться богатырским телосложением.

– Прояви немного терпения, Мелеагр. И, если нам не избежать этой охоты, я обещаю – именно ты возглавишь её. Но, умоляю, не рискуй понапрасну.

– Хорошо, – неохотно отозвался тот после долгой паузы. – Но и ты тогда не рискуй. Дары возложены. Тебе пора возвращаться в город. Лодка ждёт.

– А ты?

– Охотнички, которых ты в прошлый раз послал на вепря, разбежались. Я пообещал вдовам погибших, что верну им хотя бы тела их мужей. Нельзя оставлять их на съедение зверью. Это тоже богохульство.

– Хорошо. Но, умоляю – будь осторожен.

Старик кивнул и подал знак Димитрису. Проходя мимо, толстяк окинул меня подозрительным взглядом, но ничего не сказал.

Зато ко мне обратился лучник. Взгляд его был внимательным и, кажется, чуть насмешливым, а сам он оказался куда моложе, чем я решил поначалу. Лет, пожалуй, шестнадцать-семнадцать – борода и усы только начали пробиваться.