Хозяйка перекрёстков (СИ) - Василенко Владимир Сергеевич - Страница 41

Пребывание на поляне Хранительницы перекрёстков действовало на меня благотворно и успокаивающе, как хорошая медитация. Амальгама быстро залечивала мои раны, и даже настроение улучшалось. Еще немного – и можно будет двигаться дальше.

Но напоследок я решил уточнить ещё пару деталей.

– Я добыл меч. В его описании значится «Непробуждённый». Что это значит?

– Такие предметы встречаются довольно часто. В них дремлет сила, до поры скрытая.

– И как её раскрыть?

– Зависит от предмета. Когда речь идёт об оружии, как правило, нужно обагрить его кровью.

– Всего-то?

– Вариантов может быть множество. Возможно, этой крови понадобится очень много. Или нужна будет какая-то особая. Сам меч даст подсказку. Впрочем, иногда пробуждать такие предметы и не стоит.

– Почему?

– Свойства, скрытые в предметах таким образом, отличаются от тех, что, например, заключены в твоём щите. Это не особые умения. Скорее, некие заклятья, действующие на владельца.

– То есть они могут и навредить?

– Зависит от предмета, – развела она руками. – И от того, насколько он подходит владельцу. Кому-то он может быть полезен, кому-то – наоборот, доставлять неудобства. Это всё, что я могу сказать.

Ясно. Опять придётся разбираться прямо по ходу дела. Лабиринт всё больше напоминал мне какую-то ролевую игру типа «Подземелий и драконов» – когда гики собираются где-нибудь в подвале, запираются на сутки и разыгрывают из себя искателей приключений. Ну, а Эреш – типичный гейм-мастер. Правда, учитывая, насколько всё реалистично, это уже скорее «Джуманджи»…

Этот вопрос – насчёт реальности происходящего, меня беспокоил с самого начала, и периодически снова всплывал в мозгу. Может, потому, что я с детства приучил себя к осознанности. Большинство людей плывут по жизни, как по течению, свыкаясь с предложенными обстоятельствами. Порой они так заняты попытками удержаться на плаву, что даже не задумываются, а куда они, собственно, движутся. И нужно ли им туда.

– Тебя беспокоит что-то ещё? – спросила Эреш.

– Да так… Зачем это всё? – я кивнул на игровой стол.

– Ты ведь сам сказал, что тебе нужно поговорить с Энки…

– Я не об этом. Я о Лабиринте в целом. Эти Осколки… Они выглядят, как учебные полигоны, готовящие меня к чему-то… большему. Но к чему именно? Для чего была создана вся эта махина?

– Некоторые Ныряльщики рано или поздно начинают задаваться этими вопросами. И я не удивлена, что ты в их числе.

– Лишь некоторые?

– Большинство остальных так увлекаются поисками могущества и богатства, что им этого достаточно.

– Но ведь Лабиринт создан вовсе не для этого, верно? Это… какой-то отбор?

– В том числе.

Кажется, Эреш не нравился этот разговор – она даже отклонилась, делаясь ещё более отстраненной и бесстрастной. Но если бы меня пугали такие её реакции – я бы не узнал и половины из того, что уже знаю об этом месте. Ты упряма? Ну, так я ещё упрямее.

– Я помню, – продолжил я. – Вы говорили о центре Лабиринта. И о том, что те, кто достигают его – могут стать богами. Так что, выходит, всё это – что-то вроде академии? Или просто очень многослойный фильтр?

– Это сложно описать одним словом. К тому же, возвышение смертных – это не единственное предназначение Лабиринта. Особенно если говорить о тех его поясах, что ближе к Элизиуму. Но обсуждать это с тобой сейчас слишком преждевременно. Да я и не имею на это права.

– А кто имеет?

– Матерь.

– Великая ткачиха?

– Да. Достигая внутренних поясов Лабиринта, Ныряльщики получают шанс встретиться с её воплощениями. И именно с этого начинается их настоящее возвышение. Они становятся посланниками Матери, вершащими судьбы целых миров. Пока это звучит для тебя, как что-то очень туманное. Но лишь потому, что ты просто не готов принять это. Слишком рано.

По выражению её лица я понял, что спрашивать дальше бесполезно. Что ж, рано – так рано. Попробуем в другой раз.

Я продолжал задумчиво разглядывать фишки на столе. Посланники судьбы, говоришь…

А ведь в рамках этих локаций я уже и так вершу судьбу – не только свою, но и их обитателей. Я – триггер, тот элемент, который, появляясь на Осколке, нарушает его баланс. Взять ту же историю с разбойниками. В моей власти было дать Горану уйти. Или, наоборот, помочь солдатам поймать его. А будь я сильнее – и вовсе мог бы переломить ход сражения, перебить солдат, трофейное оружие передать дезертирам. А там, глядишь, и местного барона свергли бы…

Тут и правда можно заиграться, возомнив себя богом. А уж злым или добрым – зависит только от тебя.

В рамках маленьких Осколков, конечно, развернуться особо негде. Но ведь это пока только серые камни, самые простые и маленькие. Они – будто декорации в театре. Выглядят, как настоящие, но ткни в них пальцем – а там фанерный задник. Может, поэтому мой дар в них и не работает? Потому что подобные Осколки – это лишь симуляции, однослойные слепки с реальных миров, навсегда заключенные в магические камни, как насекомые в янтарь.

Но Эреш говорила, что дальше, по мере погружения в Лабиринт, я смогу попадать в локации, являющиеся частью настоящих миров вроде Земли или Аксиса. И это, по сути, уже полноценные путешествия между параллельными мирами. И на что тогда будут похожи мои вылазки? И какие последствия они будут иметь для миров, в которых я побываю?

У меня зрело стойкое убеждение, что меня бросили возиться в детской песочнице, но на самом деле игра, разворачивающаяся в Лабиринте, во много раз масштабнее и многослойнее, чем мне об этом рассказывает Эреш. Может, и правда щадит хрупкую психику смертного. А может, Ныряльщики – просто разменные пешки в этой игре, и знать всего замысла им не обязательно.

Я помотал головой, с трудом возвращаясь к более насущным вопросам. Поиски Алисы. Козлоногий. Храм упавшей звезды. И всего четыре шага до него.

– Сюда, – выбрал я следующий камень.

– Да будет так, – кажется, даже с радостью отозвалась Эреш, будто опасалась, что я продолжу свои неудобные расспросы.

Фишки на столе повели себя странно – вместо одной перевернулись и несколько смежных с ней.

– Гроздь, – пояснила Эреш. – Иногда несколько смежных Осколков на поле могут быть объединены общим местом действия или общим испытанием.

Над столом развернулось уже привычное разноцветное марево, из которого соткалась объемная картинка типичного средневекового города. Двух- и трехэтажные дома, вымощенные брусчаткой улицы, черепичные крыши.

И до боли знакомые чёрные побеги грибницы, опутывающие одно из зданий. Я невольно вздрогнул от неприятных воспоминаний.

– Хм, а вот с таким ты уже сталкивался, – заметила и Эреш. – Это хорошо.

Её инструкции на этот раз были подробнее, чем обычно.

– Первый Осколок в этой грозди – Южные врата. Ты – путник, прибывший в город Ривен незадолго до нашествия Скверны. Город уже окружают войска императора, подкрепленные святым воинством инквизиции. Они явились сюда, чтобы бороться с нечистью. Ты можешь прорвать кольцо окружения и покинуть город, чтобы вернуться на предыдущую развилку и обойти его. Или же продвигайся вглубь города, пока не пройдёшь его насквозь и не достигнешь Северных врат.

– А грибница… Она такая же, как во время Жатвы в Долине багровой пасти?

– Скверна в разных мирах может принимать разные формы. Но та, что ты зовёшь грибницей – пожалуй, самая распространённая. Ты уже знаешь, насколько она опасна и коварна. Надеюсь, это поможет тебе.

Сам я не очень-то разделял этих надежд. В прошлый раз, когда мне довелось сражаться с грибницей, у меня был Свет Зари, Испепелитель, куча союзников и самое главное – мой дар уходить на изнанку. И я совершенно не горел желанием сталкиваться с этой мерзостью без своего читерского арсенала.

Впрочем, моего мнения никто спрашивал. Я уже чувствовал, как меня затягивает внутрь локации. Ещё немного – и я оказался внутри небольшой бедно обставленной комнатки. Кровать с соломенным тюфяком, колченогий табурет, крохотное окошко, судя по скошенному потолку, выходящее прямо на крышу. Похоже, что-то вроде номера в отеле «минус две звезды».