Сын губернатора (СИ) - Рузанова Ольга - Страница 50

- Я бы не был так уверен, - проговаривает его отец негромко.

Я ничего не понимаю. Уставившись на него во все глаза, жду пояснения.

- Я теряю сына, Раиса, понимаешь?..

- Нет…

- Он вроде живой, а вроде и нет. Ни с кем не общается. Ни со мной, ни с матерью. Закрылся в своей квартире, живет отшельником.

- При чем здесь я? - смеюсь неприлично громко, - у него жена есть, пусть она его жалеет. И разве они не в Лондоне?

На самом же деле мне совсем не смешно. Меня в бараний рог скручивает от черной тоски. Похоже, там и правда все серьезно. Иначе, не приехал бы его отец ко мне для «разговора».

- Он развелся, - произнеся это, поворачивает ко мне голову, - еще в сентябре, сразу после твоего… исчезновения. Был скандал.

В моем мозгу происходить ядерный микровзрыв. Не сумев сдержать прокатившуюся по телу волну озноба, обхватываю себя руками.

- Чего вы хотите конкретно от меня?

Глава 29.1

Внутри поднимается ураган. Боль в груди, которая в последнее время тревожила только ночью, разрастаясь, заполняет каждую клетку моего тела.

- Я хочу, чтобы ты вернулась.

- Ни за что.

- Почему? Прошла любовь? – в уставшем голосе слышится усмешка, - у тебя же здесь никого нет.

- Вы следили?

Вопрос остается без ответа. Отвернувшись к окну, мужчина несколько минут молчит.

- Он как с ума сошел… Обыскал все близлежащие города… напал на след, скоро найдет…

- Пусть находит, я все равно с ним не буду.

- Это хорошо, - продолжает Дмитрий Андреевич, словно не слыша меня, - знаешь, почему?

- Почему?

- Потому что до этого он думал, что я тебя убрал, - качает головой и поясняет, - обвинил меня в убийстве.

Какой кошмар!

Безмолвно застонав, закрываю лицо руками.

- А как же… он же в Лондон собирался?

- Все похерил, - отмахивается Греховцев – старший, - образование, карьеру, работу…

Я потерянно молчу. Все мои представления о жизни Германа рушатся как карточный домик.

Я видела его дипломатом в консульстве в Лондоне. Высоким, статным, в строгом костюме и с обручальным кольцом на пальце. Мое воображение рисовало картинку их красивой жизни, шикарной квартиры где-нибудь на Даунинг стрит, вечерних походов в ресторан и прогулок по Гайд – парку.

А оказалось, ничего этого нет.

- Зачем он это сделал? - спрашиваю осипшим голосом.

- Вот и спросишь его при встрече.

- Никакой встречи не будет!

- Будет, Раиса, - самоуверенно заявляет Дмитрий Андреевич, - ты дашь ему шанс объясниться.

- Да не нужны мне его объяснения! – срываюсь на крик, - все, что хотел, он сказал еще тогда!

- Обстоятельства изменились.

Мое состояние мужчину не смущает. Глядя мне в глаза, он продолжает упрямо гнуть свою линию.

- Какие обстоятельства?! Тогда я вам мешала, и вы забрали у сыночка любимую игрушку. Сейчас вам его стало жаль, и вы великодушно решили ее вернуть! Мое мнение вас вообще не интересует?!

- Ты его разлюбила?

Я давлюсь воздухом.

Наиглупейший вопрос. Как можно разлюбить солнце, воздух, жизнь?.. Как можно забыть того, кто врос в тебя корнями? Кто вплетен в нервные волокна и впитался в твою собственную кровь.

Моя любовь к нему умрет вместе со мной.

- Ты должна вернуться, он должен тебя увидеть…

Это невозможно. При мысли о том, чтобы вновь встретиться с Германом, сердце сходит с ума.

Я не хочу. Я знаю, стоит мне только заглянуть в его глаза, я потеряю волю.

А я больше не планирую быть зависимой.

- Я никому ничего не должна, - дергаю рычажок и распахиваю дверь.

- Раиса!

Но я даже не оборачиваюсь, выскакиваю из машины и слышу в спину:

- Если ты не вернешься со мной, уже завтра Герман будет здесь!

Оглушающе хлопнув дверью, несусь со стоянки. Стучащая в висках кровь, туманит разум. В голове бьется одна мысль – скоро я его увижу. Хочу я того или нет – скоро мы встретимся.

Пересекаю автостоянку и по пешеходному переходу перебегаю дорогу.

- Рая, - слышу за спиной быстрые шаги, а следом чувствую деликатный захват на локте, - не убегай.

- Что? – выкрикиваю, резко останавливаясь.

- Давай поговорим.

Дмитрий Андреевич как прежде невозмутим, но смотрит на меня слишком пытливо.

- Поговорили уже!

Не отпуская моего локтя, мужчина идет рядом. Я вся на нервах, злюсь и пыхчу, как паровоз, а он выглядит абсолютно спокойным.

- Давай прогуляемся, - предлагает он, подталкивая меня в сторону небольшого сквера.

Я фыркаю, но убежать больше не пытаюсь. Не вижу смысла.

- Знаешь, Раиса, благодаря тебе, я теперь смотрю на свою жизнь иначе.

Иду, глядя себе под ноги и пиная мелкие камушки.

- Это с меня Герман пример взял.

Перед нами, резко затормозив, останавливается малыш на самокате. Мы тоже останавливаемся и, пропустив его, неспешным шагом идем дальше.

- Думал, что у вас будет так же, как у меня с моей Ириной.

Ириной? Насколько я знаю, мать Германа Любовью зовут.

Не сдержавшись, бросаю на него быстрый взгляд. А Дмитрий Андреевич, словно только этого и ждал. Изобразив на лице подобие улыбки, кладет мою руку на свой локоть.

- Ирина – моя любимая женщина, - поясняет мужчина.

- А как же мама Германа?

Мы проходим еще несколько шагов, прежде чем он отвечает.

- Люба хорошая жена. Наш брак основан на взаимном уважении.

Фыркнув, позволяю себе открыто усмехнуться.

- Вы сами-то в это верите?

- Хочу верить.

Поразительно. Человек в солидном возрасте, с огромным опытом работы с людьми, всю жизнь имеющий жену и любовницу, до сих пор не научился разбираться в женщинах.

- Вашей жене на вас либо плевать, либо она вам лжет.

- А ты к какому варианту склоняешься? – заинтересованно спрашивает Греховцев.

- Откуда мне знать? Я с ней не знакома.

- Как насчет Ирины? Думаешь, любит она меня?

- Не любит, - заявляю безапелляционно и поясняю, - если бы любила вас по-настоящему, не стала бы делить с женой.

- Выходит, никто из них меня не любит?

- Выходит, так.

Оба усмехаемся, а я ловлю себя на мысли, что мужчина не так уж неприятен в общении, как я помнила. Идти с ним рядом и разговаривать совсем не страшно.

- С Ириной познакомились за две недели до моей свадьбы. Я влюбился с первого взгляда. Она актрисой была в местном драмтеатре. Талантом не блистала, конечно, но было в ней что-то притягательное.

- Вы рассказали ей о свадьбе?

- Накануне.

- И как она отреагировала?

- Заявила, что бросает меня.

- Бросила? – спрашиваю тихо.

- Бросила. На неделю, - повернув голову, смотрит мне в лицо, - а потом подумала и вернулась навсегда.

Мне эта Ирина уже заочно не нравится.

- Ваша жена знает о ней?

- Узнала, когда беременной Германом была.

- Это ужасно… - представив, что испытала несчастная беременная Люба, чувствую, как сжимается сердце от боли и обиды за нее, - как она смогла простить вас?

- Может, и не простила, - задумчиво проговаривает Дмитрий Андреевич, - детей мне больше не родила.

- Почему вы не развелись с ней, когда Герман подрос? Может быть, она смогла бы встретить мужчину, который ее полюбил…

Греховцев какое-то время молчит. Мы доходим до конца аллеи и разворачиваемся в обратную сторону.

- Знаешь, о чем я в последнее время все чаще думаю?

- О чем?

- Почему за все время Ирина ни разу не попросила меня развестись.

- Может потому, что ее все устраивает?

Неприязнь к любовнице Дмитрия Андреевича крепнет.

- Видимо, так и есть, - соглашается он, - если бы она страдала, умоляла развестись с Любой, я бы так и сделал. Но она все 26 лет молчит.

Похоже, выводы он уже сделал. И они оказались неутешительными.

- Герман знает про Ирину?

- Они знакомы.

Теперь все ясно. Для их семьи наличие у отца постоянной любовницы – норма. Он собирался сделать из меня вторую Ирину.