Мужики воскресают по вторникам - Кристина Агатова - Страница 6

– Супер, – у меня не осталось сил ни на что, кроме едкого сарказма. – Мой клиент где-то валяется, зато вместо него – живой, полуголый, бездомный мужик без денег и документов! Не жизнь, а сказка – чем дальше, тем страшнее! Придется тебе недельку пожить у кого-нибудь из друзей. Подождем конца рабочего дня и вызовем тебе такси. Не волнуйся, денег на авто дадим, можешь не возвращать. Халатик тоже себе оставь.

– А обувь? – задал резонный вопрос наш Тарас.

– Соорудим чуни из простыней, – нашел выход Колосков. – И бубенцы тебе простынкой подвяжем, чтоб не зазвенели, пока до тачки бежать будешь!

Сема тут же бросился исполнять задуманное. Я взяла в руки телефон и увидела пропущенный от Марины. Когда только успела, и почему я не слышала?

– Это у вас труп ожил? – без предисловий начала она, как только я перезвонила.

– Э-э-э, – растерялась я. – Да, у нас. Я хотела тебе вечером рассказать. Собственно, это ему нужен был номер Анны Дмитриевны… А ты откуда знаешь?

– Да тут над вами весь отдел ржет! Но я не об этом. Что дальше делать планируете?

Я посмотрела на возящихся с простынями Сему с Тарасом и вздохнула:

– Дождемся, когда ваши найдут пропавшего клиента, и будем работать. А Тараса пока отправим на такси к кому-нибудь из друзей пожить. Попасть в квартиру он сможет не раньше, чем через неделю. А что?

– Ни в коем случае! – неожиданно заорала Марина, но вдруг понизила голос почти до шепота. – Он уже звонил кому-то кроме арендодателя? Друзьям? Родным? Коллегам?

– При мне – нет. Да он ни одного номера не помнит!

– Пусть не звонит, – предостерегла она. – Наши в это не верят, думают, что это пьяный розыгрыш, но я о таком читала – его наверняка хотели убить. Кто-то из близких!

Я снова с сомнением посмотрела на Тараса. Мы и сами уже обсудили эту версию, но ведь полицейским виднее. Они не увидели состава преступления, так почему же я должна накручивать себе неизвестно каких кошмаров?

– Да ну… Кому он нужен! Да и куда нам его девать? Оставить постороннего у нас в офисе я не имею права. Не к себе же его тащить!

– А может и к себе, – с нажимом сказала подруга. – Дело тут нечисто! Просто так мертвых живыми не подменяют!

– Это его личные проблемы, – перебила я ее.

– Поверь мне, – отчеканила Марина. – Тут точно что-то не так. А тебя потом заест совесть, если ты бросишь человека в беде. Тащи его к нам, вечером на холодную голову все как следует обдумаем. Ты пока все равно не соображаешь.

У меня в голове действительно не было ни одной здравой мысли, поэтому я решила положиться на Маринку.

– Ладно, – буркнула я и отсоединилась. – Все, парни, концепция изменилась. Тарас едет ко мне!

– Витек, на минуточку, – Сема подхватил меня под локоть и выволок в коридор.

– С ума сошла? – зашептал он. – А если он террорист? Грабитель? Насильник? Убийца?

– Вероятнее всего, он, все-таки, жертва, – остановила я поток ужасных предположений.

– Нельзя вот так тащить к себе домой постороннего мужика! У него даже нет документов! Откуда мы знаем, что его и правда зовут Тарас? Откуда нам знать, что не он затеял всю эту аферу с подменой тел? А если он и правда жертва, то ведь за ним могут охотиться.

– Как вы все мне надоели! – я зажала уши руками и затопала ногами. – Хватит! Одна орет, что он в опасности, другой, что он опасен! У меня уже мозг взрывается! А Магда вообще меня убьет, когда с отдыха приедет! Умудрились потерять клиента!

Тарас робко приоткрыл дверь:

– Извините, что вмешиваюсь, но я все слышал. Я не террорист и не убийца, честное слово. Давайте я расскажу о себе?

– Расскажешь, расскажешь, – я затолкала его обратно в кабинет. – Вот приедем ко мне домой, и расскажешь.

Я повернулась к Семе и максимально грозно сдвинула брови. Я знаю, что мне не идет такая мимика, потому что и без того маленькие глаза прячутся и становятся еще меньше, зато нос в обрамлении складок на лбу становится поистине огромным, но по-другому продемонстрировать свое недовольство я никак не могу.

– Колосков! Я – взрослая девочка, умею за себя постоять. Можешь идти домой, раз на сегодня у нас нет работы, но каждые полчаса три контрольных звонка: Анжеле – узнать, что нового, в морг – узнать, не нашли ли Петю и мне – узнать, не убил ли меня Тарас и отчитаться о результатах первых двух звонков. Все ясно?

– Да, командир! – буркнул бывший вояка.

***

До моего дома мы добрались без приключений, хотя таксист все время оборачивался полюбоваться на Тараса, замотанного в простыни и в халат с надписью «Тихий ангел».

По пути пришлось заехать в супермаркет и купить страдальцу нижнее белье и носки.

– Как только доберусь до документов и карточки – верну тебе деньги в двойном размере! – пообещал Тарас.

Сема исправно звонил каждые полчаса, но никаких новостей не было. Я отыскала в недрах шкафа безразмерную футболку с какого-то форума молодых парикмахеров и выдала ее Тарасу. Мужских штанов у меня, разумеется, не нашлось. В носках, трусах и футболке парень смотрелся еще смешнее, чем в халате и простынях. Я не удержалась от комментария:

– Как быстро мы перешли от знакомства к совместному проживанию и обмену одеждой.

Тарас смутился и промолчал. Мне стало стыдно – бедолага и так натерпелся, а я еще и издеваюсь!

Чтобы сгладить вину, я решила его покормить. Не знаю, чем привык питаться наш оживший мертвец, но акционные блинчики, которыми я забила морозилку, совершенно безвредны.

– У тебя такая необычная фамилия, – нарушил неловкое молчание Тарас.

Я улыбнулась.

– Если бы родители не намудрили, у меня бы и отчество было необычным. Виталия Юргисовна Урбанайте – круто звучит?

– Супер! – восхитился Тарас. – Твой отец – латыш?

– Этнический литовец, – поправила я. – Юргис Урбанас. По идее, когда мама выходила замуж, она могла взять его фамилию, не меняя. Это в Литве действуют правила, по которым необходимо обозначать половую и семейную принадлежность – девица, замужняя дама, мужчина… Паспортистка так и сказала: «Оставляйте, как есть!». Но мама – женщина начитанная, настояла на своем. В результате она стала Урбанене, что тоже довольно красиво. Когда родился мой брат, он стал Урбанас, и никаких проблем не было, ведь у отца и сына одинаковые фамилии. Зато, когда родилась я, наша самая умная мать решила, что быть мне Урбанайте! А вот отчество нам с братом дали на русский лад – Георгиевичи. В общем, со мной пришлось намучиться!

– Почему? – не понял Сладченко.

– Понимаешь, по нашим законам у ребенка должна быть фамилия отца или матери, а отчество – отца. А как получилось, что имя отца – Юргис, а отчество дочери – Георгиевна? Но это мелочи. А вот с фамилией все было совсем грустно. Если брат гордо носил фамилию отца, и к нему никто не прикапывался, то я, со своей фамилией, которая отличалась и от маминой, и от папиной, вообще непонятно кому кем приходилась.

– Странно, – удивился Тарас. – Понятно же, что фамилия от одного корня!

– Тебе, может быть, и понятно. И в Литве – понятно. А у нас Кошкин и Кошечкин – разные фамилии, согласись? Ну, вот и с Урабанас, Урабанене и Урбанайте получилась такая же неразбериха. Еще и отчество это…

– А разве нельзя было объяснить?

– Объясняли, – кивнула я. – Постоянно ходили и объясняли. В детский сад ходили, в школу ходили. Везде свидетельством о рождении тыкали. Но я свою фамилию все равно люблю и никогда не поменяю! Тем более, сейчас и в Литве правила поменялись.

За беседой день как-то быстро пролетел, и, наконец, с работы прибежала Маринка.

– Марина, – представилась она, разуваясь. – Пыталась я попасть к тебе домой. Дверь заперта, так что до своих вещей ты доберешься нескоро.

– А как ты узнала адрес? – удивился парень.

– Тук-тук, – Марина выразительно постучала костяшками пальцев по своему лбу. – Ты сам его сказал, когда я телефон твоего раньте искала. Все, я греться!

– Это твоя сестра? – уточнил Тарас, когда Маринка убежала в душ.