Единственный... (СИ) - Юдина Екатерина - Страница 54

Его рука скользнула по моему телу и от этого я сразу задрожала, после чего, прикусив губу, прогнулась в спине. Кириан поцеловал шею и, с первых же мгновений в этой ласке отдавалась жесткая несдержанность, но, будто отдернув себя, Агеластос начал целовать мягче. Убирая край халата, Кириан оголил мое тело и пальцами прикоснулся ко мне. Каждым движением делал со мной нечто такое, от чего я уже не могла сдерживать стоны и онемения пальцев, сжимала его футболку.

Этими прикосновениями он довел меня до грани, а потом ослабшую и тяжело дышащую поцеловал, уничтожая остатки мыслей.

Ждать.

Нам следовало ждать, но ведь это не так критично. Вся жизнь впереди и несколько месяцев борьбы это не такая большая цена за то, чтобы потом наслаждаться каждым днем.

Хотя, нет.

Мы уже сейчас ловили каждый момент. Были по-настоящему счастливы.

Эпилог

Спустя полтора года.

Быстро застегнув последние пуговицы на платье, я взяла свой рюкзачок, в который плотно положила тетради и книги, после чего вышла из спальни. Пройдя по коридору, я спустилась на первый этаж и пошла в гостиную.

Кириан купил этот дом чуть больше года назад и, с первых же дней я пропиталась к нему особой любовью. У меня впервые было такое, что, зайдя в полностью незнакомое здание, я почувствовала теплоту. Поняла, что это то самое место. Наш новый дом.

Мы переехали сюда почти сразу после того, как я родила.

День, когда на свет появился наш сын, был одним из самых счастливых в моей жизни, но так же я прекрасно помнила, как держала его на руках и плакала. Потому, что не видела его, но так сильно хотела посмотреть в личико нашего малыша. Тогда сердце раздирало от боли и страха при мысли, что я никогда не смогу этого сделать.

Я думала, что смирилась с любым исходом. Считала, что буду счастливо жить, даже если полностью ослепну.

Но рождение сына показало, что я ни черта не смирилась.

Этот дом стал тем местом, в котором я пережила свой личный ад — страх того, что операция пройдет плохо и не даст нужного результата, но, как бы это не было странно, это место убирало боль плохих мыслей. Тут мне становилось легче. Рядом с малышом и рядом с Кирианом, который в эти дни не отходил от меня ни на шаг. Каждое мгновение давал ощутить свои прикосновения и объятия.

Операция прошла более чем удачно и, в тот день, когда я вновь смогла хорошо видеть, я опять плакала. Уже теперь от счастья. Не могла насмотреться на нашего сына и на Кириана.

Пока я почти ничего не видела, неоднократно слышала, что наш с Агеластосом сын, которого мы назвали Кионом, похож на Кириана, но я даже представить не могла, что прямо настолько сильно. Он, конечно, еще был совсем малышом, но эти светлые, практически белые волосы и голубые глаза, а так же черты лица делали его прямо маленькой копией Кириана.

И видя, как Агеластос брал Киона на руки, смотря на него и улыбаясь нашему малышу, я влюблялась в него еще сильнее, хотя, казалось, и так любила его до безумия.

Уже теперь у меня со зрением все было более чем отлично. И порой мне казалось, что все это похоже на некую перезагрузку. Жизнь с нового старта. В ней все было по-новому. Совершенно иначе, но, главное, я была готова к любым препятствиям. Чара Макри… То есть, Чара Агеластос никогда не сдастся. Жизнь научила быть сильной.

Пройдя по холлу, я зашла в гостиную и увидела Кириана. Высокий и огромный. Одетый в белоснежную рубашку, вокруг воротника, которой был затянут галстук, но из-под подкатанных рукавов виднелись татуировки и белоснежные волосы были растрепанные, предавая его жесткому виду некой дикости.

Кириан просматривал какие-то бумаги, но, стоило мне зайти в гостиную, как Агеластос поднял голову и посмотрел на меня. Окинул таким взглядом, от которого по коже тут скользнули угольки.

— И в таком платье ты собралась на учебу? — спросил он, положив бумаги на журнальный столик.

— Да, — я кивнула и покрутилась перед Агеластосом. — Разве тебе оно не нравится?

Сегодня был первый день моей учебы. Проклятье, я уже в третий раз поступала в университет и на этот раз была более чем решительно настроена закончить его.

— Нравится, — Кириан приподнял один уголок губ, обнажая белоснежные зубы. — Пойдем, поднимемся в спальню. Покажу насколько сильно.

— Спасибо, но мне более чем хватило ночи, — я отрицательно качнула головой. Ноги до сих пор подрагивали и внизу живота все еще тянуло. В прочем, благодаря Кириану, подобное состояние для меня стало чуть ли не привычным.

Он не преувеличивал, когда сказал, что не выпустит меня из спальни, когда я полностью приду в себя. Конечно, первые разы были осторожными и мягкими. А вот потом началось. Уже теперь я прекрасно понимала, каким может быть Агеластос. Насколько сильный у него голод.

- Я уже опаздываю, — сказала, взглянув на часы. — Приеду после обеда.

Мои родители сейчас гуляли с Кионом в парке и как раз к обеду должны были привезти его обратно. Я как раз успею отсидеть на лекциях. Вечером к нам должен приехать отец Кириана. Несмотря на чрезмерную занятость, он много времени проводил с внуком.

— Я побежала, — сказала, встав на носочки и оставив на губах Кириана легкий поцелуй.

— Подожди пять минут. Я тебя подвезу.

— Не нужно. За мной заедет Ксенон.

Голубые глаза Агеластоса сразу стали темнее и взгляд помрачнел.

Кириан и Ксенон ненавидели друг друга.

У нас с братом вернулись прежние отношения. Я обожала его, как человека и всегда тянулась к нему и Ксенон отвечал мне взаимностью. Несмотря на то, что у нас не было кровной связи, для меня он являлся семьей.

Вот только, Кириан и Ксенон найти общий язык так и не могли. Обходилось без конфликтов, но порой они смотрели друг на друга так, что, казалось, хотели перегрызть друг другу глотки.

— Вот как? — Кириан еле заметно наклонил голову набок, а потом поднял руку и, взяв меня за ладонь, притянул к себе. Положив вторую руку мне на затылок, наклонился и поцеловал. Сразу жестко и жадно. Так, что губы опять заболели, хотя они и так после ночи ныли.

Рука Кириана пробралась под мое платье и прикоснулась ко мне, заставив задрожать, от тех всполохов, которые тут же пробежали по коже. С губ сорвался стон, но я сразу недовольно уперлась ладонями Кириану в торс. Вот только, чем больше он прикасался ко мне, тем податливее становилось мое тело. Проклятье. Как он это делал? Лишь несколько прикосновений, а я уже теряла себя и, сколько бы близости у нас не было, это совершенно не менялось.

Агеластос подхватил меня на руки и уже в следующее мгновение я оказалась на диване. Кириан поставил меня так, что теперь я стояла на коленях и руками упиралась в спинку. Из-за поцелуев в голове царил плотный туман и, прежде чем я понимала, что происходило, Агеластос задрал низ моего платья и в следующий момент послышался звук расстегивающегося ремня.

— Прекрати, — прерывисто прошептала. — Я опоздаю на учебу.

— Я могу подвезти тебя так, что не опоздаешь, — плечо опалил поцелуй и горячее дыхание Агеластоса. — Знаю короткий путь к универу.

Плечо запылало еще от нескольких поцелуев и на пояснице заискрились разряды тока от того, что ладони Кириана сжали ее. Хотела я этого или нет, но тело предательски отзывалось, лишая меня любого желания сопротивляться. С Кирианом это невозможно.

Телефон, выпавший из кармана платья на диван, зажужжал и на экране высветилось сообщение от брата.

— Ксенон написал, что застрял в пробке, — прерывисто прошептала и задрожала от того, что губы Агеластоса коснулись спины, вызывая новые, безумные и будоражащие всполохи.

— Отлично, — сказал он, лишь на мгновение отстраняясь.

В этот день Кириан отвез меня в универ, но перед этим мне пришлось переодеть платье, так как оно уже было непригодно к тому, чтобы в нем хоть куда-то выходить.

Агеластосу нужно было ехать на учебу, а мне идти на лекцию, но мы еще долго сидели в машине. Для нас мир остановился и время замерло. Поцелуи и даже самые легкие касания, жар которых был сравним с самым ярким огнем.