Звёзды - это блюдо, которое подают холодным (СИ) - Духовникова Евгения - Страница 57

— Какой закон?

— Законов много. Запрет ведения военных действий против аборигенного населения, запрет навязывания своей идеологии, запрет культурной экспансии, запрет ввоза эндемичных для планеты видов… Но на всё это требуются годы — им не успеть. Остаётся последнее: локальное вооружённое столкновение, причём непременно с человеческими жертвами.

— Жертвами?.. — Клементина вспомнила Стефана.

— Любая агрессия по отношению к местным, способная повлечь за собой их гибель, строжайше запрещена. Вообще-то даже одного убитого человека более чем достаточно, чтобы обвинить нас в превышении полномочий и несостоятельности как цивилизации-протектора — и лишить всех прав.

— Как у вас, однако, всё строго, — не удержалась Клементина от ремарки.

— Почти сотню лет нам удавалось сохранять в тайне природу аборигенного населения Земли. Нет, в Круге, конечно, знали, что мы обнаружили некую разумную расу, но подробностями никто особо не интересовался. Столетие относительного спокойствия, — он раздражённо поморщился. — Но проклятые тенри каким-то образом ухитрились обо всём пронюхать.

— И заявили свои права на Землю?

— Ничего они не могли заявить. Но напомнили правила и предупредили, что в случае их нарушения объявят нам войну.

— Они настолько сильны?

— К сожалению, да. Но самое неприятное — военный флот тенри оккупировал орбиту Мио, старейшей планеты флойдской цивилизации. Клементина, наша прародина у них в заложниках.

— Вот как, — только и смогла выдавить она.

Все её знания о мироустройстве рушились как хрупкий песчаный замок под ковшом бульдозера. Доселе она была убеждена, что флойды — невероятно сильны, практически непобедимы, а теперь выясняется, что это совсем не так. Да, она подозревала, что где-то есть и другие расы, такие же могучие и всесильные, но они не враги, они безумно далеко и до человечества им (к счастью) нет никакого дела. Те же шер-нуа, к примеру. А сейчас её поставили перед фактом: у флойдов есть враг. Хитрый, коварный, жестокий, безжалостный, не ограниченный никакими моральными принципами, а главное — равный по силе.

— Поэтому так важно сейчас помешать планам тенри. Не поддаться на провокацию, не дать им повода развязать войну… и уничтожить Мио.

— Как ваша планета оказалась оккупированной? — просипела Клементина, впрочем, не особо надеясь на ответ.

— Долгая история. Ряд взаимных территориальных претензий, незакрытые торговые сделки, старые счёты… Насколько я знаю, это было обоюдное соглашение: наш флот патрулировал орбиту одной из тенрийских планет. Но та планета погибла из-за своей звезды, которой пришло время переродиться в красного гиганта. В итоге мы отвели свой флот, а тенри — нет.

— Почему же было просто не отдать тенрийцам Землю в обмен на Мио? — поинтересовалась Клементина с напускным равнодушием.

— А ты бы этого хотела? — флойд посуровел. — Хотела бы?

Вспыхнув, она медленно покачала головой.

— Тенрийцам был важен не обмен, а повод для претензий и инструмент для шантажа. Хотя, не спорю, Земля им нужна. Но у них к планете сугубо шкурный интерес: стратегическая точка, ресурсы, а главное — почти восемь миллиардов соратников. Огромная армия. Но Землю ни в коем случае нельзя отдавать тенрийцам: это станет огромной ошибкой и стратегическим поражением. Такое решение укрепит позиции тенри и ощутимо ослабит флойдов. Ситуация патовая.

— А как же Мио?

Фау сокрушённо вздохнул.

— Не напоминай. Мио — больше чем просто планета с красивой природой и комфортным климатом. Это — сердце нашей цивилизации, наследие предков, центр нашей истории и культуры. Мы не можем её потерять.

— Цуцванг, — пробормотала Клементина.

— Как? Это слово мне незнакомо.

— Это шахматный термин. Ситуация, в которой любой ход ведёт к ухудшению позиции.

— Понятно.

Некоторое время оба молчали. Фау отрешённо вертел в руках чёрный диск с небольшим отверстием посередине — Клементина уже знала, что это флойдский аналог мобильного телефона. А она сама — тщетно пыталась собрать разрозненные факты в единую конструкцию, которые почему-то никак не желали состыковываться между собой.

— Если Шарк — тенриец, почему он не возглавил "Открытое небо"? Ведь будучи лидером ему было бы гораздо проще проводить нужные ему решения.

— Истинный лидер не обязательно в самом мягком кресле или на лихом коне впереди планеты всей, — мудро заметил Фау. — Иногда благоразумнее оставаться в тени — тем более, что ему нужно сохранить своё инкогнито.

— А если тенриец на Земле не один? — озвучила Клементина только что пришедшую в голову мысль. — Если их несколько?

— Маловероятно, — подумав, заключил Фау. — Во-первых, на каждый грамм материи, перебрасываемой по прямому гиперпространственному каналу, требуется колоссальный объём энергии. На двоих, а тем более троих энергии могло бы просто не хватить — даже если взорвать звезду. Во-вторых, количество не всегда равно качеству. В данном случае двое агентов вместо одного — это вдвое больше работы по созданию правдоподобной легенды и вдвое выше риск разоблачения. Я почти уверен, тенриец один. И это Шарк.

— Что будешь делать? — Клементина прерывисто вздохнула. — Расскажешь своим?

Но не успела она закончить вопрос, как флойд энергично замахал руками.

— Ни в коем случае. Наши захотят арестовать его как можно скорее.

— Но, может быть, так и следует поступить?

— Нет. Если тенри заметят, что мы начали действовать, они сразу поймут, что ты всё мне рассказала. А у них твой брат, не забывай.

— Ой…

— Вот именно. Но, зная тенри, я на все сто уверен, что они рассматривали и такой вариант. И предусмотрели его. Тенри славятся редкостным умением всё оборачивать в свою пользу. Они могут не просто убить человека, но и обвинить в этом убийстве флойдов, сфальсифицировав доказательства и выставив всё так, что даже расы Круга поверят в ложь. А это будет не просто трагедия — катастрофа.

Клементина зябко поёжилась. Потянулась за пледом, но не успела: неуловимым движением Фау скользнул к ней, привлёк к себе и обнял так ласково и нежно, как её не обнимал ещё никто. Даже родители.

От флойда едва уловимо пахло чем-то лесным, смолистым, хвойным, и девушка вдруг поняла, что это не парфюм, а его естественный запах.

— Всё будет хорошо, Клементина, — тихий шёпот будто огнём опалил кожу. — Мы их переиграем. И победим.

— А потом?

— Осталось совсем немного. Шесть месяцев — ваших календарных месяцев — и Земле больше никто не посмеет угрожать. — Она не видела — почувствовала, как Фау улыбнулся: искренне и добродушно. — В запрете на космонавтику больше не будет нужды. Ты понимаешь, что это значит?

Сердце радостно подпрыгнуло.

— А в качестве контрибуции за… гм… период вынужденного простоя мы поделимся нашими технологиями, — объятия флойда стали крепче и теснее. — И научим с ними обращаться. Строить корабли, способные летать меж звёзд… Исследовать космическое пространство… Искать планеты…

По телу пробежала жаркая волна, ничего общего с обуревавшими её эмоциями не имеющая. Флойд был так близко, как никто и никогда не был. Обнимал её так, как не обнимают друзей или подруг. А в голосе его сквозили отголоски чувств, которые невозможно спутать ни с чем.

"Почему ты ведёшь себя так, словно я для тебя что-то значу?"

"Разве флойды способны на подобные чувства?"

"Кто я для тебя, Крейн Фау?"

Вопросы, которые она даже под страхом смерти не решилась бы озвучить, съедали её изнутри, не давая покоя, и всё настойчивее требовали ответы.

— Это законно? — спросила Клементина первое что пришло в голову, только чтобы развеять внезапное наваждение.

— Разумеется. А как же иначе? Более развитым цивилизации следует помогать отстающим. Зачем вам мучиться и самостоятельно изобретать велосипед, если он уже давным-давно изобретён до вас? — Фау тихо рассмеялся. — Или ты думаешь, что во Вселенной есть какой-то злобный механизм, зорко следящий, чтоб все расы развивались сами по себе, без посторонней помощи?