Звёзды - это блюдо, которое подают холодным (СИ) - Духовникова Евгения - Страница 11

Клементина поймала себя на том, что уже минуту вслушивается в чужую дискуссию. Вообще-то обсуждать за обедом рабочие вопросы считалось дурным тоном и плохой приметой — но коллеги из соседнего отдела, похоже, чихать хотели и на правила делового этикета, и на сложившиеся в их кругах суеверия. "Заговоришь о делах в обеденный перерыв — жди, что работой по горло завалят". Другие, кстати, тоже заметили чересчур бурную полемику: на шумный столик косились уже отовсюду.

Добавив к дюжине неодобрительных взглядов ещё и свой собственный неодобрительный взгляд, Клементина вернулась к недопитому кофе. Её всё это не касается.

Нужно проконтролировать, чтобы "Терра" получила картриджи, а заодно проверить, что у них с саженцами. Растения "Терры" высаживались по всему континенту, часть даже отправляли в Северную Африку — но этим занимались уже другие организации.

— …а я верю!

— Глупо. Это же просто цифры.

— Да, но какие! В них определённо есть что-то мистическое.

Что и говорить, в их тесной компании приметы чтили и рабочих тем за обедом не касались. Клементина попыталась ухватить нить беседы, большого труда это не составило — Дейзи и Ханна вновь обсуждали пресловутые "семь двоек".

— Между прочим, это ещё сам Нострадамус предсказывал. "Когда семь двоек сойдутся вместе, грядёт новая эпоха".

— Вообще-то не Нострадамус, а Эдгар Кейси. Нострадамус выражался гораздо более иносказательно, — авторитетно заявила Ханна. — Поди разбери его катрены.

— Между прочим, появление флойдов тоже было предсказано. И произошло это знаете когда?

— В две тысячи двадцать втором. И что?

— А то, что скоро ровно двести лет, как это случилось. Двадцать второго февраля будущего года! А теперь посчитай, сколько в этой дате двоек! Семь двоек!

— И что же, по-твоему, будет? Очередной конец света? Межгалактическая война? Или флойды улетят восвояси?

— Или заявится кто-то ещё, — неожиданно для себя сказала Клементина. — Кто-то третий.

Девушки взволнованно переглянулись.

— И наваляет флойдам по полной программе? — невозмутимо предположил доселе молчавший Раймонд Файзер.

Ханна и Дейзи дружно захихикали. Клементина нахмурилась.

— А хватит ли силёнок "навалять" флойдам? — усомнилась Ханна, всё ещё хихикая.

— Вряд ли флойды — единственная раса такого уровня развития, — рассудительно заметила Клементина. — Косвенных данных, свидетельствующих об этом, довольно много. Но вопрос в другом: нужно ли кому-то портить отношения с флойдами и готовы ли они к последствиям такой ссоры.

— Нам-то уж точно ссориться с флойдами ни к чему, — сказала Дейзи, пугливо озираясь по сторонам, словно флойды могли каким-то образом их подслушать. — Ничего дурного они нам не сделали. Со стороны людей было бы чёрной неблагодарностью жаловаться на жизнь.

— Может быть. Только они запретили космонавтику, — тихо сказала Ханна.

— Ну и пусть. Нам и здесь неплохо живётся, ведь правда, Тина? Да и вообще, подумай хорошенько: что хорошего в космосе? Радиация, вакуум и зверские расстояния. До ближайших звёзд, не считая Солнца, — сотни и тысячи световых лет. И не факт, что возле них есть "планеты земного типа". Ведь сколько условий должно быть выполнено: диапазон температур, наличие и состав атмосферы, рельеф, магнитные поля… Ну, хорошо, допустим, каким-то чудом отыщется подходящая планета — и что дальше? Основать колонию и попробовать её заселить? А захочет ли кто покинуть обжитую, уютную Землю и отправиться неизвестно куда? Там ведь придется всё начинать с нуля. Строить дома, выращивать еду. Человеческой жизни не хватит — даже сейчас, когда люди легко доживают до полутораста лет. Несколько поколений сменится, прежде чем жизнь на колониальной планете станет более-менее сносной. Слишком отдалённая перспектива даже для самых отчаянных оптимистов.

Клементина слушала её и понимала, что Дейзи по-своему права. Она верит в свою правду и не желает ничего иного.

До ближайшей звезды не тысячи световых лет, а всего четыре с половиной. Впрочем, какая разница: очевидно, что корабли флойдов способны преодолевать и не такие расстояния. Наверняка у них существуют и технологии поиска экзопланет по заданным критериям, какие-нибудь сверхскоростные беспилотные аппараты. А колонизировать планету, пусть даже "с нуля", для предельно автоматизированной цивилизации ничего не стоит…

Вслух же она ничего не сказала.

— Мне вот любопытно: а кто-нибудь пробовал задать флойдам прямой вопрос? — задумчиво пробормотала Ханна, не глядя ни на кого из них. — Может быть, если бы мы знали причину, было бы… легче.

— Знание не всегда благо, — философски заметила Клементина.

— А ты бы хотела узнать правду? — вдруг спросила Ханна.

— Я бы — да.

— Даже если бы потом пришлось горько пожалеть?

— Даже так, — Клементина повысила голос, забыв, что шеф всё ещё здесь и наверняка внимательно следит за ходом разговора. — Вот только "узнать" и "суметь понять" — не одно и то же… Боюсь, что это знание лежит далеко за пределами нашего понимания, — последняя фраза вырвалась помимо воли, и у неё сложилось четкое ощущение, что это не её мысль.

— Хочешь сказать, что нас готовят к чему-то… эдакому? — вдруг заинтересовался шеф. — Любопытная теория. В чем-то даже заманчивая.

Клементина снисходительно улыбнулась.

— Я читала Кларка[1], господин Файзер. Очень давно, в школе ещё. И мне, кстати, его сценарий развития событий не показался ни заманчивым, ни правдоподобным, уж извините.

— То есть, перспектива перейти на новую орбиталь и слиться с высшим разумом вас не прельщает? — удивился Файзер.

— Ни капли, — она решительно мотнула головой. — Не так… нарочито и навязчиво. Мне кажется, люди должны сами выбирать, становиться им частицами высшего разума или нет. К тому же, уровень развития у всех разный, а тут получается, что всех стригут под одну гребёнку… ерунда какая-то. Да и вообще, лично я вполне довольна пребыванием в физической оболочке и ничего не имею против такого типа существования. — Клементина залпом допила остатки кофе и добавила с заметной примесью ехидства: — В любом случае, пока что мы с вами не в виде астральных тел, а очень даже плотноматериальны, так что отвертеться от работы не выйдет. Пойдёмте, уже почти два часа.

Разговор за обедом вновь воскресил в памяти пресловутый инцидент на катке. А ведь с тех пор минуло почти три недели.

Почему воспоминания о той встрече будят в душе какие-то странные, доселе невиданные эмоции, пугающие своей силой и мощью?

В растрёпанных чувствах она вернулась в кабинет. Изучила аналитический отчет Ханны и отправила на доработку. Сделала несколько звонков — в логистический центр, бухгалтерию и пресс-службу. Просмотрела еженедельный дайджест, пометила себе те вещи, на которые стоило обратить внимание и те, которые следовало изучить досконально.

Было уже почти семь вечера, когда телефон в её кабинете звякнул сам.

— Мисс Хизерли, зайдите, пожалуйста.

Ей показалось или Раймонд Файзер был чем-то всерьез обеспокоен?

Минуту спустя она стучалась в дверь его кабинета.

— Проходите, прошу вас, — шеф радушно кивнул на ряд кресел, словно предлагая выбрать одно из них. Кресла были абсолютно одинаковыми, и девушка уселась в то, что с краю.

— Признаться, я долго думал и до последнего сомневался в правильности принятого решения, — шеф начал издалека. — Но в конце концов пришёл к выводу, что в нынешних обстоятельствах это оптимальный выбор.

"Выбор? О чём это он?"

Клементина молча смотрела на шефа в ожидании продолжения. Её лицо выражало именно то, что она чувствовала сейчас: вежливое недоумение пополам с лёгким беспокойством.

— Нейтан Резерфорд подал в отставку. Его напарник и сменщик… — мужчина подавился словами, будто едва не проговорился, спохватившись в последний момент. — В общем, он тоже недоступен. А у меня сейчас и без того забот полон рот, чтобы… Короче, мне при всём желании не разорваться.