Золушка на час (СИ) - Филимонова Лина - Страница 17

А Лиза, только что наевшаяся меда, с энтузиазмом принялась за десерт.

— Вкуснота! — воскликнула она, отправив в рот первую ложку крема, покрывавшего безе и украшенного свежей малиной и клубникой. Глазки блестят, губы испачкались, маленький острый язычок очень эротично слизывает…

Я тоже воткнул ложку в десерт, попробовал. Приторно до тошноты. Есть такое на голодный желудок… фу!

— Тебе что, не нравится? — удивленно и даже как будто с осуждением спросила Лиза.

— Да нет, очень вкусно.

Я мужественно затолкал в рот кусок сухого сладкого безе и вылил следом полчашки чая. Мерзость.

— Не думала, что ты сладкоежка, — высказалась Лиза.

А я смекнул, что могу использовать этот факт в свою пользу.

— Я не афиширую, это как бы не брутально. Но да, обожаю сладкое! Я как-нибудь тебя отведу в мою любимую кондитерскую. Там такие тортики!

Не знаю, какие уж там тортики, никогда не пробовал — а теперь, видимо, придется лопать приторные сладости, чтобы заполучить самый желанный десерт на свете!

Глава 7

Самый желанный десерт

— Чего ты лыбишься как крокодил, сожравший туриста?

Вадим прав: улыбаюсь с самого утра — настроение приподнятое, в теле необыкновенная легкость, ощущение, будто я не хожу, а парю над землей. Все мысли только о Лизе.

Сегодня среда, она придет.

— А ты чего хмурый? — спрашиваю друга. — Проблемы?

— Да нет, все пучком.

Мы обедаем вместе, что случается нечасто: когда-то у нас были общие проекты, но потом каждый пошел своим путем. Мы не коллеги, просто друзья, еще со студенческих времен.

Я тогда был бедным, но очень амбициозным юношей: мечтал горы свернуть и покорять вершины. Что ж, у меня получилось. Может, я еще не на пике, но на верном пути, и что делать, чтобы оказаться выше, хорошо представляю.

Вадим, в отличие от меня, был мажором. Самоуверенный, избалованный — золотой мальчик, он невероятно меня бесил! Мы даже как-то раз подрались.

Чуть позже оказалось, что не такой уж он и говнюк. Отец жутко давил на него, и Вадим, не выдержав, ушел из дома, без денег и даже без вещей. Мы вместе снимали квартиру и перли вперед как танки: замутили одно дело, другое, третье… Поначалу нам везло, потом мы прогорели и все потеряли. Но нас было уже не остановить…

— Ну что, завалил свою непорочную горничную?

Вадим в своем репертуаре.

Может, я и поддержал бы этот разговор, но не сейчас. Меня коробит, когда он в таком тоне говорит о Лизе.

— Не твое собачье дело, — выдал я.

— Ох ты ж ежик! Какие мы нежные! Что, прямо запал на нее, да?

— Повторяю: не твое собачье дело.

— Нет, я понимаю, она та еще конфетка: на вид невинная и неопытная, а внутри — вулкан! Я такое сразу чую.

— Слушай, заткнись, а? Скажи лучше, чего такой смурной пришел.

— Да папаша опять чудит.

Они давно помирились, но ровными их отношения не назовешь: оба горячие, вспыльчивые, нетерпимые. А теперь у отца Вадима новая причуда: требует внуков, грозит лишить наследства.

— Да мне его деньги на фиг не нужны, — бушует Вадим. — И жениться по его прихоти я не собираюсь. Прикинь, он сватает меня за дочку своего друга!

— А может, дочка ничего? — предположил я.

— Да хоть царица Шамаханская! Я свободный ковбой.

— По-моему, ты оговорился: не ковбой — кобель.

Мы поржали, вспомнив еще несколько неприличных эпитетов, которыми можно описать Вадима — ну и меня, конечно, тоже, хотя до него мне далеко.

Я не выдержала и попросила Полину больше не присылать мне фотки: то она на пляже в обалденном белом купальнике нежится на солнце, или же довольно плещется в море, ест мороженое в кафе на набережной, волосы развевает легкий морской бриз, а вот она в окружении рослых голубоглазых блондинов — и подпись: «Кого выбрать?»

Я же в это время еду в забитой душной маршрутке, солнце печет затылок, в лицо из открытого окна дует ветер, пропитанный выхлопными газами. Сзади напирает тучная тетенька с авоськой, а прямо передо мной мужик поднял руку и ухватился за поручень. Боже! Он когда-нибудь слышал о душе и дезодоранте?!

Сегодня приехала пораньше, не в шесть, как это делала тетя Оля, а в четыре часа. Я знала, что Марка не будет: по средам у него тренировки, он едет в спортзал сразу после работы, так что шансов столкнуться с ним нет.

Ну и славно, мне прошлого раза хватило: без белья, в его халате… Да еще все эти нечаянные прикосновения, от которых бросало то в жар, то в холод. Какие у него сильные, уверенные, но нежные, даже, можно сказать, деликатные руки! Мне потом долго мерещились его прикосновения, с трудом избавилась от этого наваждения.

Так что да, очень хорошо, что мы не пересечемся.

Провозилась почти два часа, хотя работы было немного: надраить и без того чистые санузлы, поменять постельное белье и прибраться по мелочи, довести все до идеального состояния.

Вот зачем человеку, который живет один, два огромных роскошных санузла? На первом этаже — ванная комната с джакузи, кожаным диваном и окном во всю стену. С диваном! И окном. Так и представляю, как Марк лежит в ванне с бокалом вина и любуется панорамой ночного города.

Нет, лучше это не представлять, ведь ванну он точно принимает не в костюме и галстуке, а в чем мать родила. Я знаю, как он при этом выглядит. И не хочу снова вспоминать!

А на втором этаже, в спальне, у него душевая. Тоже роскошная, хоть без окна и дивана, и, насколько я понимаю, пользуется он именно ей. Вторая так, для красоты. Может, заваливается иногда туда с девушками… С проститутками!

Я не забыла, при каких обстоятельствах произошла наша первая встреча. Забудешь такое… Марк — абсолютно аморальный тип. Не надо об этом забывать, когда он рассказывает о своей бабушке и мне начинает казаться, что в нем много хорошего.

Так. Вроде все. Можно уходить.

Пискнул телефон. Снова фотка от Полины. С припиской: «Извини, не могла удержаться)) Это точно последняя, клянусь!» Моя подруга лежит в гамаке под навесом. Песчаный пляж, набегающие волны, солнце.

Следом пришло сообщение: «Мне так тебя не хватает!» Ага, не хватает, конечно: там у нее целая толпа скандинавов, с которыми она чувствует себя королевой. А я тут тружусь, как Золушка, и бал мне не светит. И крестной феи у меня нет…

Конечно, я не пойду на тренировку! Написал своему тренеру, отменил.

Зато домой летел как на крыльях. Так радостно, что в моей одинокой берлоге сейчас Лиза! С ней там сразу становится теплее и светлее. Обычно после работы домой не тороплюсь, но сейчас едва не подпрыгиваю от нетерпения!

Открыл дверь, предвкушая приятную встречу, но меня ждал не очень приятный сюрприз. Лиза стояла в прихожей с рюкзачком и в кроссовках. Сначала я подумал, она только вошла, и удивился, что мы не встретились в подъезде.

Оказалось, она уже уходит.

Так, надо срочно что-нибудь придумать, нельзя ее сейчас отпустить, ведь я целых два дня ждал этой встречи!

— Думала, ты на тренировке, — произнесла она после приветствия.

О, она в курсе моего расписания. Видимо, узнала от Ольги Васильевны. Ладно. Попробуем это использовать.

— Да собирался, но не смог себя заставить, — я состроил самую грустную мину, на какую был только способен.

— Лень одолела?

— Не совсем. Что-то как-то сегодня паршиво.

— В смысле, плохо себя чувствуешь? Заболел?

— Скорее, просто очень устал, сумасшедший день. Все как взбесились, сплошные форс-мажоры.

— Понятно. — С искренним сочувствием посмотрела на меня Лиза.

Может, ей захочется пожалеть меня и погладить по голове? И не только по голове…

— Ладно, до свидания. Отдыхай.

Она взялась за ручку двери.

— Слушай. — Сейчас надо очень технично разыграть мой козырь. — Я бы слопал чего-нибудь сладкого. Смел бы десяток десертов, и мне бы полегчало.