Record of Long yu Feng saga(DxD) (СИ) - Димитров Роман Иванович - Страница 304

Магические круги, руны и фигуры засветились ярче, сдерживающие контуры замерцали и заискрили, насосы загудели громче, а тело в капсуле едва заметно дёрнулось… но тут же затихло. Впрочем, мгновенным результат и не должен был быть — ритуал рассчитан на долгие три часа серьёзной концентрации для двух опытных разумных, с посильной помощью от одиннадцати полуавтоматических «помощников», контролируемых контрактными душами искусных в прошлом магов. Аджука был внешне спокоен и следил за правильностью происходящего при помощи своих уникальных умений, в то время как Азазель отчасти доверился чутью, а отчасти — показателям на множестве экранов, на которые выдавалась информация с без малого сотни различных датчиков и приборов. Последние, впрочем, уже в первые минуты напряжённого действа ожидаемо начали сгорать и всячески выходить из строя — тоже прогнозируемый исход, из-за чего и было предусмотрено избыточное множественное дублирование всех систем. Самим падшему и демону пока что контролируемый ураган энергий, скованный и направленный по нужным магистралям и линиям, никак на первый взгляд не мешал…

Так всё и продолжалось почти три часа. Намёки на то, что что-то пошло либо не по плану, либо вышло за рамки ожидания, появились лишь под конец: заготовка тела в капсуле задёргалась, легко порвала все номинально сдерживающие и поддерживающие её тонкие стальные тросы, и принялась «плавиться», меняя очертания… после чего внезапно загорелась огнём, для которого жидкость не стала помехой. Тут уже намёки переросли в уверенность, ибо оная жидкость почти моментально вскипела, от чего не справившиеся с возросшим давлением клапаны повзрывались один за другим, насосы прекратили работу, а сверхпрочное «стекло» стенки капсулы опалилось и пошло крупными трещинами, став выпускать в месте самых больших сколов струи перегретого пара, в который вскоре превратилась жидкость, всё продолжающая нагреваться. Вот тогда двое учёных и встревожились. Впрочем, что-либо сделать никто из них не успел… хотя бы потому, что в следующее же мгновение горящий гуманоид сначала по-Фенексовски превратился по всему своему объёму в живое пламя, затем быстро потерял остатки формы и «свернулся» в пламенный клубок, напоминающий по своей яркости и интенсивности жара мини-солнце.

Получившаяся неровная сфера запульсировала и вдруг всполыхнула гораздо сильнее, чем до этого. Капсулу смело, будто взрывом… и, что более важно, та же участь постигла сверхзащищённые стены, а также часть пола с потолком. Естественно, все приборы с датчиками также уничтожило, в то время как демон с падшим кое-как с трудом защитили себя собственными защитами, не входившими в план ритуала. Разрушение капсулы предполагалось, но вот то, что сдерживающие контуры не справились и уже пропустили даже всего-лишь случайные протуберанцы энергий рождающегося ритуалом существа — это было плохо. Защитная «ловушка» была рассчитана на временное сдерживание изнутри даже осознающего себя «прошлого Райзера», желающего выбраться. Без учёта Джаггернаут Драйва, конечно, но всё же, намеренно пытающегося уничтожить преграду, Фенекса-младшего.

Двое учёных переглянулись и, не сговариваясь, ринулись прочь, пока лишь просто подальше, откуда будет возможна телепортация. И чутьё их не подвело: первый «взрыв» оказался лишь слабым предвестником неостановимой стихии. «Солнце» увеличивалось в размерах, полыхало, поглощало и уничтожало окружение, оглушительно гудело и отдавало яростной жутью, которую горе-экспериментаторы не ощущали даже рядом с запечатанным Трихексой или выведенным из себя Сарзексом. Нет, освобождённый Зверь Апокалипсиса наверняка подавлял бы своим присутствием сильнее, но прямо сейчас у Вельзевула с Губернатором падших воображение отказывало, силясь представить себе более опасные порядки сил. То, что при подобной силе ещё не был стёрт с лица Преисподней весь совместный институт, а не только лишь один единственный корпус с отсутствующими сегодня в нём работниками, являлось не иначе как чудом… ну или результатом небезуспешных попыток «нового Райзера» взять геенну огненную обратно под свой контроль.

Пламя, кстати, постепенно меняло оттенок и начинало всё больше вести себя нетипично: на данный момент уже слегка темноватое и полностью красное, оно стало ещё более живым, изредка извергая из себя редкие белые прожилки-снопы искр. Нетипичность также проявила себя и в другом: по сравнению с моментом первичного возгорания, огненная стихия сейчас хоть и отдавала жаром, но в плане температуры не особо котировалась… вот только окружению, похоже, от этого было не легче, ведь очередной случайный протуберанец, легонько так «лизнув» сверхзащищённый и уже изрытый мини-катаклизмом фундамент, показательно начисто отхватил от него глубокую просеку под приличным углом вниз, будто и не встретив сопротивления. После протуберанца осталась… даже не оплавленная в стеклоподобную массу каверна, а некая серая пыльная хмарь, спустя секунду уже сметённая потоком воздуха. Весьма огнеупорная в теории, материя не смогла противопоставить огню совершенно ничего, лишь оставив в крайней достигнутой пламенем точке атомарную пыль. «Солнце» же после этого и ещё нескольких таких «прорывов» оказалось окружено расцветающим ореолом визуального светового эффекта, похожего на прорыв в междумирье… «горело» даже пространство, сама суть этого места.

«Всесжигающее Адское Пламя И Ддрайг Гоха…» — с ужасом и благоговением узнал Азазель этот тип богоубийственного пламени, увидев его однажды, в последнем бою всей библейской мифологии против двух Небесных Драконов.

Падший было хотел предупредить коллегу о ещё более высокой, чем та кажется, опасности, перекричав шум происходящего, но… снова таки внезапно, ситуация изменилась. Откуда-то из нутра «солнца», сквозь на миг затихший гул огня, донеслось знакомым драконьим рыком:

— [ДЕЛЕНИЕ!]

…И огненная стихия отступила. Правда, совсем чуть-чуть, «пыхнув» после этого обратно и попытавшись разрастись до прежних объёмов уничтожительного «горизонта событий»… ключевое слово — «попытавшись». Уплотнённая сфера пламени так и не расширилась на прежний диаметр. А спустя десяток секунд снова послышалось:

— [ДЕЛЕНИЕ!]

…И она опять ужалась, втягиваясь будто сама в себя. И затем снова:

— [ДЕЛЕНИЕ!]

Спустя долгий, показавшийся двум учёным субъективно ещё дольшим, десяток минут и неизвестно какое количество «Делений», «солнце» уже стабильно представляло из себя зависшего в воздухе, свернувшегося в позу эмбриона огненного гуманоида, который уже какое-то время был ужатым до своих реальных размеров, но всё ещё не способным по-Фенексовски превратить стихию в своё тело. Пламя, из которого состоял «новый Райзер», при этом всё также имело алый с белыми прожилками оттенок, оставаясь самым разрушительным из всех известных библейской (и не только) мифологии.

Фенекс уже был способен контролировать себя и не допускал прорывов наружу своей уничтожительной энергии. Но и вернуть себе прежний облик всё так же не мог. Изредка доносящиеся «Деления» не давали ничего, так как снаружи тела Райзера уже не буйствовала огненная стихия и нечего было «Делить». Аджука с Азазелем настороженно выжидали, готовые помочь при первой же внятно оформленной вслух просьбе, так как сами не ведали чем могут посодействовать — все их знания пасовали перед неизведанным. Выжидали… и в конце концов дождались. Нет, не просьбы, а логического окончания происходящего: огненный гуманоид с хлопком враз превратился в более привычную для демона и падшего форму живого разумного. И назвать это новое существо прежним Райзером сейчас поостерёгся бы кто угодно, ранее с тем демоном знакомый.

Обрётший тело разумный ощущался странно, и от него даже в свёрнутом состоянии «ауры» исходила непонятная, не давящая, но явственная Сила с большой буквы. Ростом новоявленный оказался меньше прежнего Фенекса-младшего. Неожиданно длинные волосы, как и ногти, стали угольно чёрными, а радужки глаз — тёмными с вытянутым драконьим зрачком, как у прообраза, генетический и энергетический образец которого использовался для создания бездуховной заготовки-оболочки. Существо визуально чуть потеряло в объёме мышечной массы по сравнению с прежним Райзером, вышло немного более утончённым, но совсем никак не слабым или слишком женственным на вид — вряд ли нашёлся бы достаточно слепой и самоуверенный самоубийца, чтобы сказать «результату эксперимента» такое в лицо. Кости, как у того болезненно-худого кадавра, не просвечивались сквозь кожу, так что было неясно какого они цвета. Но и остальных метаморфоз оказалось более чем достаточно для того, чтобы убедиться в факте серьёзных изменений.