Двойник. Арка 2. Том 2 (СИ) - Янтарный Дмитрий - Страница 82

— И ведь самое обидное, что ты почти прошёл свой земной путь, — добавил Флексорт, — в том плане, что предназначенную тебе чашу испытаний при жизни ты почти осушил. Тебя бы ждала спокойная, размеренная жизнь. Ведь твоя избранница, Миариали, ждёт от тебя ребёнка…

— ЧТО?! — прорычал я, — как… почему она не сказала?

— Она не хотела тебя нервировать, — сказал Флексорт, — чтобы ты был полностью сосредоточен на задаче. Ведь ты делал мир, в котором будет жить твой ребёнок, чуточку лучше и безопаснее.

Я глубоко вздохнул и попытался заставить себя успокоиться. Криками, воплями и истериками я ничего не добьюсь. Особенно — здесь.

— Так для чего вы со мной сейчас говорите? — спросил я бога таисианов и своего хранителя, — что меня ждёт? Я вообще умер или как?

— В этом, как ни странно, и весь вопрос, — улыбнулся Хранитель, — как бы досадно ты сейчас ни проиграл — для Авиала ты сделал слишком много, чтобы даже Глашатаи могли так просто от этого отмахнуться.

— Что за Глашатаи? — уцепился я за новое слово.

— Неважно, — тут же сказал Аорташ, даже немного испуганно, — тебе это знать не нужно, просто поверь на слово.

— В общем, — продолжал Флексорт, — сейчас у тебя есть выбор. Небогатый, но всё же выбор. Первый — ты уходишь на перерождение, как сам того и хотел. Однако, как ты помнишь, самоубийцы должны проживать такую же жизнь заново. Конечно, точь в точь такой же она не будет, но общие поворотные моменты, сам понимаешь. И то — для того, чтобы дойти до этого этапа, придётся провалиться в Кошмар и искать выход оттуда. Все самоубийцы делают это. Собственно, это то, что с тобой должно было произойти немедленно. Но твои поступки дали Аорташу право вмешаться в твою судьбу, что он и сделал, отсрочив приговор.

— И какой второй вариант? — испуганно спросил я, прекрасно понимая, что проваливаться в кошмар мне не хочется от слова совсем.

— Во втором случае ты отправишься в иное место. Не могу сказать тебе всех подробностей, скажу лишь, что это мир, в котором есть живые и даже разумные существа. Хотя тебе поначалу и покажется, что это не так. И тебе придётся сыграть там свою роль, чтобы вернуться в Авиал.

Какой у меня был выбор? Теперь Миа ждёт от меня ребёнка. Я разорвусь на части, но найду путь домой. Теперь моя жизнь принадлежит не только мне. Поступать так было преступлением… и теперь мне придётся нести за это ответственность.

— А как же Сайраш и Аксоша? — спросил я, — как же они будут теперь… У них родится мёртвый ребёнок?

— Дэмиен, как тебе не стыдно? — укоризненно спросил Аорташ, — ты считаешь меня таким извергом? Или ты думаешь, что в моих покоях недостаточно душ таисианов, которые ждут возможности прожить новую жизнь? В конце концов, ты же сам во время моего испытания с кровью и мясом выбил одной заблудшей душе шанс на искупление. Не вижу причин не попробовать с ними. В конце концов, Сайраш пережил множество испытаний, которые заставили его поменять некоторые свои взгляды. В конце концов, думаешь, просто так он владеет именно кастетами?

— Он говорил, что работал телохранителем, — ответил я, — впрочем, какая сейчас разница. Мне уже всё равно. Все лгут.

— На самом деле он тебе не соврал, — заметил Аорташ, — просто не сказал всей правды. Телохранители требуются обычно тем, кто ведёт довольно опасный образ жизни, сам понимаешь. Впрочем, встреча с тобой кардинально изменила его. Он на многое пересмотрел точку зрения. Особенно после того, как ты очистил его имя в глазах сородичей. Так что, я уверен, он станет очень хорошим папой.

— Конечно, я выбираю второй вариант, — сказал я, — если есть хоть шанс, что я смогу вернуться к Миа и своему ребёнку… разве я могу поступить иначе?

— К сожалению, для этого тебе понадобится отдать последний долг, — сказал Флексорт, — и подсказать тебе мы не можем. Ты должен догадаться сам.

Я принялся устало перебирать в мозгу всё, что со мной случилось. И не мог припомнить никаких долгов. То есть долг был всего один, но если Аорташ стоит передо мной и говорит, что никаких долгов у меня перед ним нет, то что тогда? Преемника в посольство я назвал, и Совет от него не отмахнётся. Дал возможность получить компенсацию Кичандашу и исцелил его дочь от кошмаров.

— Думай, Дэмиен, думай, — подбодрил меня Аорташ, — ты же должен понимать, что не просто так я тут до сих пор стою.

Может, спутники? Фрайсаша я от смерти избавил. Бальхиор тоже выжил, хотя и он, и его отец были готовы к более печальному исходу. И Кермол, которого мы избавили от вампира-психопата… Вот оно! Камень с его душой был до сих пор со мной.

Сунув в куртку руку, я вытащил чёрный алмаз. И запертая в нём душа с отчаянием и мольбой заметалась, умоляя об освобождении, но почти не надеясь на него. Что ж, наверное, это справедливо. Как я уже думал раньше, судить — удел богов. Вытянув руку с чёрным алмазом вперёд, я прошептал:

— Отпускаю…

И в следующий момент камень разлетелся на тысячу осколков, и душа чёрным мотыльком, не веря в собственную свободу, радостно рванула прочь. Впрочем, далеко она не улетела; её тут же поймал Аорташ.

— Не так резво, мой хороший, — ласково сказал он, удерживая чёрного мотылька за крылышки, — твою жизнь прервали моей молитвой, значит, я теперь за тебя отвечаю. Да и сам посуди, кто тебя куда пустит, такого грязного? У меня есть отличное место, где ты сможешь поработать, стать чуточку чище… А потом уже полетишь туда, куда захочешь…

В этот момент он посмотрел на меня и сказал:

— Ты молодец, мой подопечный. Я верю, что ты справишься с тем, что тебе уготовано. Самое главное — не сдавайся.

И он исчез.

— Хорошо, — кивнул Флексорт, — ты справился. А теперь — я могу лишь пожелать тебе удачи. Как уже было сказано — тебя ждёт множество испытаний, но они все тебе по плечу. А сейчас — прощай. И приготовься…

В следующий момент меня закрутило, завертело и понесло куда-то далеко-далеко…

Эпилог

Эпилог. Мари.

— Как это ты его не чувствуешь? — поражённо спросила я, — он что, мёртв?

Миа вместо ответа схватилась за свой кулон в форме ящерицы и поднесла к груди, вслушиваясь к чему-то…

— Дэмиен? Мёртв? — гневно спросил Ильрик, — как это надо понимать? Это что, диверсия? — он обвиняюще ткнул в таисианов, — признавайтесь, это вы его устранили? Получили от него посольство и решили избавиться, чтобы не маячил?

— Да как вы смеете обвинять нас в таком? — Фрайсаш едва не кинулся с кулаками на советника, но Кичандаш вовремя схватил его за плечо.

— Не спеши, дружок. Мы все очень раздосадованы этим заявлением. Сейчас проверим.

Снова сделав надрез на своей многострадальной ладони, он замер, прислушиваясь к своим ощущениям. Ильрик, Амели и Эстебан сурово глядели на него. Больше десяти минут Кичандаш молчал. В конце концов, маг крови открыл глаза и сказал:

— Его нет в этом мире. Я не слышу его кровь.

— То есть вы хотите сказать, что он мёртв? — настойчиво спросил Эстебан.

— Я сказал то, что хотел сказать, советник, — раздражённо повторил ящер, — Дэмиена именно нет в этом мире. Если бы он умер, даже в самой холодной точке Старого Света или вообще где бы то ни было — его кровь не могла остыть так быстро. Я бы услышал её. Хочу напомнить, что именно по этой причине вы отрядили искать Дэмиена именно меня: я знаю, как звучит его кровь. Но в Авиале его больше нет. Я, к сожалению, не знаю, почему.

— Вам, — Амели подняла трясущуюся руку на таисианов, — это так с рук не сойдёт. Вы не представляете, сколько наших планов полетело псу под хвост! Потерять целого мастера магии. Мари, — неожиданно ласково и учтиво обратилась ко мне советница, — я правильно понимаю, что вы свою магию воздуха потеряли?

— Да, — кивнула я, — я же уже говорила: эта магия была заёмной. И всё, что я взяла — я отдала в Обелиск. И лишь поэтому у меня получился такой результат. Я отдала всё до последней капли.